Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 105
Кобулов взглянул на часы — пора идти на обед. Что там в Кремле, еще заседают? Где Саркисов? Такого еще не было — надо мужику шею намылить как следует, зазнался полковник, не звонит. Он встал из-за стола, намереваясь пойти в столовую, открыл первую, внутреннюю дверь, но тут же распахнулась вторая дверь, и он увидел перед собой двух, высоченного роста, широкоплечих офицеров, бросил руку к пистолету, но тут же услышал:
— Руки вверх! Вы арестованы! — и почувствовал, как щелкнул замок наручников. — Вот ордер на арест. — Полковник с черными армейскими петлицами показал ордер и предложил следовать за ним; сзади, за спиной, слышались шаги еще двух офицеров…
Поминутно озираясь, Берия не сводил глаз с генералов и офицеров, ожидая подходящего момента; ему казалось, что после ухода маршала Жукова, приказавшего во всеуслышание стрелять при попытке арестованного к бегству, напряженность группы охраны постепенно спадет; настороженная тишина позволяла обладавшему лисьим слухом Берия слышать прохождение офицеров внутренней охраны по коридору, и каждый раз он жалел, что не выскочил и не передал сигнал тревоги своим подчиненным. Куда делся начальник охраны Саркисов? Он, подлец, должен был давно хватиться и искать его, Берия. Наверное, уже пошел на обед, предварительно хватив очередную дозу спиртного, сидит и жрет, сволочь, все, чем богата кремлевская столовая.
Куда подевался верный и надежный Богдан Кобулов? Уж он-то должен был первым при его, Берия, исчезновении забить тревогу, поднять Лефортовскую дивизию! Или тоже жрет цыплят-табака в министерской столовой?..
Что делает Серов? Где Круглов? Они обязаны каждую минуту знать местонахождение министра! Все будто сквозь землю провалились, черт бы их побрал!.. А что, если попроситься в туалет и по пути бросить под ноги охране бумагу с сигналом?
— Мне нужно в туалет! — потребовал Берия тоном, не терпящим отлагательств, посмотрел на старшего по званию генерал-полковника Москаленко. Тот отреагировал не сразу: долго думал, как вывести арестованного в коридор, — там периодически проходит внутренняя охрана, и Берия может вызвать ее к себе, а это уже начало перестрелки. Москаленко пошептался с Батицким, кивнул Зубу и Юферову.
— У вас, Юферов, есть нож?
— Есть, товарищ генерал-полковник. — Юферов, не опуская пистолета, достал из кармана перочинный нож.
— Срежьте у арестованного все пуговицы на брюках и выньте поясной ремень. А вы, Иван Григорьевич, — Москаленко обратился к полковнику Зубу, — посмотрите, где есть поблизости туалет.
Зуб вышел в коридор, осмотрелся, прошел в одну сторону, в другую, увидел понятный на всех языках мира символ, открыл дверь, бесшумно прошел по туалетной комнате, оглядел ее и так же бесшумно вышел. Возвращаясь в группу, подумал об указаниях Москаленко: «Хитер Кирилл Семенович! Теперь, чтобы Берия смог ходить, ему нужно руками поддерживать брюки». Выслушав Зуба, Москаленко кивнул Батицкому; тот поднялся вместе с Юферовым и кивнул Берия, указав на дверь. Держа обеими руками спадающие брюки, Берия двинулся вслед за Зубом и в сопровождении Батицкого и Юферова вышел в коридор.
Берия подумал об удаче; он сразу же принялся смотреть по сторонам в ожидании появления охраны, замедлил шаг, но тут же почувствовал под левой лопаткой дуло пистолета, оглянулся — на него предупреждающе смотрел гигант Батицкий с насупленными густыми бровями.
В туалет Берия вошел в сопровождении Зуба и Юферова. Батицкий, на всякий случай, остался в коридоре. Берия вошел в кабину, долго возился, несколько раз спускал воду в унитазе. Он тянул время — его не покидала надежда на освобождение близкими ему людьми.
Четверка вернулась в комнату, каждый сел на свое место, но теперь с пистолетом в руке у двери сел подполковник Юферов. Несколько раз Берия пытался завязать беседу, начиная разговор о малозначащих событиях, но его каждый раз обрывал Москаленко или Батицкий, и он снова надолго умолкал.
На прием пищи уходили поочередно; Берия, чтобы не раскрывать его местонахождение, кормили на месте.
Приближалось время смены кремлевского караула. Москаленко, Зуб и Баксов определили список офицеров ПВО, которым доверялось несение охраны Кремля. Отобрали решительных, волевых, способных быстро принимать решения в самой необычной обстановке командиров и политработников и после короткого телефонного инструктажа направили в Кремль.
Москаленко приходилось все чаще и чаще прибегать к помощи руководителей Московского военного округа; не всегда его предложения исполнялись, а обстановка требовала более активных и решительных мер. Булганин поддерживал все его предложения, но у министра хватало и других забот; не оставлял без внимания просьб Москаленко и Н. С. Хрущев. Все шло к тому, что фактически Московским гарнизоном, частью войск округа распоряжался Москаленко, не обладая реальной властью командующего округом. Тогда и созрело мнение о назначении Москаленко командующим войсками Московского военного округа. Булганин вынес это предложение Маленкову и Хрущеву. Возражений не последовало, более того, Хрущев активно поддержал кандидатуру Кирилла Семеновича, и Москаленко был назначен командующим войсками Московского военного округа. По его распоряжению ключевые позиции в Москве теперь охранялись частями ПВО и соединениями Московского военного округа; москвичи видели стоящие под арками, во дворах, реже — на улицах танки и бронетранспортеры с личным составом.
Чтобы сменить кремлевский караул, нужно было знать специальный пароль. После переговоров с генерал-полковником Серовым пароль стал известен.
Возникла еще одна трудность: новый караул от ПВО был одет в общевойсковую форму с черными петлицами, и старый караул, наряженный от МВД, разумеется, заподозрит неладное: прибывшая смена явно не из их ведомства. Москаленко переговорил с Хрущевым, высказав опасения: возможны не только сопротивление, а и перестрелка в Кремле. Никита Сергеевич вызвал Серова. После консультации решили так: Серов лично снимает охрану, уводит ее в сторону караульного помещения, а на смену тут же ставятся офицеры ПВО; сменившиеся караульные МВД усаживаются в автобусы, отправляются в казармы, где и разоружаются отобранными Серовым и Москаленко офицерами округа и ПВО.
Смена затягивалась; Берия рассчитывал на освобождение именно в это время — должны же наконец принять меры его заместители и начальники управлений. Он то и дело смотрел на часы, прислушивался, настороженно, чтобы не выдать себя, вел наблюдение за группой ареста, отмечая, что служебные и иные заботы все чаще отвлекали генералов и офицеров от несения охраны. Он подолгу сидел с закрытыми глазами, мысленно представляя себе, как развернутся события в самое ближайшее время. Не бросят же его в конце концов близкие ему люди, должны же они отбить его, вырвать из рук этих «случайных» военных…
Надежда не покидала его, и когда в наступившей на улице темноте до него донеслись едва различимые шаги людей, ждал — вот-вот войдет Кобулов или Саркисов с верными людьми. Дверь открылась. Берия вскочил, но тут же услышал окрик Батицкого:
— Сидеть!
Все встали. Жуков осмотрел группу, кивнул Москаленко.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 105
