приходится с трудом поспевать.
Маркус отступает назад, ожидая, пока я пройду, прежде чем последовать за мной, прижимая руку к моей пояснице, чтобы провести меня через потайную дверь в задней части официальной столовой. Я хмурюсь, когда я смотрю перед нами в темный проход. Я никогда раньше здесь не была. Я даже не знала, что здесь есть проходы. Это жутко и пугающе, и абсолютно все, чего я ожидаю от дома семьи ДеАнджелис. Вероятно, они используют эти тайные ходы, чтобы сбежать во время рейдов и нападений врагов. Зная парней, я была бы дурой, если бы не предположила, что они не прятались здесь раз или два просто для того, чтобы подслушать разговоры, которые не предназначались для их ушей.
Мы спешим по темному проходу, и по моему позвоночнику пробегает дрожь.
— Что мы делаем? — Бормочу я, протягивая руку к Леви, идущему передо мной, чтобы не споткнуться о его ноги.
— Выполняем нашу часть сделки, — говорит Роман впереди. — А теперь поторопись, у нас нет времени валять дурака.
Я хмурюсь, и мальчики ускоряют шаг. Я стараюсь не отставать от них, и Маркус приобнимает меня, чтобы я не отстала. Затем, очень скоро, они останавливаются у старой двери. Роман оглядывается на своих братьев.
— Мы нападем на него. Сделаем это быстро.
Они кивают, и я с трудом сглатываю.
— А я? — Я вздыхаю.
— Не крутись под ногами.
Это я умею. На самом деле, это у меня очень хорошо получается.
Дверь приоткрывается совсем чуть-чуть, и парни выскальзывают в маленькое отверстие, а я следую за ними. Мы выходим в темную ночь на краю участка, и я слышу тихие разговоры семьи мальчиков, поспешно покидающих дом.
— Там, — говорит Леви, кивая вперед.
Я следую за его взглядом туда, где Луи удаляется от особняка, практически бегом направляясь к своей машине, чтобы убраться отсюда живым. За ним — четверо оставшихся сыновей Виктора, ожидающие с нетерпением. Нет лучшей возможности сразить его, чем сейчас?
Роман ухмыляется и достает пистолет, накручивая глушитель на переднюю часть, не желая привлекать внимание других членов семьи, разбегающихся в разные стороны. Он поднимает пистолет и, не сбиваясь с ритма, четко стреляет прямо в тыльную сторону ладони Луи, когда тот тянется к дверце своей машины.
Он вскрикивает, корчась от боли, и крутит головой в поисках угрозы. Его глаза расширены и полны страха, но под ними скрывается темная грань, напоминающая мне о том, что сказали мальчики несколько месяцев назад — Луи ДеАнджелис такой же, как они. Он боец, он дикий и непредсказуемый. Смертоносный. Его нужно довести до предела, и когда это происходит, он перевоплощается так же легко, как если бы кто-то щелкнул выключателем.
Если кто-то и слышит его крик, то не смотрит в ту сторону, доверяя своим основным инстинктам — не останавливаться.
Парни бросаются за ним, как только он слепнет от боли. Они настигают его в считанные секунды, и даже с бездействующей рукой он все еще в состоянии отбиваться. Он слаб, и, когда он наносит несколько ударов, я понимаю, что ребята просто играют с ним. Я видела их драки чаще, чем хотела бы признать, и здесь они просто доказывают свою точку зрения.
Леви бросается вперед своих братьев, хватает Луи за больную руку и заламывает ее ему за спину. Он вскрикивает, когда его племянник прижимается к его спине, оставляя его тело беззащитным перед Романом и Марком.
— Вам это с рук не сойдет, — выплевывает Луи, видя, что им явно наскучило с ним играть.
Никто не двигается, но Луи снова кричит, и я могу только предположить, что Леви крепче сжал его руку.
— Нам уже сошло, дядя, — мурлычет Маркус. — Оглянись. Никто за тобой не придет. Они все хотят твоей смерти так же сильно, как и мы. Где сейчас твой драгоценный лидер?
Луи ухмыляется, в его глазах играет тайна.
— Ваше правление будет самым коротким в истории, — насмехается он над ними, постанывая, когда Леви еще сильнее заламывает ему руку за спину. — Обернитесь, ублюдки.
Я поворачиваю голову так же, как и братья, и в ужасе хватаю ртом воздух, видя Джованни, стоящего на вершине владений, его глаза устремлены на нас сверху вниз, а за спиной — гребаная стена солдат.
Ужас пронзает меня, когда парни напрягаются, бешеный гнев струится по нашим венам. Роман рычит, его рука опускается вдоль тела, прежде чем молниеносно взмахнуть клинком, рассекая горло Луи.
Время замедляется, когда Леви отпускает своего дядю, позволяя его телу тяжело упасть на землю. Кто-то мчится ко мне, по всей территории раздаются крики, и я отдаленно понимаю, что они исходят от сыновей Виктора. Что-то обвивается вокруг моего запястья, и меня затаскивают обратно в потайную дверь, прежде чем я успеваю коснуться ногами твердой земли.
Пульс гулко бьется в ушах, и, стараясь не отстать от парней, я понимаю, что сегодня та самая ночь, которой я так долго боялась.
Началась война.
34
— Блядь, блядь, блядь, блядь, блядь, блядь, — повторяю я, мчась за парнями в полном оцепенении, моя голова кружится от неизвестности, в то время как страх тяжело пульсирует в моих венах. Мы бежим обратно через столовую и мимо фойе, где Маркус на секунду останавливается, выглядывая в окно, чтобы проверить, сколько у нас времени.
— Максимум две минуты, — ругается он, отталкиваясь от стены, чтобы вернуться к брату. — Это будет чертовски скоро.
— Кто-нибудь видел моего ребенка? — Бросает Роман через плечо, когда Леви проносится мимо него, чтобы распахнуть внутреннюю дверь гаража.
Леви качает головой, пока я пытаюсь вспомнить образ его отца, стоящего на холме.
— Я… Я не знаю, — торопливо говорю я, врываясь в гараж следом за мальчиками, не зная, куда идти и как я должна им помочь. — Я только на секунду посмотрела. Я… я не…
— КТО-НИБУДЬ ВИДЕЛ МОЕГО ГРЕБАНОГО РЕБЕНКА? — Роман рычит, прерывая меня в своем отчаянии.
— Я его не видел, брат, — говорит Маркус, подходя к большой металлической двери в задней части гаража, когда Леви прижимает ладонь к сканеру. — Но это не значит, что его здесь нет.
Зеленый лазер сканирует отпечатки пальцев Леви, прежде чем я слышу, как тяжелые засовы с лязгом открываются, предоставляя им доступ. Роман протягивает руку мимо Леви и хватается за металлическую дверь, прежде чем отодвинуть ее, чтобы показать ряды оружия. Парни, не теряя ни секунды, врываются в оружейную и хватают все, что попадается под руку. Автоматы висят у них за плечами,
