– А что это значит?
Мужчина виновато разулыбался, и устало потёр лоб:
– Я хотел сказать, что смысл этой фразы в том, что иногда даже злые поступки, со злым умыслом, совершаются не зря, и, в конце концов, могут привести к чему-то хорошему.
Девочка глубоко задумалась. Затем подъехал поезд.
– Держись за меня, – сказал отец, с трудом дотянувшись до поручня через головы раздражённых пассажиров.
Девочка держалась за отца и не отпускала его ни на секунду с того момента как двери захлопнулись, голос объявил следующую станцию, и состав с грохотом нырнул в чёрный тоннель.
Через несколько станций стало свободнее и Анечка села на свободное место. Отец стоял рядом и трепал дочери чёрные косички, заставляя её смеяться. Затем поезд тронулся вновь, и девочка молча глядела на часто мелькающие огни во тьме перегона, похожие на глаза невиданных обитателей подземного царства.
Отец устало смотрел куда-то в пустоту, думая о чём-то своём, как вдруг боковым зрением уловил в дальнем конце вагона какое-то движение. Он повернулся и увидел того самого бездомного. На его голове по-прежнему был капюшон.
Бездомный не спеша зашагал в сторону девочки и отца с низко опущенной головой и держа руки под безразмерным рваным балахоном.
Отец напрягся и, не отводя взгляда от неизвестного, закрыл от него дочку собой.
Но бездомный вновь прошёл мимо. Мужчина облегчённо выдохнул. Он с улыбкой повернулся к дочке, чтобы что-то сказать. Но в следующий миг вагон наполнили чьи-то испуганные крики, и отец ничего не успел сделать, как бездомный, на чьём лице теперь отчётливо виднелся химический респиратор, рванул к девочке с ручным газовым баллончиком.
Девочка испуганно вжалась в твёрдое кресло, вцепилась в зайца и не успела закричать, как грязный палец бездомного нажал на кнопку, и струя едкого газа ударила Ане в лицо.
Отец повалил бездомного в проход и, яростно крича, стал бить его по лицу.
Нос и гортань девочки свело судорогой. В глазах зажгло. Она в панике подскочила с места, выронила зайца под ноги какой-то кричащей женщине, и ноги её внезапно онемели и подкосились. Девочка упала вниз головой и в висок её что-то сильно ударило.
Боли она почти не почувствовала, только полный паники и кричащих лиц вагон куда-то поплыл перед глазами.
Отец оставил избитого бомжа и бросился к дочке с криком ужаса:
– Аня! Аня! Анечка!
– Осторожно! – закричал кто-то из посторонних.
Бездомный с вновь закрытым лицом пнул стоящего на коленях отца в голову и тот упал без чувств. Убийца чуть наклонился, схватил отца за волосы, поднёс баллончик к его лицу и нажал на кнопку.
Грохот тоннеля, крики пассажиров, закрывающих свои лица чем попало, и шипение сжатого газа не прекращались, пока баллон бездомного не опустел, и оптимистичный голос машиниста не оповестил о прибытии на станцию.
* * *
– Кажется, это был зарин, – спокойно произнесла Аня.
Ошеломлённый Ньютон сидел в спальне на краю кровати, пока девушка стояла у окна и смотрела в небо, наблюдая за снежинками, пролетающими мимо остановившихся мельниц. Слёзы на её лице высохли, и она глубоко вздохнула, словно после рассказа на душе стало легче.
– Папа умер ещё до того, как этот проклятый поезд остановился. А я потеряла сознание, – Аня помолчала и тихо продолжила. – Очнулась я в больнице только через несколько месяц… Зарин парализовал нервную систему. Я не могла пошевелить ничем, кроме глаз. Даже язык был скован. Но к счастью рядом оказалась мама. Помню, как она заплакала, позвала докторов, а те сказали: это настоящее чудо, что я вообще очнулась… И хоть я не могла говорить, я могла слушать. Мама рассказала, что папу похоронили, что его убийцу задержали сразу же. Он особо и не сопротивлялся. Он оказался сумасшедшим и так и не признался, где достал баллон с газом…
Ньютон не мог вымолвить ни слова, потому что у него их попросту не было. Девушка спокойно смотрела на него, а затем подсела рядом и положила голову ему на плечо. Он обнял её.
– Теперь ты понимаешь, почему я не могу проснуться? – спросила она. – В реальности я не смогу до тебя дотронуться, не смогу заговорить, может, сумею открыть глаза и посмотреть на тебя, но теперь не уверена, что смогу и это после стольких лет комы…
– Но ты же сказала, что пришла в себя? – севшим голосом спросил Ньютон.
– Да, и я прожила так ещё несколько лет, прежде чем отказалась от реальности на совсем. Я не смогла так жить. Лежать в постели, в окружении проводов и капельниц без возможности когда-либо ощутить хоть что-то, пройтись по улице, или встретиться с папой в том парке… И я не могла больше видеть, как мама продолжает надеяться и борется за меня.
– И ты предпочла остаться в мире снов и больше никогда не просыпаться?
– Да… И именно тогда Гуру нашёл меня в мире снов.
– Гуру? – Ньютон вновь напрягся. До этого момента он совершенно забыл о нависшей над ними угрозе.
– Да, – Аня слегка отпрянула от него. – Я тогда ещё была ребёнком, и он помог мне освоиться в мире снов, научил всему, что я знаю. Можно сказать: подарил мне новую жизнь.
На её лице показалась горькая улыбка.
– А он знает? – спросил Ньютон. – О том, что ты…
– Он всё знает, – голос девушки преисполнился сожалением. – Если бы не он, от меня бы вообще уже ничего не осталось. Когда мы познакомились с Гуру, и он узнал мою историю, то отыскал меня в реальности и представился маме, как иностранный доктор, имеющий эксперементальную программу по лечению тяжёлых случаев заболеваний нервной системы. Он сразу предупредил маму, что это не совсем законно, и что если она расскажет кому-то, то его депортируют или посадят в тюрьму. И, конечно, мама согласилась – первый «доктор», который за столько лет не отмахнулся от её дочери… Конечно, Гуру обманул её. Не было у него никакого лекарства, только особые стимуляторы сна. Примерно раз в неделю он вводит мне их в малых дозах, чтобы я всегда пребывала на глубоком уровне сна.
– Чтобы ты могла ощущать мир снов физически?
– Да, – Аня взяла его за руку и легко провела пальцами по ладони. – Чтобы я могла жить.
Ньютон обнял её крепче и прижался губами к виску. Он молчал, не чувствуя ничего, кроме тишины. Теперь ему всё стало ясно. Они долго просто сидели и смотрели каждый в свою пустоту. Затем Ньютон поднялся и подошёл к окну, растерянно оглядываясь, словно всё ещё искал выход, в который уже не верил.
– Вот почему ты связана с ним, – тихо заговорил он. – Гуру окутал тебя своими нитями и там, и здесь…
– Он помогает мне жить, – в голосе Ане послышались призрачные нотки возражения.
– Но это не жизнь, – резко ответил Ньютон.
Девушка пристально смотрела на него, затем повержено опустила взгляд и тихо произнесла:
