нами местный талант! – продолжает ведущий. – Встречайте, Пиппа Хартли!
Я выхожу на красную ковровую дорожку, и толпа ликует. Я иду к своему месту на площадке и краем глаза замечаю на экране свое лицо с улыбкой от уха до уха.
Джейми стоит на коньках ближе всего ко мне и переминается, чтобы согреться. Я украдкой оглядываюсь на него с широкой улыбкой и быстро машу, а потом на автомате касаюсь своего ожерелья. Я вижу его яркие глаза под шлемом. Он рад вернуться на лед, я прекрасно это вижу. Было потрясающе все лето колесить с ним в туре, но его место здесь.
Я занимаю свое место, и как только девушка с камерой встает на свою позицию, я киваю координатору. Через секунду начинает играть музыка.
Я сильным, чистым голосом исполняю гимн Канады. Мое сердце колотится так, как никогда, и это просто невероятно. Этот момент я никогда не забуду. В сто лет я буду вспоминать, как стояла на льду и пела от всей своей души, а Джейми с гордостью смотрел на меня.
Я с удовольствием беру последние высокие ноты, а когда заканчиваю, стадион взрывается. Игроки «Ванкувера» свистят и кричат гораздо громче, чем подобает, и я с трудом сдерживаю смех.
Мы с Джейми смотрим друг на друга, и на наших лицах одновременно расплываются зеркальные довольные улыбки. Он что-то шепчет мне одними губами.
Пташка.
– Пожалуйста, поблагодарим Пиппу Хартли, – просит ведущий, и я машу рукой зрителям, прежде чем направиться к выходу. – Пиппа, не могли бы вы на секунду задержаться?
Я недоуменно свожу брови, но замираю на месте. У выхода мне улыбается координатор, приподнимает руку и тихо говорит: «Стойте там».
Стадион гудит, и я растерянно оглядываюсь.
Джейми подъезжает ко мне, уже без шлема и без щитков на коленях, и я удивленно моргаю. На коньках он возвышается надо мной даже больше, чем обычно.
– Что происходит? – спрашиваю я, и мой пульс сбивается. Весь стадион наблюдает и перешептывается.
Он сглатывает, его кадык гуляет в горле, а на лице гуляют желваки. Он весь день странно себя вел, был какой-то нервный и немного дерганый. Я до полусмерти его напугала утром, когда слишком тихо зашла в спальню.
Он берет меня за руку. В ярком освещении стадиона он выглядит еще привлекательнее: точеные скулы, густые ресницы, прямой нос.
– Сначала, – говорит он так тихо, чтобы только мы могли услышать, – ты была девчонкой, в которую я влюбился в старшей школе. Девчонкой, которая не видела, насколько она красивая, талантливая, необыкновенная и интересная. – Он снова сглатывает. Да какого черта здесь происходит? – А потом ты была моей ассистенткой. Настойчивой женщиной, которая потребовала назад свою работу и назвала меня козлом.
У меня вырывается смех, и глаза Джейми загораются.
– Не думаю, что я использовала слово «козел», – шепчу я.
Серьезно, что он делает? На нас смотрит весь стадион.
– Использовала, – говорит он. – Точно использовала. А теперь ты – моя девушка. – Мои глаза смотрят прямо в его, и я не могу оторваться. – Но я хочу, чтобы ты стала моей женой, а я стал твоим мужем. Я хочу, чтобы мы стали семьей и прожили долгую, счастливую жизнь вместе.
Осознание сбивает меня с ног, как грузовой поезд, и Джейми опускается на колено, чтобы зашнуровать конек…
Нет, он не шнурует конек. Мое сердце грохочет. Он смотрит на меня снизу вверх и протягивает маленькую черную бархатную коробочку. Она лежит прямо посреди его широкой ладони, а внутри блестит что-то очень яркое. Его свободная рука ловит мою, и он тепло, успокаивающе ее сжимает.
Я уже слышу песню, которую напишу об этом моменте.
Волна крика, свиста и оваций поднимается вокруг нас, и мой взгляд снова падает на Джейми. Становится тише, потому что стадион снова ждет.
У меня сердце подступает к горлу, а на глазах наворачиваются слезы.
– Я тоже этого хочу. Всего этого.
– Я знаю, что мы молоды. – Он ловит мой взгляд. – И что мы вместе меньше года. – Уголки его губ приподнимаются. – Но мне все равно. Я люблю тебя, пташка. И у меня нет никаких сомнений, что ты создана для меня.
Я даже говорить не могу. Я просто улыбаюсь ему и моргаю, а пульс разгоняется до предела. Это совершенно нереально. Это похоже на самый лучший сон, который я могла себе представить. Я так рада, что он говорил это без микрофона. Хотя все вокруг смотрят, но этот момент все равно только наш.
– Я думаю, нам нужно попробовать что-то новое, – говорит он, и уголок его губ подрагивает. Его зеленые глаза загораются ярче, чем раньше. У него такой мягкий, такой любящий, такой милый взгляд. – Давай попробуем пожениться. – Он весело морщит нос и фыркает от смеха. – Видела бы ты свое лицо.
– Эм, – смеюсь я. – Я сейчас смотрю на кое-на что другое. – Я не могу вдохнуть, глядя в его глаза. Мне кажется, я плачу. Я не уверена. – Я тоже тебя люблю, – слетает у меня с губ. Говорить Джейми, что я люблю его, – так же просто и естественно, как дышать. По моей щеке течет слеза, и он поднимает руку, чтобы смахнуть ее. – Я хочу выйти за тебя замуж.
Грудь Джейми раздувается, а его лицо преображается во что-то невероятное. В нем столько счастья, гордости, спокойствия!
– Я надеялся на это.
Он встает, и его губы сразу находят мои. Наш поцелуй полон мягкости, доверия и любви. Толпа вокруг нас кричит, ликует, вопит и топает ногами, стучит в стекло и свистит.
Мне даже все равно, что на нас сейчас смотрит тысяча людей. Наверное, даже больше, ведь это показывают по телевизору.
Это того стоило – все страдания, вся боль, все страшные моменты. Все это того стоило, и я прошла бы эти испытания тысячу раз, чтобы в итоге оказаться рядом с Джейми Штрайхером.
– Наверное, тебе стоит взглянуть на кольцо, – шепчет он, не отрываясь от уголка моего рта.
Я смотрю в коробочку, которую он держит в руках, и снова таю.
– Оно как мое ожерелье.
Потрясающий серо-голубой камень покоится на кольце из белого золота, а по периметру этого огромного центрального камня разбросаны маленькие бриллианты. Оно изысканно, уникально и безупречно.
– Ну да. Я хотел, чтобы оно подходило, чтобы ты и его могла носить каждый день. – Он аккуратно вынимает его из коробочки. – Хочешь примерить?
Я не могу оторвать от кольца глаз. Никогда ничего подобного не видела.
– Да, пожалуйста.
Джейми тихо посмеивается, и я улыбаюсь, а потом вспыхиваю от удовольствия, когда он надевает кольцо