Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 114
– Да вы не обращайте внимания, – начала успокаивать Наталья Владимировна. – Все знают – Дудко не Пряхин. А я без вас скучаю. Жду, когда вы прилетите и расскажете, как провели время на Байкале.
На другой день Пряхин с Карлом полетел на Шумак. Григорий знал, что туда с инспекционной поездкой собрался и Королев. К присевшему за городом на поляну вертолету, сигналя во все дудки, прибыл губернаторский эскорт – вереница черных никелированных джипов. Эрик Петрович вышел из машины, пожал руки гостям. Командир вертолета доложил о готовности к полету. Королев был одет по-походному: в пятнистые десантные брюки и кожаную летную куртку. Затем подъехала другая придворная челядь – операторы, журналисты из пресс-службы губернатора, группа актеров народной драмы, которые должны были показать немецкому гостю сибирских казаков-землепроходцев. Все, подлаживаясь под вкусы руководителя края, натянули на свои животы и плечи военную униформу, ни дать ни взять на Шумак отправлялась группа захвата.
Пряхин заметил рыжеволосую крашеную блондинку – руководительницу пресс-службы губернатора, рядом с ней еще одну молодую особу. Стройная, высокая, в сером костюме, серой джинсовой куртке, с короткой спортивной стрижкой. Поверх куртки длинный черный повязанный вокруг шеи шарф, концы которого свободно спадали на грудь.
Она с любопытством поглядывала на попутчиков, держалась независимо, стараясь не выделяться и не привлекать к себе повышенного внимания. Но мужской губернаторский спецназ начал расшаркиваться перед ней: о, да надо было одеться потеплее, на горах, говорят, уже лежит снег, а вдруг придется заночевать. Тут же нашлись те, кто был готов поделиться своей одеждой.
– А вы раньше летали? – начали интересоваться другие.
– Нет, вы посмотрите, закукарекали! – засмеялся губернатор. – Сообщаю для глухих: Вера Романовна первый раз летит на вертолете. И прошу не приставать. Пожалуется – будете иметь дело со мной.
– Вера Романовна Сугатова, – оказавшись рядом, представилась она Пряхину. – Вы из Москвы?
– Не совсем так, но из Москвы, – подтвердил Пряхин. – Судя по всему, здесь в основном летят москвичи.
– Я из Нукутска, – сказала Сугатова.
– Уже теплее, – улыбнулся Пряхин. – Губернатор делает правильные шаги.
– На то он и губернатор, – засмеялась Сугатова. – Мне сказали, что вы раньше летали.
– Было дело, – улыбнулся Пряхин. – И даже пытался полетать здесь.
– Можно я сяду рядом? – неожиданно попросила Сугатова. – С вами мне будет спокойнее.
– Не возражаю.
Пряхин начал размышлять, кто успел сообщить Сугатовой о его прошлой работе. И пришел к выводу: когда подавали губернатору список пассажиров, то те, кому это положено, позаботились, чтобы в нем не было случайных людей. Поглядывая на Сугатову, Григорий решил, что руководителя пресс-службы губернатор взял для освещения предстоящего мероприятия, а вот Веру Романовну, скорее всего, чтобы порадовать глаз. Но в своих предположениях ошибся, уже во время полета он выяснил, что Сугатова, оказывается, работает в протокольной службе губернатора. Все честь по чести – не придерешься.
Поднатужившись, вертолет оторвался от земли и взял курс в горы. Под застекленную пилотскую кабину наползала тайга, все прильнули к иллюминаторам. У Пряхина сжалось, заныло сердце. Он мог бы сейчас сидеть в пилотском кресле и вести вертолет, но не судьба! Сиди и смотри, как твою работу исполняют другие.
Через несколько минут винтокрылая машина втиснулась в узкое ущелье, острозубые гольцы поползли вверх и уперлись в облачность. Немного погодя полет уже напоминал езду в тоннеле. Под ними петляла река, на откосах были видны озера, а сверху, обрезав острые вершины, лежала плотная облачность. Но вертолет, снизившись, упорно шел вперед, уже над самой водой. Губернатор встал в проход и наблюдал за работой пилотов, свое дело они знали. Сюда, в Тункинские Альпы, они летали не раз и трассу изучили досконально. Когда облака прижали вертолет к самой воде, Пряхин заволновался, он поднялся с пассажирского кресла, чтобы глянуть в лобовое стекло. Но вертолет уже замедлил ход и начал целиться на каменистую отмель, там, где из речных окатышей был выложен огромный круг. Их уже ждали.
К открывшейся двери вертолета надвигалась многоликая орда. Впереди шел прибывший в Шумак на лошадях и одетый по случаю в национальный праздничный синий бархатный халат крупный, с большим животом, бурят – местный дарга. Он церемонно поприветствовал гостей традиционными для бурят словами:
– Сайн байна!
Губернатора и Румпеля угостили молоком из пиалы, надели на них атласные халаты и повязали на шею белые шелковые шарфы-хадаки. Обменявшись подарками, хозяева повели гостей по урочищу.
Из деревянного дацана к ним вышел огромного роста бурят и простодушно начал объяснять, что здесь обитает главный бог района. Пряхин улыбнулся наивности бурята, поскольку «Главный владыка» не только этого урочища, но и всего Прибайкалья стоял, теребя висевший у него на шее белый шелковый платок, поглядывая глубоко спрятанными медвежьими глазками, видимо, не зная, как ему поступить: передать хадак шефу протокола или оставить на месте.
Тут же перед дацаном была сложена побеленная известкой кирпичная печь. Из трубы вился слабый дымок. Вокруг печи в фиолетовом халате ходил лама и, не обращая внимания на прилетевших, напевал одну и ту же фразу:
– Ом, мани, падмэ хум! Ом, мани падмэ хум!
– Огонь очищает душу человека, – начал объяснять гостям огромный бурят, а лама взывает к Будде. Он поет, что Вселенная дарует процветание и изобилие тем, кто принимает их с открытым сердцем.
На дереве, рядом с дацаном был прикреплен деревянный щит, на котором кириллицей были нанесены правила и поучения Будды для тех, кто решил выйти на путь просветления:
– Трудно бедному быть щедрым, – прочел Пряхин. – Трудно власть имущему не употребить свою власть для достижения своих целей. Трудно не рассердиться, когда тебя оскорбляют. Трудно спорить о правильном и неправильном.
Дарга рассказал губернатору о всех достоинствах Шумака, не забывая пожаловаться на недостаток средств для развития урочища. Тот с любопытством посматривал по сторонам, он был приятно удивлен встречей и бурятским гостеприимством. Когда лама закончил свою службу, гости, ведомые все тем же даргой, перебрались через висячий мостик. На другом берегу, среди сосен, на поляне их уже ждал шаман с бубном. На груди у него висели круглые железные и медные амулеты, черные когти медведя, старинные монеты. На голову была надета отороченная лисьим мехом островерхая шапка. Завидев гостей, шаман начал прыгать вокруг разведенного костра и бить в бубен, призывая почтить души ушедших предков.
Потом у часовенки для гостей уже пели песню про Ермака казаки. Пели хорошо, с чувством.
Шумит тайга, седая вековая,Течет Иртыш. Могучая река!И не померкла слава боевая,И не забыто имя Ермака.Иван четвертый – государь Московский,Возликовал от радости душой,И Ермака за тот поход геройский,Он наградил кольчугой золотойЗа то, что он Кучума пересилилИ государю послужил как мог,И приросла Россиюшка Сибирью,И раздалась Россия на Восток.
Припев песни уже подтягивали хором все, кто прилетел и кто оказался на этом импровизированном концерте:
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 114
