Ее упрямство напоминало решительность Дэнди. Тот тоже говорил о неизбежности встречи со своей судьбой. Но у Дэнди не было выбора, он шел ва-банк, Карлов убил его жену, а такое люди не прощают. Но чего может бояться несовершеннолетняя кукла? Сколько же надо сотворить зла, чтобы поставить крест на самой себе?
— Сиди в машине и жди меня.
Антон не стал задавать вопросов. В ней бродила какая-то сила, способная управлять и защищаться. Он не мог уловить ее настроения, но Даша стала решительной и целеустремленной.
Она повернулась и пошла в глубь поселка. Девушка долго гуляла по темным улочкам, а глаза ее что-то искали, будто она заблудилась и не может найти собственный дом. Когда она видела огонь в окнах, то подходила к забору и наблюдала за жизнью полуночников. Но таких окон в поселке почти не осталось.
Тропинка вывела ее на широкую улицу к двухэтажному строению. Это был местный магазин, где торговали всем — от хлеба до граблей,
У дверей на перевернутом ящике сидел мужичок, склонив голову на плечо, В руках он сжимал дробовик, который служил ему опорой.
Старик мирно спал, прижавшись к бревенчатой стене. Даша остановилась. Несколько секунд она наблюдала за одинокой неподвижной фигурой, затем осмотрелась по сторонам и подошла к сторожу.
Он так и не успел проснуться. Даша вырвала из слабых рук ружье, схватила его за ствол и со всего маху ударила старика прикладом по голове. Тот только вздрогнул и тихо сполз по стене на землю. Даша обшарила карманы телогрейки, собрала патроны и, подхватив дробовик, исчезла в темноте. Через десять минут она выбралась к машине.
Увидев оружие, Антон растерялся.
— Что это?
— На волка с палкой не ходят. У меня пять патронов, мне этого хватит.
— Брось эту штуку. Я никуда не поеду.
— Поедешь. И если ты хочешь, чтобы я ею не воспользовалась, старайся не встречать по дороге ментов. Я ведь сама по себе в бой не рвусь. Я по натуре очень мирный человек, но мне все время навязывают драку. Шага не дают ступить. Вперед, хлюпик. Я хочу купаться. К утру привезешь меня к морю.
— Я устал. У меня глаза слипаются.
— Мы отдохнем. Но нам нужно уехать отсюда. Километров за тридцать, а потом свернешь в лесочек, и мы покемарим. Я и сама порядком набегалась.
И вновь они выехали на шоссе, и опять их встретила чужая, незнакомая дорога. Путь в неизвестность продолжался еще час, а звезды стояли на месте, и луна продолжала светить в лицо. Антон заметил проселочную дорогу и свернул на нее. Машина въехала в пролесок и остановилась.
Антон спал крепко, спал без снов, будто лежал в мягкой пуховой перине. Он проснулся на заднем сиденье, скрученный в клубок с затекшими ногами. Даши в машине не оказалось. Она вернулась к полудню с едой. Девушка пребывала в веселом настроении, разожгла костер, и они жарили шашлыки из колбасы. Она смеялась и говорила, что раздумала умирать и собирается вызвать костлявую на дуэль.
Потом они сели в машину и вновь тронулись в путь. Ехали долго, а дороги так похожи одна на другую, Антон решил, что они кружатся на одном и том же месте, как спутники вокруг Земли, и какое-то мощное притяжение не дает им вырваться за пределы орбиты. Антон сказал об этом Даше, но она лишь рассмеялась в ответ. Куда бы они ни сворачивали, он встречал знакомые места.
— Не огорчайся, Тони, все пути ведут в Рим.
Это случилось около шести вечера. Белая «волга» вынырнула из-за холма и оказалась на вершине. Даша тут же заметила машину. Складывалось впечатление, что она ждала этого свидания.
— Тормози! — приказала она.
Антон подчинился. Даша схватила с заднего сиденья ружье, открыла дверцу и выскочила из машины. «Волга» спускалась под уклон им навстречу. Противников разделяло метров триста или чуть больше. Даша вскинула ружье к плечу, прицелилась и выстрелила. «Волга» продолжала мчаться, не снижая скорости.
Антон крикнул:
— Перестань! Не смей стрелять! Это не они.
Ему показалось, что в машине никого нет, что это призрак. Летучий голландец.
Даша выстрелила второй раз.
Антон не мог понять, попала она или нет. «Волга» продолжала мчаться им навстречу. Даша бросила ружье и запрыгнула на переднее сиденье.
— Вперед, Тони! Вперед! Они не могут остановиться.
Антон включил скорость и сорвался с места. Они мчались навстречу друг другу. В самую страшную секунду парень закрыл глаза. Машины едва не чиркнули друг о друга корпусами.
«Фольксваген» взлетел на холм и покатился вниз. Даша вынула пыж из картонной гильзы, высыпала на ладонь содержимое патрона и увидела белый кристаллический порошок. Попробовав на язык, она сказала:
— Соль! Вот почему я не попадала. Старик набивал патроны солью. Идиот!
— Какой старик?
— Его уже нет. Растворился.
В низине холма машина заглохла.
— Что еще? — спросила Даша.
— Бензин. У нас кончился бензин. Мы уже никогда не заберемся на эту горку. Машину парализовало. Вряд ли мы найдем здесь бензин. Кроме «Летучего голландца», никого не встретишь.
— Какого голландца?
— Его уже нет. Растворился.
Слева от дороги стоял лес. Молодые посадки не превышали трех метров.
— Идем лесом. Плевать на машину. Тут без собак они нас не найдут.
Метров тридцать отделяли опушку от шоссе. Они спрыгнули с насыпи и перешли через поляну, где стояли стройные сосенки и елки. Молодые, пахучие, сочные.
— Зря он говорил, что ничего не вышло. Вон как они разрастаются.
— Ты это о чем? — спросила девушка.
— Дядька Андрей сажал леса, копал озера и думал, что природа возражает. А она приняла его старания и укрепила их. Все, что он ни делает, приносит людям радость и пользу. А его башня, что подпирает облака, спасла мне жизнь.
— Ты сумасшедший, Тони. Шагай быстрее. Они сейчас вернутся.
Даша шла быстро, отмахивая от лица молодые колючие ветки.
— Куда ты несешься?
— Вперед, Тони, вперед, там свобода!
Антон споткнулся и упал. Он почувствовал, как колени вновь закровоточили. Он хотел подняться, но рука, на которую он оперся, ушла в землю, и что-то забурлило под ним.
— Стой! Осторожно, здесь болото!
Даша оглянулась.
— Болото? Ты с ума сошел. Я только что из него выбралась и, надеюсь, навсегда.
— Но дядя Андрей рассказывал…
— Какой он тебе дядя? Его племянника ты убил и бросил в лесу. Забыл? Вставай, хлюпик.
— Я не могу. Мои ноги…
— Вперед, сосунок! Будем прыгать по кочкам.
Даша сделала еще два шага и вскрикнула:
