гроршем…
Бывший! Озарило меня. Хоть это волной облегчения окатило расшалившееся от тревоги сердце. Если не подведут боги. Если не напрасны были и шрамы на руке, и вскормленное моим Светом чудовище…
О, шах-ханим еще только предстоит узнать, что она больше не имеет надо мной власти. И что Корсталии ей тоже не видать. Но почему же унварты допустили, чтобыих человекавзяли в заложники? Мы ведь теперь союзники… Что еще случилось за эти три недели, безжалостно похищенные Пустошью?
Новый император своим появлением на публике после коронации страну тоже не баловал. Слухи о его здоровье, душевном, в том числе, тоже ходили разные. И только нам с Ронардом были доподлинно известны причины такого пренебрежения собственным народом.
А вскоре и сам он соизволил взглянуть на «дезертиров». В подземельях Фенгсель, куда определила нас с его светлостью дворцовая охрана вплоть до следующего судьбоносного дня.
Аландес был плох. Ровно такую же слабость наблюдал Ронард в зеркале сам еще два месяца назад. Вялая бледная кожа, заострившиеся скулы, темные круги под глазами, трясущиеся руки. Вот только Ронард никогда не допускал непосредственного контакта с Тварью, нацеживая той кровь в неизменную плошку. А Аландес теперь сам сосуд. Наглухо зависимый от той дряни, чем Тварь одаривала его взамен; готовый на все ради новой порции.
Ронард больше не знал, кому молиться о том, чтобы у племянника еще оставалась толика здравого смысла. Богов он теперь не признавал.
И словно в насмешку Аландес явился не один.
- Ой, приветики! – озарилось прекраснейшей улыбкой ненавистное лицо. – Давно не виделись! Ужасненькое место, правда? Ладно, мальчики, не буду вам мешать!
Ронард взревел, бросившись в забытьи на прутья решетки из антарина, мысля хоть так дотянуться до чудовища. Но Тварь уже послала Ронарду воздушный поцелуй напоследок и растворилась в темноте подземелий, а Аландес, сначала по инерции потянувшийся за ней вслед, обернулся к дяде, трясущийся и снедаемый беспричинной ревностью.
Напрасны были все исступленные слова Ронарда, решетка не дрогнула под натиском стальных мышц, а для магии в этом специально созданном месте для магов-преступников места и вовсе не было. Даже ясно и четко прозвучавшее слово «упырь» на Аландеса никакого эффекта не произвело. Наоборот, словно при нем его божество облили грязью. Вспыхнул яростным негодованием, мелко затрясся, мысля испепелить на месте дерзнувшего оскорбить предмет его бесконечных чаяний. Но антарин работает в обе стороны…
- Не смей так говорить о ней! – орал Аландес, брызжа слюной. – Никто не смеет! Она единственная, кто меня любит! Искренне, бескорыстно, она одна ничего не требует! А ты… ты просто завидуешь… А она моя! Моя!
- Идиот, ты платишь ей собственной жизнью! Она вампир, а ты под ее чарами! Это даже не ее любовь, в ней нет ничего своего, это чудовище, насмешка Сагарты! Ее нужно уничтожить, может, хоть так у тебя еще будет шанс…
- Ложь! Да как ты смеешь! Вы все вокруг лжецы и предатели, теперь я это четко вижу… Ты! Ты, дядя, сам клялся перед моим отцом, что будешь защищать Империю! И сбежал как трусливый пес! Но нет… Нет!Моюстрану не постигнет кара богов по твоей вине… Отчего-то я не верю, что ты бы сам вернулся к нужному сроку. Но ты так предсказуем… Прибежал как миленький, стоило припугнуть. А я бы и не вспомнил о престарелой любовнице деда, благо подсказали…
Усилием воли Ронард подавил рвавшиеся наружу тщетные вразумления.
- Аландес, ты своего добился. Отпусти ее. И остальных тоже. Твой отец никогда бы не позволил себе такой низости…
- О да, мой благородный отец! Который из-за своих сомнительных принципов поставил страну на грань войны. А на войне все средства хороши, дядя. Вот только не надо снова заливать о чести… Таскаться со своей Нит-Истр по всей стране полтора месяца на виду у всех, прятаться три недели в Пустоши под предлогом договора с Лесом… Да плевал я на этот договор! Главное, чтобы эта нечисть сидела смирно в своей чащобе… О нет, дядя, ты сам своим поведением подталкиваешь. Низость? Нет… Ничто из того, что делает император, не может быть низким. Кажется, ты до сих пор не можешь уяснить, кто здесь законный властитель…
Во взбешенном Аландесе все отчетливее проступал обиженный на весь мир подросток, избалованный вседозволенностью с детства, но рано осознавший, что одно дело – родиться наследником, будущим императором, а другое – заслужить то же неподдельное уважение окружающих, какого добился его отец. Он до сих пор ищет это одобрение, не пытаясь заслужить его поступками, а на ровном месте – просто за то, что император. И смертоносное очарование Оттавии, ее мнимая любовь легли на особенно благодатную почву.
- Твою драгоценную матушку отпустят сразу после свадьбы, – успокоился он наконец, заметно ослабев от перенапряжения. – Не переживай, она в надежном месте и под присмотром. Нет, не здесь. Так что попробуй только что-то выкинуть… Завтра ты выполнишь свой долг перед страной, а после уберешься на все четыре стороны со своей молодой женой и новыми родственниками. Думаю, тебе будет полезно провести ночь здесь, охладиться. За тобой пришлют, дядя.
Споры и ярость окончательно выбили Аландеса из сил и он пошел прочь, пошатываясь и держась за стенки.
- Что будет с Ардиной? – крикнул Ронард ему в спину.
- Честно? – скривился племянник, обернувшись. – Мне плевать.
Ронард, оставшись наедине с собой в сырой темной камере подземелья, с силой ударил в стену, разбив в кровь кулак. В одном Аландес был прав: да, как трусливый пес. Сделав окончательный выбор в пользу Ардины. Потому что Империя для него закончилась со смертью Нердеса. И потакать впредь богам, забравшим брата, оставившим лишь жалкое подобие жизни племяннику, он больше не собирался. Их кару он на себе уже испытал.
Я даже не подозревала, что в непосредственной близости от дворца может находиться такое ужасное место. Глубокое сырое подземелье, целый лабиринт темных коридоров. Фенгсель, тюрьма для магических преступников. Где же еще ей быть, как не в природном месторождении антарина. Вероятно, бывшая шахта. Помимо проходов здесь были выдолблены узкие комнатки с хрупкими на вид прутьями из того же камня. Нас с Ронардом сразу развели по разным сторонам. Здесь уже не нужны ни кандалы Тротта, ни охранные контуры, только обычные крепкие замки – с помощью магии отсюда не сбежать.
Блокирующее действие зловредного минерала на себе я ощутила почти сразу; метров тридцать от поста охраны и все, ты уже обычный человек. Произволу, чинимому
