Его искренностьтронула Кэролайн до глубины души. Она знала, что, несмотря на то что отецТилтон сейчас храбрится и говорит громкие слова, по своей натуре он человекочень мирный и не любит конфликтов.
— Зачем вывсе-таки сделали мне предложение?
Он нахмурился и,достав из кармана носовой платок, протер им свои очки.
— Мне нужно вамкое в чем признаться.
— Мне? —удивилась Кэролайн.
Отец Тилтонкивнул и надел очки.
— Я знаю, чтомногие не понимают, как это трудно — в одиночку управлять приходом, — сказал они, опустив глаза, посмотрел на свои руки. — Вы всегда проявляли доброту исочувствие, — покраснев от смущения, произнес он. — Я каждую неделю делал вампредложение только для того, чтобы иметь возможность побыть немного с ваминаедине.
— Я почему-тобыла уверена в том, что каждый раз, когда я говорила вам «нет», вы вздыхали соблегчением.
— Да, вы правы.Однако после того как леди Димхерст пришла ко мне сегодня утром (она, нужносказать, пришла не одна, а привела с собой нескольких дам из благотворительногообщества) и потребовала, чтобы я исключил вас из общества, я понял, что никогдавас больше не увижу, и очень огорчился. Сегодня, делая вам предложение, яговорил совершенно искренне.
— Отец Тилтон,я... я не знаю, что вам ответить. Я хочу сказать, что, несмотря на то что выкаждую неделю предлагали мне стать вашей женой, я все-таки...
— Я вам ненравлюсь?
— Я никогда не думалао вас как о мужчине. Я хочу сказать, что мужчина и женщина решают вступить взаконный брак только тогда, когда испытывают друг к другу определенные чувства.
«Например, такиечувства, которые я испытываю к Джеймсу Феррингтону», — подумала Кэролайн.
— Я не надеюсь,что мы с вами будем жить, как муж и жена, — поспешил заверить он ее. — Покрайней мере, не сразу. Сначала нам нужно лучше узнать друг друга.
Кэролайн всталас кресла и подошла к камину. Она смотрела на огонь, обдумывая его предложение.
— Со мной живеттетка моего покойного мужа, — сказала она.
— Мисс Пирсонможет жить с нами, хотя... ей, наверное, придется избавиться от некоторыхвесьма экстравагантных привычек.
Сможет лиМинерва измениться так, чтобы понравиться леди Димхерст и другим матронам? Аона сама? Сможет ли она изменить свой характер и принять их образ жизни?
Зато у них сМинервой будет крыша над головой и они снова станут уважаемыми дамами извысшего общества.
Однако это будетбрак без любви.
Кэролайн закрылаглаза и вспомнила о том, как ночью она обнимала своего возлюбленного, какстрастно ласкала его, даря свою любовь и нежность.
Открыв глаза,она повернулась к отцу Тилтону.
— Прошупрощения, преподобный отец, но я вынуждена отказать вам.
— Леди Пирсон,прошу вас, подумайте...
В этот моментраспахнулась парадная дверь и в прихожую влетели Минерва, баронесса, леди Мэрии миссис Миллз. За ними вошел Джеймс, держа на руках девушку довольно приятнойнаружности, одетую в ярко-розовое платье. Ее светлые волосы рассыпались поплечам, и она казалась невероятно юной и невинной, как младенец.
Эта девушкасмотрела на Джеймса так, будто он только что вынес ее из горящего дома или спасот свирепых разбойников.
Кэролайнпочувствовала, как ее охватывает жгучая ревность.
— Кэролайн, мыхотим сообщить тебе потрясающую новость. Тебе она очень понравится! — всплеснувруками, воскликнула Минерва, но, увидев отца Тилтона, сразу замолчала. — Добрыйдень, преподобный отец, — сказала она после паузы. — Как хорошо, что вы сегоднязашли к нам.
— Хорошо? — печальнопробормотал отец Тилтон.
Кэролайн неслушала Минерву, наблюдая Джеймсом. Он отнес девушку в гостиную и оченьосторожно, словно она не человек, а хрупкая фарфоровая ваза, посадил на диван.
— Благодарю вас,Джеймс, — сказала девушка, глядя на него небесно-голубыми глазами.
— Кто это? —шепотом спросила Кэролайн у Минервы.
— Это леди Лина!Лина, я хочу познакомить вас с моей племянницей, Кэролайн Пирсон! — воскликнулаМинерва.
Значит, это ледиЛина. Кэролайн встретилась лицом к лицу со своей соперницей.
— Не обращайвнимания на ее странное платье, — подойдя к девушке, сказала Минерва. — У еематери ужасный вкус. Однако это к делу не относится. Главное, Кэролайн, Линабеременна!
Если бы земляразверзлась под ее ногами, это потрясло бы Кэролайн гораздо меньше, чем то, чтоона услышала. Ее отчаяние еще больше усугубилось, когда Лина, взяв Джеймса заруку, восторженно пропищала, шепелявя:
— Джеймс — самыйлучший мужчина на всем белом свете!
ГЛАВА 19
Совершенносбитая с толку, потрясенная и смущенная, Кэролайн, повернувшись, посмотрела наМинерву. Нет, этого не может быть, она все неправильно поняла.
— Должно быть,здесь какая-то ошибка.
— Нет, это неошибка! Чудесная новость, не правда ли? — спросила Минерва.
Баронесса селана диван рядом с леди Линой и сняла перчатки.
— Нам нужновыпить шампанского, чтобы отпраздновать это замечательное событие, — сказалаона. — Джаспер, позови Пьера. Я отправлю его домой за шампанским.
— Да, нам нужноустроить праздник! — кивнула леди Мэри. При этом перья, украшавшие ее огромнуюшляпу, качнулись в такт движению головы. — Прямо сейчас!
— С вашегопозволения, баронесса, я сам привезу шампанское, — любезно предложил Джеймс. —Ведь мы, в конце концов, будем пить за мое счастье.
Кэролайнсмотрела на них изумленными глазами. Леди Лина все еще сжимала руку Джеймса.Она просто сияла от счастья.
— Преподобныйотец, как хорошо, что вы сейчас здесь, — сказал Джеймс, обращаясь к отцуТилтону. — Нам понадобится ваша помощь.
Кэролайнстиснула кулаки, пытаясь сдержать слезы. Ей удавалось сохранять спокойствиетолько благодаря железной воле и невероятной выдержке. «Господи, как же мнесейчас хочется исчезнуть, просто раствориться в воздухе и никогда больше невспоминать об этом ужасе. Жаль все-таки, что чудес не бывает», — подумала она.
— Рад будупомочь вам, сэр. Простите, не расслышал вашего имени, — сказал преподобныйТилтон.
— Феррингтон.Джеймс Феррингтон, — представился Джеймс и, освободив руку из рук леди Лины,подал ее викарию.
Пока ониобменивались любезностями, Минерва хлопотала возле леди Лины.
— Мы обязательнодолжны принести вам что-нибудь выпить, дорогая, — сказала она. — Бедняжка, вамсегодня столько пришлось пережить! В вашем деликатном положении вредноволноваться.
