реагировать соответствующим образом.
— Значит, Дипьетро не уйдет в отставку сейчас, или назначит Кристиана? — спрашиваю я.
— Не знаю, — говорит Бен. — Но я бы не советовал назначать Кристиана на данном этапе по тем же причинам, по которым и не хотел, чтобы близнецы взяли управление в свои руки.
— Похоже, впереди нас ждут интересные времена, — Массимо допивает остатки своего бурбона.
— Действительно.
Читая между строк, складывается впечатление, что Массимо — единственная лошадь, которая вернулась в гонку, и Бен пользуется нашим доверием, как будто это первый стратегический ход на доске. Это будет полностью соответствовать нашим целям, когда мы будем готовы раскрыть информацию о «Ринасите» и о том, кто на самом деле является нашим основным поставщиком. На данный момент все идет гладко. Но мы хотим, чтобы все было полностью улажено и у нас было по крайней мере шесть месяцев в запасе, прежде чем мы обратимся к «Комиссии» с правдивой информацией.
Бен допивает свой напиток и встает.
— Я не буду мешать вам праздновать. Мне нужно сделать несколько звонков, встретимся в бальном зале, — он поворачивается ко мне с улыбкой. — Пожалуйста, напомни моей жене, что сегодня ее очередь нянчиться с Ризом, пусть не налегает на шампанское, — он ухмыляется. — Скорее всего, это войдет в одно ухо и выйдет из другого. Сьерра знает, что я кормлю ночью, и я не против того, чтобы она немного выпила, но она всегда перебарщивает, а потом жалуется, что больше никогда не будет пить, ведь на следующий день не может покормить ребенка грудью и мучается от похмелья.
Массимо хихикает, его рука автоматически обвивается вокруг моей талии, и он инстинктивно притягивает меня к себе.
— Похоже, у вас весело.
— Скоро и ты познаешь это веселье, — его улыбка становится шире.
У меня внутри все скручивается, и мне приходится заставлять себя улыбаться.
— Ладно, мы тебя оставим, — говорит Массимо, разворачивая меня. — Увидимся внизу, и спасибо, что предупредил обо всем. Мы тебе очень признательны.
Глава 44
Катарина
Как только за нами закрывается дверь, Массимо ведет меня по коридору и прижимает к последней двери в конце.
— Не плачь, милая. Пожалуйста. Твои слезы меня убивают.
Я даже не осознавала, что плачу, пока он не вытер слезу на моих щеках.
— Я уже много лет не думала о детях, — честно признаюсь я, кладя руки ему на бедра, когда он прижимает меня к себе. — Я была так зла, когда впервые узнала, что не смогу родить. Первые несколько лет было тяжело. Но я научилась принимать это. В любом случае, тогда я не видела в своем будущем брака и семьи.
— А теперь? — он проводит большими пальцами по моим влажным щекам.
— Теперь я хочу получить все это от тебя, — выпаливаю я.
— Тогда получишь.
Я заглядываю ему в глаза, когда он приподнимает мой подбородок.
— Ты мне доверяешь?
— Полностью, — отвечаю без колебаний.
— Тогда поверь, я сделаю все, чтобы это произошло.
Его слова наполняют меня теплом, светом и надеждой, и он действительно обладает талантом успокаивать мою израненную душу.
— Хорошо, — говорю я, когда из-под двери рядом с нами доносится громкий стон.
За ним следует пронзительный крик и «Калеб!», произнесенное слишком знакомым голосом.
Я без колебаний открываю дверь и врываюсь внутрь. Калеб Аккарди склонил мою сестру над столом, ее платье задрано до бедер, а голая задница выставлена на всеобщее обозрение.
— Свалите, — рявкает Калеб, на мгновение поворачивая голову в нашу сторону, когда я пересекаю комнату в сопровождении Массимо.
Невероятно. Он вообще не уважает правила, и если будет продолжать в том же духе, то ему повезет, если он доживет до двадцати одного года.
— Какого черта, ты делаешь? — кричу я на Анаис, когда подхожу к ней. Она прижимается всем телом к столу, а Калеб продолжает трахать ее, кряхтя и постанывая, засовывая свой большой член в ее киску.
— На что похоже? — парирует Калеб. Он поворачивается к Массимо. — Чувак, серьезно. Уведи отсюда свою жену. Это не ее дело.
— Да, отвали, — выдыхает Анаис в перерывах между стонами.
— Вас убьют, — говорю я, не обращая внимания на их протесты.
— Ты не можешь трахать жену будущего дона, — Массимо пытается урезонить Калеба. — Это самоубийство.
Трудно что-то до них донести, когда они все еще трахаются у нас на глазах.
— Старик, держись подальше от дерьма, которое тебя не касается. Ты не знаешь, о чем говоришь.
Я с трудом сдерживаю улыбку от слова «старик» и мрачного выражения лица Калеба, когда он говорит эти слова моему мужу.
— Господи Иисусе.
Мы все поворачиваемся, смотря на новоприбывшего. Калеб тихо ругается, когда Лео врывается в комнату, как разъяренный ураган.
— Держись, шлюха, — Калеб впивается пальцами в бедра Анаис, ускоряя темп, врываясь в нее как сумасшедший. — Сейчас будет быстро, благодаря этим обломщикам.
Это действительно нужно увидеть, чтобы поверить. Он неуважительный мудак, который всерьез мечтает о смерти. Я признаю, что он чертовски привлекателен, если кому-то нравятся блондины с явными недостатками. Как Анаис может позволять ему так с ней обращаться? Очевидно, что Калеб использует ее только для секса и для того, чтобы давить на Круза, всячески нарушая установленные правила. И еще мне интересно, Круз сделал что-то, из-за чего Калеб нацелился на его жену, или это моя сестра приударила за ним первой.
— Я разберусь с этим, — говорит Лео, подходя к нам.
Мы киваем и собираемся уходить, но он отводит нас в сторону.
— И был бы очень признателен за ваше благоразумие.
— Мы никому об этом не скажем ни слова, — говорю я ему.
У него вырывается усталый вздох.
— Спасибо. Я ваш должник.
Массимо обнимает меня за плечи, мы пересекаем комнату и выходим в коридор. Мой муж закрывает дверь под звуки того, как Калеб изливает свое порочное семя в мою не менее порочную сестру.
* * *
— Что ж, это были насыщенные событиями день и ночь, — говорит Массимо три часа спустя, когда мы едем домой на машине. Рикардо сидит впереди, рядом с водителем, а охрана из десяти человек сопровождает нас домой на двух машинах — одна спереди, другая сзади. Мне это кажется чрезмерным, но если моему мужу хочется это сделать, чтобы быть спокойнее, я не буду жаловаться.
— А когда наши дни были небогаты событиями? — я сбрасываю туфли на каблуках и забираюсь с ногами на заднее сиденье, еще крепче прижимаясь к мужу.
Он нежно целует мои волосы.
— Я так горжусь тобой, — говорю я, глядя в его великолепные глаза цвета
