Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 111
И жизнь я люблю, ею я наслаждаюсь!
Так что же не так с моим мозгом, Пируз?
Ведь если не будете вы размножаться,
Не будете всё, что дано вам, ценить,
Как мозг вам поможет за жизни держаться,
А вымрет ваш вид, так кого же винить?
Но я, увлечённая этим рассказом,
Признаюсь тебе, мой любезный Пируз,
Что, внемля ответам твоим, раз за разом,
Растёт в моём черепе разума груз!
2.27
Готов я ответить! Чему удивляться?
Рептилия губы поджала и ждёт…
– Уж если мне жить, чтоб как ты – развлекаться,
То даже твой мозг по размеру сойдёт.
Не ведаю, к худу ли или к добру ли,
Но мне в этом плане – побольше дано:
Моё любопытство сознанием рулит,
Открытия делать толкает оно.
Подруга, твоя черепная коробка
Твоим же как раз соразмерна мозгам.
Мой череп – большой, и твой мозг словно пробка
Болтаться в нём будет. Но, слава богам,
Что всё – так, как есть. И прости, Туатара,
Унизить тебя не хотел я, отнюдь!
Ведь ты, обладая мышления даром,
Смогла на раздумья меня натолкнуть:
Уж если значительно меньше нас будет,
То мы перестанем друг в друга стрелять
В борьбе за товары, которые люди
Стремятся любою ценой потреблять.
2.28
Рептилия, щурясь глазами тремя,
С кривою ухмылкою мне отвечает:
– Пусть мозг не такой и большой у меня,
Но это значительно жизнь облегчает,
Лишая меня очень многих проблем.
Но всё же твоё любопытство заразно!
Надеюсь, на все «почему» и «зачем»
Ответишь мне так же подробно и связно.
2.29
Стараясь не выглядеть богоподобным,
Избавив свой тон от тщеславия пресса,
Я снова рассказ продолжаю подробный,
Тактично и скромно, как может профессор:
– Сказало Сознание: «Я поднимаюсь
Из жизни, из каждой её ипостаси,
Но, собственно, я от всего отличаюсь,
От каждой частицы мирского каркаса.
При помощи гаджетов, чувств, интуиции
Могу наблюдать, изучать, понимаю
Не только свои, но и мира амбиции,
И, выжить стремясь, чутко жизни внимаю.
Хочу узнавать я всё больше и больше,
Чтоб даже за гранью – уверенность крепла!
Чтоб Сущего жизнь продолжалась всё дольше,
Я птицею Феникс восстану из пепла!»
2.30
«Сознание Я! Нарушаю, похоже,
Законы, что строгая физика пишет:
Меня создающие атомы – тоже,
Мне кажется, собственным разумом дышат».
2.31
«Сознание Я! И меня побуждают
И любопытство, и необходимость», —
Таким ярлыком Человек награждает
Своё же дитя, веря в неистребимость…
Любовь и Сознание – два антипода,
И «матерью жизни» любовь звал Руми…
Но логике чужда поэтов природа,
Мы образно мыслим, подруга, пойми!
2.32
«Сознание Я! Моя доля плачевна —
На диком мустанге скачу без седла
Я на континентах, как будто кочевник,
А выход один – закусив удилá,
Вступить в поединок с психозом Природы,
Ярость которой понять нелегко:
Бурлит катаклизмами разного рода,
Давая почувствовать тяжесть оков.
С какой же реальностью дело имею?
Быть может, понять мне её не дано?
Ведь сущность свою я понять не умею…
Но буду пытаться опять всё равно!»
2.33
«Сознание Я! И, при божьем молчании
На поиски Истины ринувшись в путь,
Призвало на помощь науку в отчаянии
Понять мирозданья сакральную суть.
Но даже науке ответить мне нечем…
Она не молчит, только мнений так много,
А в целях с задачами – противоречий,
Что скоро она уподобится Богу…
И, вместо лечения и ориентиров,
Наука, как вирус, крушит наши жизни
И ложный маршрут нам рисует пунктиром
Порой, запуская свои механизмы.
А сам Человек тоже неидеален.
И он, моделируя сферу науки,
Моё любопытство накормит едва ли…
Моих же неврозов – усилятся муки.
Я – остров в плену невротических штормов.
Стихия бездушна, а волны истерик
Используют плоть мою в качестве корма,
Кроша на куски отступающий берег».
2.34
«Чтоб не казаться чересчур высокомерным,
Позвольте мне, Сознанию, признать,
Что любопытство может вещи все, наверно,
Своей волшебной сутью пронизать.
И с любопытством – трансформируются вещи,
Меняясь в корне свойствами своими,
Становятся другими, даже хлеще, —
Как ты и я, как Человек – живыми!»
2.35
«О, как я, Сознание, жаждаю
Избавиться от наваждения —
Узнать о себе тайну каждую —
Развития, происхождения!
Как я получилось и кто же я?
Умру или буду нетленным?
И есть ли со мной что-то схожее
В анналах огромной Вселенной?
Такое же любопытное,
Такое же одинокое…»
Я обращаю внимание, что я один. Туатара отправилась прогуляться по берегу, а я разговариваю с ветрами и волнами, и с невидимыми и мёртвыми звёздами, и, конечно, со своим «я», которое есть воображаемое «я».
Глава 25
Остатки хорошего и плохого
– Привет, незнакомец, – говорит Джульетта, раскрывая дверь так, чтобы я мог зайти.
– Привет, Джульетта, – говорю я и избегаю смотреть ей в глаза, но я не могу не заметить, во что она одета сегодня вечером, – свитер, как у игроков в американский футбол, очень большого размера, и мешковатые штаны. Я захожу и быстро чмокаю её в щёку. Волосы у неё стянуты в хвост. Никакой косметики. Она определённо отправляет мне послание. Тем не менее она – роскошная пытка.
– Привет, Пируз! Привет, Пируз! – приветствует меня попугай, словно он не живой, а заведённая игрушка. Навстречу мне выбегает кот, мяукает, словно выражает недовольство из-за моего долгого отсутствия и спрашивает, где я был. Мгновение я парализован. Джульетта относит кота в другую комнату, чтобы спасти меня от шерсти, которую он на мне оставляет. Она быстро возвращается, словно боится, что я могу сбежать.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 111
