поддающиеся объяснениям. Чьи-то губы… Не такие мягкие, не такие сладкие, не такие родные…
Что за чушь?
Илай обхватил двумя руками талию Эстеллы и потянул ее на себя, резко дернув за край полотенца. Она в ужасе завизжала. Прикрывая грудь, отчаянно задергалась и попыталась слезть с него. Учитывая их разницу в росте и то, что, не используя силу, против него она совсем беспомощна, сделать у нее это не получилось.
– Я видел тебя обнаженной в разных позах, сказочница. Сидя, стоя, лежа. Показывай свои рисунки.
– Хам. – Она прикусила губу и настороженно на него посмотрела. – Обещай не смеяться.
– Обещаю смеяться.
– Придурок, – пробурчала Эстелла, но протянула ему первый рисунок. – Мне еще нужно тренироваться рисовать глаза, но ты спал, поэтому проблема решилась сама по себе. Крылья здесь немного размыты, потому что… да просто потому, что я так захотела. А на этом, – она протянула ему второй лист, – мы на Балроге. Когда ты… впервые меня поцеловал. На этом мы сбились все вместе в кучу после моего возвращения из замка, а здесь едем в карете с Каано. Не знаю, почему я решила нарисовать именно эти моменты, но они как-то отложились у меня в памяти. Я бы хотела пережить их снова.
Илай слушал ее с замиранием сердца. Ее рисунки были прекрасны. В каждой линии, в каждом штрихе чувствовалась особая любовь. Ее стиль был хаотичным, броским и отрывистым, словно она выплескивала бушующие эмоции на бумагу.
Гордость, благодарность, восхищение – Илай даже не мог передать словами, что именно он чувствовал.
Он присел на кровати, отчего одеяло соскользнуло с его груди. Эстелла ждала, когда он хоть что-нибудь скажет, но Илай лишь обхватил ее скулы, мягко поцеловал губы, чмокнул в кончик носа, переместился ко лбу. Он покрывал поцелуями ее лицо, слыша легкий смех.
– Ты самая талантливая девушка во всем Новом и Старом мире, – улыбнувшись, произнес он и заглянул в искрящиеся весельем глаза. – Твои рисунки – это маленькие шедевры, Эстелла. Я готов выкупить у тебя каждый из них и развесить по своей комнате.
– Спасибо, – выдохнула она каким-то печальным голосом, словно ее что-то тревожило, но затем крепко-крепко обняла его за шею.
Она повалила их на подушки и закинула на Илая ногу, продолжая сжимать в объятиях.
– Ты хочешь меня задушить? – пробурчал он куда-то в ее грудь. Но желание жаловаться, честно говоря, отсутствовало.
Эстелла чуть отодвинулась и поцеловала его в лоб, проводя кончиками пальцев по волосам.
– Ты такой милый, так и хочется тебя затискать.
– Затискать? – нахмурился он. – Что значит затискать?
– Вот так! – Она подергала его за щеки, лепеча что-то себе под нос, взъерошила волосы, снова обняла за шею, осыпая быстрыми поцелуями то скулы, то губы, то прикрытые веки.
Илай лужицей растекался от ее нежности.
«Боги, чем я ее заслужил?»
– Ну все, – прокашлявшись, произнес он и накрыл их одеялом. – Я вроде бы падший ангел и командир повстанцев, который скрывает чувства за холодной маской и не проявляет никаких эмоций.
«Не лги себе».
Эстелла засмеялась, удобнее устраиваясь в его объятиях.
– Кого ты обманываешь? – Она подняла на него взгляд, но Илай отвернулся к окну. – Эй, ты… покраснел?
– Нет.
Эстелла обхватила его подбородок и повернула лицом к себе.
– Ты покраснел! – Она провела пальцами по его щекам, затем прижалась к ним губами. – Это самое милое, что я видела в своей жизни.
Илай накрыл ее одеялом с головой, заставив замолчать любимым способом.
Он не знал, сколько еще они пролежали, не сомкнув глаз. Эстелла спросила, что он видел в лабиринте, но Илаю не хотелось омрачать эту ночь тяжелыми воспоминаниями. Он коротко рассказал о том, как Люцифер заставил его пройти через свои страхи в первый раз, затем немного добавил о сегодняшних воспоминаниях. Единственное, что он оставил при себе, – те секунды, когда лабиринт подкидывал ему мысли об Эстелле. Ее смерть. И почему-то его предательство.
И почему-то он снова видел ее грустный взгляд.
Когда она уснула, Илаю так и захотелось прошептать, что он ее…
Он ее…
Ее…
Илай прервался, когда за окном что-то мелькнуло.
Этого не может быть.
Теперь он чувствовал ее.
Она где-то рядом. Совсем близко.
Его истинная возлюбленная.
Его Дафна.
Илай тихо поднялся с кровати, оделся и полетел навстречу своей любви.
Только она.
Однажды и навечно.
Глава 27
Мы падем, чтобы вновь воспарить
= Леона =
Рулан, Льерс
В зале царил настоящий хаос.
– Что мы будем делать? – выкрикнула Леона, стоя спиной к спине с Клэр.
Их окружила группа вооруженных до зубов ведьмаков. На их руках потрескивали искры магии, губы кривились в злобной усмешке, а в глазах читалось лишь желание убивать. На каждом были доспехи, и почему-то Леона до ужаса испугалась, различив на их груди герб королевства Ветров Трамонтана. Словно это последнее, что она увидит. Символ дерева.
– Еще никогда переговоры не были такими удачными! – заливисто рассмеялся Драу, стоя на праздничном столе и не замечая криков выбегающих из зала служанок. Их осталось пятеро. Пятеро Пылающих, которые не пили отравленное вино. Весь зал был усыпан битым стеклом и телами повстанцев. Нэш так и замер с приоткрытым ртом и тянущейся к ним рукой, словно из последних сил пытался их защитить. Софи стояла рядом с ним, выставив клинок и не подпуская ведьмаков к командиру.
– Я не знаю! Боги, хоть бы они просто отключились. Если… Если они умрут…
– Заткнись и соберись, Мортон! – рявкнула Леона, быстро достав из ножен ангельский клинок.
Она оглядела зал и увидела еще двух падших из Альянса, что не пили отравленное вино. Они зависли над полом, наставив оружие на льерсцев. Но каждый из них понимал, что выбраться отсюда живыми не удастся.
Только если им не поможет какая-то высшая сила.
Прекратив смеяться, Драу выкрикнул:
– Сдавайтесь, иначе мы ощиплем твои перышки, белокрылая, а ту разговорчивую суку спалим на костре! Вы нам еще пригодитесь!
– Урод, – выплюнула Леона, сильнее сжав ангельский меч.
Она надеялась, что больше не попадет ни в какую передрягу, но это… Ладно, это хуже, чем просто передряга. Пора смириться, что ее жизнь не вписывается в рамки обычной жизни патрулирующего Велору ангела. Она отказалась от тех спокойных времен, когда ее заставили казнить предателей в Ситрисе.
– Бороться, – послышался тихий голос Клэр. Она словно смирилась с их участью. – Будем бороться, пока есть силы. Другого выхода нет.
Ведьмаки стали подступать к ним ближе, сужая круг. Леона не стала ждать и бросилась на них первой. Клэр последовала за ней и нанесла рубящий
