— Реликт?
— Наверное, он. Продавец, по-видимому, завладел им, потому что ему больше негде спрятаться. Но сам реликт — спрятанный в нем искусственный разум — все еще общается со мной. То же самое происходит и с другими реликтами на Икарии. — Она подняла глаза на Корсо. — Похоже, они хотят, чтобы я пришла к ним.
— Но твой «гост»…
— Физически схемы продолжают функционировать, — улыбнулась Дакота. — Вместе со всеми протоколами и тому подобным. Короче, другие корабли Магов примут меня в качестве пилота. Никакие интерфейсные кресла не нужны. Только я.
Корсо покачал головой.
— Не знаю, что и сказать. Я понимаю, что у меня нет выбора, поэтому придется поверить в то, что ты говоришь.
Дакота молча смотрела в одну точку.
— Я не сумасшедшая, Корсо. Продавец может контролировать реликт на Теоне, но, может быть, мне удастся убедить один из тех, что находятся на Икарии, вытащить нас из системы.
Поверхность Теоны заволокло облаком, бледные щупальца медленно окутывали маленький мир, распространяясь за пределы зияющей глазницы, которую реликт прожег в многокилометровой ледяной темнице, где пребывал в многовековом заточении. Высоко над ним дрейфовал темный, безжизненный «Гиперион».
Три корабля из флота Бурдэйна маневрировали, чтобы приблизиться к бездействующему судну фриголдеров, продолжавшему посылать сигналы бедствия и сообщения о сбое в работе всех систем жизнеобеспечения. Флот Бурдэйна готовился к высадке и давал последние предупреждения.
Ему никто не отвечал. Прежде чем покинуть мостик, Киеран намеренно оставил включенными несколько каналов связи, что позволяло кораблям противника видеть последствия резни.
Тем временем в дальнем от ближайшего корабля вражеского флота конце «Гипериона» произошел короткий всплеск энергии — аварийный модуль включил двигатель.
Через несколько минут флагман флота Бурдэйна приблизился к «Гипериону» на расстояние в тысячу метров. В этот момент двигатели корабля внезапно вернулись к жизни, и он начал движение. Сначала медленно, а потом быстрее и быстрее «Гиперион» помчался наперерез флагманскому кораблю.
И в это же самое время командующий флотом по телеметрической системе дальнего действия обнаружил «Агарту», появившуюся из-за Теоны.
Именно оттуда в направлении оставшихся двух кораблей флота Бурдэйна были выпущены ракеты.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
— Что-то происходит, — заметила Дакота.
Корсо смотрел на дисплей — выстроившиеся в столбики цифры сообщали, что «Гиперион» неожиданно вернулся к жизни. Теона уменьшилась до размеров булавочной головки, и даже Даймас стал меркнуть и отдаляться. «Пири Рейс», используя оставшееся топливо, уносил их вглубь системы Нова-Арктис.
То, что они наблюдали сейчас на экране, было получено с помощью системы глубокого оптического сканирования, установленной на корабле фриголдерами. Она-то и позволяла им следить за приближением трех неопознанных кораблей, осторожно выходивших на орбиту «Гипериона».
— Почему они не стреляют? — удивился Корсо.
— Потому что на борту «Гипериона» слишком важная для них информация. По крайней мере, думаю, они так считают.
— Я говорю не о них, — объяснил Корсо, — а о сенаторе. Он не из тех, кто сдается без борьбы.
— Если он еще жив, — равнодушно заметила Дакота.
— Арбенза так просто не убьешь. Посмотри, — вдруг воскликнул он, показывая на экран, где система обнаружения выделила изображение крошечного корабля, покидающего «Гиперион». — Да, он явно что-то задумал.
* * *
«Гиперион» был запрограммирован на столкновение с флагманским кораблем флота Бурдэйна. При других обстоятельствах команда могла бы просто изменить курс, чтобы уйти с его траектории. Но они не приняли в расчет «Агарту», уже выпустившую три ракеты с ядерными боеголовками.
Флагман Бурдэйна оказался зажатым в классические клещи. Лучевые пушки, поспешно развернувшись, открыли огонь, и все три ракеты исчезли во вспышках яркого пламени.
Но было слишком поздно. Все решило секундное колебание. Двигатели «Гипериона» работали на максимальном ускорении, невозможном, если бы на борту остался кто-нибудь живой.
Флагманский корабль попытался уйти с дороги. И ему это почти удалось.
«Гиперион» врезался в него на огромной скорости, и корпус флагмана смялся от удара, как бумага, выпустив воздух. Для стороннего наблюдателя это выглядело так, словно два корабля слились друг с другом в одно целое.
Тем временем «Агарта» выпустила еще несколько ракет по двум оставшимся кораблям. И в этот момент термоядерные двигатели флагмана вскипели, отдав всю свою энергию одному-единственному взрыву невероятной силы.
По всему корпусу «Гипериона», от носа до кормы, пробежали световые линии, и магнитные камеры выбросили в пространство огненные плевки плазмы.
Наблюдая за всем этим по главному экрану «Пири Рейса», Корсо так сжал кулаки, что у него побелели костяшки пальцев. Столкновение «Гипериона» и флагманского флота противника вызвало взрыв такой силы, что фильтры «Пири» на несколько мгновений ослепли. Корсо пришлось обратиться к цифрам, чтобы получить истинную картину происходящего.
После этого сражение превратилось в заурядную перестрелку. «Агарта» замедлила ход, а один из неприятельских кораблей безжизненно дрейфовал, не сумев отразить выпущенную в него ракету. Судя по разрывам корпуса, живых там не осталось. «Гиперион» и флагман превратились в пылающий ком, медленно смещающийся в сторону притягивающей его Теоны.
Корсо перевел взгляд на другой экран. «Пири» набрал огромную скорость, а его сравнительно небольшая масса позволяла проходить между мирами, не отклоняясь. Встречи с другими кораблями, которые могли находиться на орбите Ньюфолла, опасаться не приходилось — в этот момент планета находилась в противоположном конце системы.
А вот Икария находилась прямо перед ними, крепко привязанная к орбите материнской звезды. Мир этот напоминал Меркурий, и атмосфера, если она когда-то и существовала, давно уже сгорела.
Корабль Дакоты был, к счастью, оснащен небольшим запасом исследовательских микрозондов — крошечных автоматических устройств, которые могли выдержать гораздо более высокие скорости, чем корабль вроде «Пири Рейса» или его команда. Они были готовы спуститься на любую планету и доставить оттуда информацию обо всем, что удастся обнаружить или запечатлеть.
Битва на орбите Теоны закончилась так же быстро, как и началась. «Агарта» выпустила еще несколько ракет, уничтоживших оставшийся неприятельский транспорт, и уже изменила курс, чтобы следовать за реликтом, на этот момент оставившим орбиту Теоны. Направляясь к сердцу системы Нова-Арктис, он должен был пройти в нескольких миллионах километров от «Пири Рейса».
Системы дальнего обнаружения регистрировали потрескивание плазмы на обшивке реликта. Хотя «Агарта» и шла с опасным для экипажа ускорением, за реликтом оставалось большое преимущество.
