— Когда через два дня леди Диана приезжала на Куин-сквер, ты их куда-нибудь отвозил?
— Если она и появлялась, я ее не видал.
Марк был явно разочарован.
— Она с вами в Лондон не возвращалась?
Джеймс отрицательно покачал головой.
— А горничная леди Дианы? Как ты думаешь, она может знать, где ее хозяйка?
Джеймс доверительно наклонился к Марку:
— Леди Поганка выставила Бидди сразу же, как леди Диана исчезла в первый раз. Бидди даже думала ехать в Бат в надежде получить свое старое место.
Граф еще раз убедился в бесполезности расспросов слуг. Он сунул Джеймсу десятифунтовую бумажку и направился к студии Аллегры, находящейся поблизости.
Когда граф ушел, Джеймс призадумался, не следовало ли ему сказать, что он возил Ричарда Давенпорта назад в Чиппенем, что в Уилтшире. Потом пожал плечами. Хозяин ездил один, племянницы с ним не было, так что вряд ли эти сведения пригодятся графу.
Направляясь к дому Аллегры, граф Бат увидел, что навстречу ему вдоль высокой решетки идет мадам Лайтфут. Поравнявшись с ней у входной двери, граф приподнял шляпу.
— Я пришел повидать Аллегру. Она все еще живет здесь, мэм?
— Я — мадам Лайтфут. Прошу, входите, сэр, и садитесь. Леди, которую вы ищете, будет с вами через минуту.
Марк решил, что седой дракон с большой тростью — какая-нибудь дальняя родственница Аллегры, и в душе подивился их полной противоположности. Через десять минут он начал выказывать признаки нетерпения, раздраженный столь долгим ожиданием. Неужели эта глупая женщина не понимает, что дорога каждая минута?
Наконец в комнату вплыла Аллегра — накрашенная, в платье с глубоким декольте и черными кудрями по плечам.
— Марк, дорогой, — сказала она хрипловатым голосом, — тебя тысячу лет не было видно в Лондоне!
— Аллегра, я не знаю, что делать. Ищу леди Диану Давенпорт. Она исчезла!
— По меньшей мере десять месяцев назад, — сухо заметила Аллегра.
— Нет-нет! Я нашел ее, но она снова пропала. Ты не знаешь, куда она могла подеваться?
Аллегра улыбнулась:
— Она была просто очаровательна. И, судя по всему, это не только мое мнение! Непредсказуемая, лишенная условностей, неожиданная… Я вижу, ты полностью покорен, и рада, что она заставляет тебя побегать!
— Черт побери, Аллегра, я в отчаянии! Я боюсь, что с ней что-то случилось!..
Аллегра подняла брови.
— Мне кажется, она прекрасно может сама о себе позаботиться. Она ведь брала уроки танцев у мадам Лайтфут, знаешь ли. Так даже та не могла с ней справиться.
— Тогда, возможно, мне следует поговорить с пожилой дамой?
Аллегра расхохоталась. Смех был хрипловатым и заразительным.
— Марк, неужели ты не в курсе?
— Не в курсе чего?
—Мадам Лайтфут и я — одно и то же лицо.
Какое-то время он тупо смотрел на нее.
— В качестве мадам Лайтфут я вхожа во все дома, где проживают светские дамы и их невинные дочки. Когда я Аллегра, все джентльмены у меня в кармане.
Марка Хардвика это сообщение вовсе не позабавило. Он окинул ее взором темных глаз с головы до ног. «Стоит только подумать, что знаешь о женщинах все, как одна из них тут же делает из тебя посмешище. А может, и не одна…»
Аллегре стало его жаль:
— Я буду держать ушки на макушке, дорогой. То есть мы обе будем.
Графу Батскому ничего не оставалось, как поехать на Джермин-стрит. Он не спал уже тридцать шесть часов, был сильно расстроен и зол как черт.
Дверь он открыл своим ключом и лицом к лицу столкнулся с Джефферсоном, исполняющим обязанности дворецкого и камердинера его лондонского дома.
— Добрый вечер, ваша светлость! — Взгляд слугивыражал одновременно испуг и облегчение.
— В чем дело, Джефферсон? — раздраженно спросил Марк.
Слегка поколебавшись, Джефферсон сообщил ему, что в доме находится Питер, его брат.
У Марка не было ни малейшего желания встречаться с Питером. Он направился было в библиотеку и вдруг услышал доносящийся сверху жалобный плач. «Будь оно все проклято! Неужели эта свинья умыкнула Диану, чтобы заставить ее выйти за него замуж?» Когда он достиг лестницы, женские рыдания стали громче. Марк пришел в страшную ярость: «Я его убью!»
Перепрыгивая сразу, через три ступеньки, он бросился наверх и распахнул дверь спальни. Открывшаяся глазам картина заставила его передернуться от омерзения. К кровати была привязана молодая голая девица, а Питер стегал ее кнутом. Напряженный фаллос Питера мгновенно поник, стоило ему заметить презрительный взгляд ненавистного старшего брата. Граф не сказал ни слова: Питер все прочел в его глазах. Он стоял в дверях, пока Питер отвязывал проститутку, которая начала торопливо одеваться и убежала прочь.
Только тогда Марк удалился в свою спальню и запер дверь, чтобы, поддавшись гневу, не потерять контроль над собой. Он взял графин с коньяком и отнес его к кожаному креслу. Потом отпил большой глоток прямо из горлышка. Коньяк огнем обжег ему желудок и согрел его. Он всегда знал, что Питер — темная личность. Но самое гнусное, что эта молодая свинья жаждет крови и, судя по всему, животными не ограничивается.
Странная мысль пришла ему в голову, когда он снова поднял к губам хрустальный графин. Выходит, у каждого есть своя тайная жизнь. У Питера, Аллегры… у Дианы?
Марк сбросил сапоги и расстегнул жилет. Весь этот проклятый мир — выгребная яма. «А пошел он, и все с ним вместе!» — устало подумал он. Он решил осушить графин и осуществил свое намерение.
На следующий день голова у него раскалывалась с похмелья. Он отказался от завтрака и направился в библиотеку, чтобы выписать несколько чеков. Когда ленивой походкой туда же вошел Питер, Марк сжал зубы. Питер был свеж и беспечен.
— Слушай, ты чего вчера так завелся? Этой девке за все хорошо заплатили.
— Когда я туда ворвался, думал, что это Диана.
— Диана? — Брови Питера поползли вверх. — Только не говори, что она снова улизнула. Постой-ка, неужели еще один несчастный случай с Хардвиком? — Он заметил, какой изможденный вид был у Марка. — Надо же, будь я проклят!
Питер сел на край письменного стола и поболтал в воздухе ногой в сапоге.
— Если это тебя утешит, то я думаю, ты легко отделался. Верно, она хороша, как богиня, но ведь и холодна, как лед. Самая настоящая снежная королева, черт побери! Сам знаешь, я отказов не принимаю, но она вечно держала меня на расстоянии вытянутой руки со всеми этими своими штучками насчет девственности. Несмотря на похмелье, Марк внезапно почувствовал себя лучше. Он оценивающе взглянул на Питера и сменил тему.
— Тебе никогда не приходило в голову заработать какие-нибудь деньги?
