Данный взгляд достаточно непривычен. Традиционно историки и аналитики полагают, что действуют только люди и человеческие группы. Только они обладают потребностями, волей и целями. Однако, вероятно, это не так. Определенные, хотя и не все организации также обладают интересами, способны к активности, демонстрируют целенаправленное поведение и потому являются полноценными участниками глобальной динамики. Метафорически можно сказать, что наряду с вычислительным интеллектом, уже давно и успешно действует своего рода организационный интеллект. У этого интеллекта – так же, как у искусственного, – есть собственные алгоритмы, программы, матрицы репликации и т. п. Это огромная отдельная тема, которая заслуживает внимательного изучения. Характерно, что за последнее время в США IARPA и корпорация MITRE, работающие на американское разведывательное сообщество, щедро выделяют ассигнования на так называемый social software. Social software – это методы, инструменты и среда создания максимально эффективных квазиразумных структур, своего рода новых големов.
Все акторы, входящие в состав правящей элиты, подчиняются законам власти. Наибольшее признание не только среди аналитиков, но и среди практиков получили три закона власти. Каждый из них имеет под собой огромные массивы исторической фактуры, подтверждающие их справедливость.
Один из основоположников дискретной математики и кибернетики У. Эшби выдвинул так называемый общий принцип управления, можно добавить – и власти. Он гласит: «Разнообразие управляющей системы должно быть больше разнообразия управляемого объекта». Эта интерпретация близка к ранее полученным выводам К. Шеннона о том, что пропускная способность канала связи должна быть не меньше разнообразия сигнала». Применительно к теории элит и проблематике власти можно назвать этот принцип – «принципом Эшби» или принципом элитного превосходства: власть должна обладать ресурсами, обеспечивающими господство над обществом.
Еще до Эшби принципы управления и господства сформулировал британский мыслитель, предтеча одновременно фабианства и традиции аристократического тайного управления Джон Рёскин. В изложении крупнейшего историка и конспиролога, любимого профессора Б. Клинтона К. Куигли этот принцип выглядит следующим образом. «Рёскин обращался к оксфордским студентам как к членам привилегированного, правящего класса. Он говорил им, что они владеют величественной традицией образования, красоты, власти закона, свободы, добропорядочности и самодисциплины; но эту традицию невозможно сохранить, и она не заслуживает сохранения, если её не удастся распространить на низшие классы в самой Великобритании и на неанглийское население всего мира. Если эта благородная традиция не охватит эти два громадных большинства, меньшинство высшего класса англичан, в конечном счёте, будет затоплено невежественными массами, и традиция погибнет». Этот закон господства как однонаправленности социодинамики властвующих и подвластных можно назвать «принципом Рёскина» или принципом элитной адекватности.
В 80-е-90-е годы прошлого века интересный, и, к сожалению, недооцененный математик, системщик, социолог В. Седов выдвинул принцип, который в работе А. Назаретяна интерпретируется следующим образом: «В сложной иерархически организованной системе рост разнообразия на верхнем уровне обеспечивается ограничением разнообразия на предыдущих уровнях, и наоборот, рост разнообразия на нижнем уровне разрушает верхний уровень организации (то есть система как таковая гибнет)».
Иными словами, господствующая элита должна постоянно держать включенными «социальные лифты» и рекрутировать в свой состав наиболее талантливых, волевых, пассионарных и профессиональных членов не только периферийных элит, но и подвластного общества. В этом и только в этом случае господствующая элита будет не только располагать большими ресурсами, но и иметь волю, пассионарность и достаточную квалификацию, чтобы максимально эффективно этими ресурсами воспользоваться: с одной стороны – для развития общества в целом, а с другой – конечно же, для сохранения своего элитного положения. В ситуации, когда социальные лифты отключаются, вход в правящий класс закрывается, а элита становится слишком узкой и недоступной не только для других лучших членов правящего класса, но и представителей общества, страну ждет неизбежный кризис всегда с негативными, а зачастую с крайне печальными последствиями. Этот принцип можно назвать «принципом Седова», или принципом контура управления.
Три этих принципа власти, несмотря на их кажущуюся простоту, позволяют не только проводить достаточно глубокий анализ положения в обществе, но и прогнозировать перспективы его динамики, определять векторы развития или деструкции.
Элиты – так же, как любые иные организованности высокого порядка, – не вечны. Они приходят и уходят. В. Парето даже назвал историю «кладбищем элит». Циклы жизни элит связаны с двумя, достаточно различными группами факторов. Одна группа носит внутриэлитный характер и впервые была обнаружена мусульманским мыслителем Средневековья Ибн Халдуном. В работе «Мукаддима: введение в историю» он ввел ключевое для понимания власти и элит понятие – асабия. Асабия означает способность элиты к коллективным действиям в общих интересах с принесением в жертву индивидуальных преимуществ ради общего блага. С теми или иными вариациями этот важнейший признак принадлежности к элите, обеспечивающей собственное господство и существование подвластной страны, был переоткрыт сначала П. Кропоткиным, как «самопожертвование» и позднее Л. Гумилевым как «пассионарность». Ибн Халдун первый установил, что элиты не могут сохранять постоянным уровень асабии, и, по мере того, как он ослабевает, они сходят с исторической арены. Анализируя динамику асабии, важно учитывать открытый Р. Михельсом железный закон олигархии. Он гласит: «Любая форма социальной организации, вне зависимости от её первоначальной демократичности, неизбежно вырождается во власть немногих избранных»: олигархию или номенклатуру. Самое тяжелое положение и печальные перспективы для элиты и общества складываются тогда, когда с одной стороны снижается уровень асабии, а с другой – в полной мере проявляется железный закон олигархии.
Анализируя по критерию асабии исторический процесс, несложно заметить, что уровень асабии является важнейшим фактором смены господствующих групп в рамках общего элитного цикла.
Возникает вопрос, а чем же порожден элитный цикл, т. е. смена ядерных элит, а также группировок внутри ядерной элиты? Вполне очевидно, что дело здесь не в пассионарности, самопожертвовании, либо каких-то иных личностных качествах или организационных параметрах, а в чём-то ином.
Наиболее точный ответ содержится в той традиции, которую принято называть марксистской. Это не только и не столько «Капитал» К. Маркса, сколько его ранние рукописи, а также работы марксистскиориентированных исследователей в XX веке – прежде всего, А. Грамши и В. Крылова. Ключевым фактором, определяющим элитный цикл, являются производительные силы или, как их называют на Западе – технологические платформы («технологические уклады» в терминологии С. Глазьева). Строго говоря, производительные силы не сводятся только к вещным факторам: машинам, оборудованию и т. п. Они включают в себя и природный компонент, и человеческий фактор в разных его ипостасях. Например, А. Грамши различал вещные, социальные и ментальные элементы производительных сил. А В. Крылов выделял вещные, природные, социальные и духовные. Как бы там ни было, изменения производительных сил и является тем самым «ветром перемен», который порождает борьбу элит и приводит к смене одних элит другими.
