погрузился в горе, что даже пытался совершить самоубийство. Он выпил морфий, но организм отторг яд.
А когда вторая жена Ильи Ильича заболела брюшным тифом, от свалившегося несчастья он совсем потерялся и тоже заразил себя тифом, приняв решение уйти из жизни. И опять ему несказанно повезло: смерть лишь дохнула на него могильным холодом – после тяжелой болезни Мечников выздоровел, как, впрочем, и его жена.
Будучи уже знаменитым ученым, автором нескольких выдающихся открытий, Мечников по приглашению Луи Пастера переехал в Париж. И в начале XX столетия стал активно заниматься бактериологическими исследованиями. Причем некоторые эксперименты ученый ставил на себе. Например, два раза выпивал культуру холеры. И при этом оставался здоровым, в то время как его ассистент после аналогичной дозы едва выжил. А чтобы проверить эффективность изобретенной им же мази, Илья Ильич заразил себя сифилисом. И в этом случае все обошлось…
Незаметно и неумолимо текло время, неся не только радости, но и печали, которые постепенно подтачивали здоровье Ильи Ильича. Особенно негативно отразилась на здоровье Мечникова вспыхнувшая Первая мировая война. В этот период у него случилось несколько инфарктов. А летом 1916 года его, уже едва передвигающегося, переселили в бывшую квартиру его коллеги – Луи Пастера.
На эту перемену жилья Мечников отреагировал следующим образом: «Всю жизнь работал в пастеровском институте, теперь живу в пастеровской квартире. Надо теперь сжечь мое тело в печи для подопытных животных, а прах поставить в урне где-нибудь в институтской библиотеке».
16 июля 1916 года Илья Ильич Мечников в возрасте 71 года скончался в Париже. Это была его очередная и последняя смерть. Но перед тем, как оставить этот мир, великий ученый попросил врача, который находился рядом, чтобы обязательно провели вскрытие и тщательным образом исследовали кишечник. «Мне кажется, что теперь в них дело», – были последние слова ученого. Прах же с урной Мечникова до сих пор хранится в музее института Луи Пастера.
Самоубийство как реакция на скандал
5 августа 2014 года в помещении научного центра был обнаружен повешенным японский эмбриолог, специалист по стволовым клеткам Ёсики Сасаи (1962–2014). Большинство исследователей, работавших с ним в Центре биологии развития, полагают, что причиной самоубийства стал скандал, который разгорелся вокруг двух статей о стволовых клетках, опубликованных в журнале «Природа». Автором же этих материалов была Харуко Обаката, молодая сотрудница, работавшая под руководством Сасаи. Он же являлся соавтором этих публикаций. А статьи, напечатанные 30 января 2014 года, стали настоящей сенсацией в среде эмбриологов.
В первой публикации описывался довольно простой и очень дешевый способ получения стволовых клеток, обладающих плюрипотентностью, то есть способных развиваться разными путями, превращаясь в клетки различных тканей и органов.
Чтобы получить такие клетки, утверждали авторы статьи, необходимо лишь специализированные клетки (например, клетки крови новорожденных мышей) поместить в кислую среду (рН 5,7). И после 25-минутного пребывания в ней клетки приобретут свойства эмбриональных плюрипотентных стволовых клеток. Иначе говоря, они как бы возвратятся в эмбриональную стадию. Исследователи назвали это явление стимул-вызванным приобретением плюрипотентности, а такие клетки получили аббревиатуру STAP.
Если бы описанный в статье метод оказался действительно таковым, то открытие стало бы настоящим прорывом в науке о стволовых клетках, на которые специалисты возлагают огромные надежды в регенеративной медицине. Но неожиданно исследователи из других стран обнаружили в статьях признаки искажения фактов. Они заметили, например, использование одного и того же рисунка дважды. Разразился скандал. От авторов потребовали дать ответы на возникшие претензии. Но ответы так и не были получены.
Однако, невзирая на серьезные критические замечания, Харуко Обоката настаивала, что ошибки в иллюстрациях были сделаны ею случайно, и это не меняет основного результата: клетки STAR можно получить указанным способом.
Впоследствии центром была создана специальная комиссия с участием независимых экспертов. И после тщательного изучения ситуации ее члены потребовали строго наказать Харуко Обакату. Причем не только ее одну, но и ее руководителей, в том числе и Сасаи. А биологический центр – расформировать.
Возможно, столь жесткие требования и стали главной причиной, толкнувшей Йосики Сасаи на самоубийство. Хотя ни его самого, ни двух других его коллег никто не обвинял в подтасовке данных. В то же время сам Сасаи говорил о чувстве глубокого сожаления и стыда за ситуацию с публикациями. Наверное, это самоубийство из-за причастности к скандалу, в котором сам напрямую не виноват, – особая черта японской «самурайской» психологии.
Впрочем, не все участники последних научных скандалов завершали свою жизнь самоубийством. Например, американский микробиолог Фелиса Вольф-Саймон, открывшая бактерии, использующие мышьяк вместо фосфора, даже после того как ее коллега из Канады Розмари Редфилд полностью опровергла полученные результаты, продолжала настаивать, что ее открытие безошибочно.
Уход из жизни Ковалевского
Еще в 1874 году в Петербурге Ковалевские познакомились с П.Н. Яблочковым (1847–1894) – изобретателем электрической лампочки. Он носился с идеей использования электричества в освещении улиц, и Ковалевские помогали ему в этом материально.
А во второй половине 1870-х годов Яблочков выпустил электрическую свечу и продолжал трудиться над своим изобретением. В это же время по инициативе Софьи Васильевны была зарегистрирована компания для усовершенствования электрической свечи. В компанию вошли сам Яблочков, супруги Ковалевские и химик Ю.В. Лермонтова.
По мысли С.В. Ковалевской, работа в компании должна была поправить их пошатнувшееся финансовое положение. Занимаясь изобретением Яблочкова, Владимир Ковалевский заболел спекулятивной горячкой. В это же время он завел знакомство с компанией крупных аферистов, возглавляемых В.И. Рагозиным, который в 1862 году за распространение «возмутительных воззваний» просидел в тюрьме два месяца и был выпущен под поручительство своего тестя – богатого предпринимателя А.П. Шипова.
По характеру Рагозин был не какой-то мелкий жулик, а авантюрист, любивший закручивать грандиозные аферы. Поэтому, придерживаясь этого принципа, в конце 1870-х годов он организовал международную авантюру по переработке российской нефти в смазочные масла. Вместе с другими опытными мошенниками он разместил акции своей фирмы на французской бирже и стал получать прибыль от владельцев незначительных капиталов.
Одним из членов общества Рагозина был некий Н.А. Новосельский – аферист с представительной внешностью, который распустил о себе слухи, что он – «незаконный» сын Николая I и одной из фрейлин. И эту легенду он нередко использовал для своих финансовых спекуляций. Специализировался же Новосельский в организации акционерных компаний. Он мог привлечь к делу государственный и частный капитал, придать фирме солидность и поднять ее на должный уровень.
Товариществу Рагозина необходим был и В.О. Ковалевский с его деловыми качествами и энтузиазмом. Также можно было использовать знания Ковалевского в естественных науках и его диплом
