Обессилено опустился на корточки. Мишель стояла сбоку от меня, приложив ладонь ко рту. В её глазах тоже стояли слёзы, но она не вмешивалась, возможно, понимая, что это наша с ним история.
Опустил колени к земле и поднял голову. Итан стоял, вытирая ладошкой крокодильи слёзы. Его лицо было в красных пятнах.
— Прости меня. Прости, что я ушёл, — срывающимся голосом, от сдерживаемых слёз, произнёс я.
Итан усиленно замотал головой, сжав один кулачок. Вторую руку он спрятал в кармане, и едва заметно шевелил ею, словно что-то в ней держал или теребил.
— Ты мне очень нужен, — едва слышно прошептал, потому что голос подвёл меня.
То, что осталось от моего сердца обливалось кровью. Мне было адски больно. В горло словно вонзили огненный меч и дотла сжигали меня изнутри. В глазах стояли слёзы.
Итан неуверенно сделал маленький шаг вперёд, смотря на меня. Я склонил голову и робко улыбнулся, стараясь сдержать поток слёз.
— Я всегда буду возвращаться домой. Куда бы я не уходил утром из дома, я всегда буду возвращаться к тебе вечером. Я обещаю, приятель. Прости меня, ради всего святого, — я уже не мог говорить, потому что было ощущение, что кто-то держал меня за горло и сжимал его. Я задыхался от боли.
Он сделал ещё один небольшой шаг, продолжая держать руку в кармане своей синей куртки. Его светлые кудряшки слегка топорщились в разные стороны из-под трикотажной шапочки.
— Давай обнимемся? Я скучаю, приятель, — прохрипел я, протянув к нему руки и стоя фактически на коленях перед ним.
Итан, выпятив вперёд нижнюю губу, беззвучно плакал, а потом рванул в мои объятия.
— Папа!
Как только он врезался в меня, обхватил его и прижал к себе. Стянув с него шапочку и уткнувшись носом в его волосы, не смог удержать слёзы, и они полились из моих прикрытых глаз. Я чувствовал, с одной стороны, облегчение, что он снова поверил мне. Но с другой…
Я чувствовал себя предателем. Я обещал ему, что никогда не уйду, но не сдержал слово. Я обещал ему беречь его, а в итоге не знаю, чем он питался и как жил в течение последнего месяца. Я обещал научить его всему чему он только захочет, но в итоге он оказался предоставлен сам себе. За тем обедом, когда мои друзья пришли знакомиться с моей Мишель, я много чего пообещал ему, потому что был абсолютно уверен, что моя жизнь связана с Мишель. А потом…
Потом я поддался своим эмоциям и принципам. Но, чёрт подери, я просто не могу жить без этих двоих. Я хочу исполнить каждое своё обещание, данное этому ребёнку и его матери. Я хочу становиться лучше ради них. Хочу видеть гордость за меня в глазах этих двоих. Я хочу быть мужем и отцом. Я уже чувствую себя мужем и отцом. Я абсолютно верен этим двоим.
— Прости меня, приятель, — прохрипел я, сжимая в руках его маленькое тело. — Ради всего святого прости, что подвёл тебя и ушёл. Я больше так не поступлю.
Он весь дрожал в моих руках и мне стоило неимоверных усилий сдержать себя, чтобы не завыть в голос. Я так виноват перед ним.
— Я очень сильно люблю тебя, приятель. Я всегда буду рядом, — прошептал я, глотая слёзы и надеясь, что он поверит мне.
Итан немного отстранился и заплаканными глазами посмотрел на меня. Вид у него был потрясённый и разбитый. У меня по любому такой же. Ведь он моя копия.
— Тебе больно? — тихонько спросил он.
Вспомнив, что я ему рассказывал про мужские слёзы, невольно удивился его памяти. Он словно компьютер запоминал каждое моё слово.
— Безумно, — признался ему. — Мне никогда в жизни не было так больно.
— Ты не уйдёшь? — еле слышно спросил он и его подбородок снова задрожал.
— Не уйду.
— Обещаешь? — с робкой надеждой тихонько спросил он, облизав губы. Сердце подпрыгнуло от его интонации.
— Обещаю, — сдавленно прошептал, вытирая его слёзы.
Итан достал руку из кармана и разжал свой кулачок, показав мне. А там тот самый брелок, который я подарил ему месяц назад на Рождество.
Это была последняя капля. Я притянул его к себе и зарыдал в голос. Этот парень хранил свой талисман, нося его каждый день с собой в ожидании отца. Меня. Когда я его подарил, то не подозревал, что он сын Мишель и не знал ровным счетом ничего о его биологическом отце и его местонахождении. Я дал ему надежду, сказав, что, если он будет бережно хранить талисман и мечтать, то отец обязательно появится и он ему покажет свой брелок.
Что ж, отец появился и никуда уходить не планирует.
Чьи-то руки легли мне плечи, и я уловил аромат ванили.
Мишель, моя крошка…
Она встала на колени рядом с нами и обняла нас двоих.
— Я люблю вас, — прохрипел я.
— А мы любим тебя, — прошептала Мишель.
— Поехали домой? — тихо спросил у Итана.
— У нас всего один диван, — оповестил меня Итан, уткнувшись мне в шею. Его рыдания немного стихли, но он продолжал тихо всхлипывать.
Я еле заметно улыбнулся.
— Приятель, у вас весь дом в распоряжении. С бассейном, кинотеатром, огромным холодильником и кучей игрушек. В твою комнату никто не входил, как ты уехал. Там всё лежит ровно так, как ты и оставил. Абсолютно всё, даже пазл на полу остался и ждёт, когда ты его дособираешь. А если тебе что-то понадобится, то только скажи. Я всё достану для тебя.
— Мы снова будем жить у тебя? Ты нас не выгонишь? — тихо спросил он.
Закрыл глаза и судорожно вдохнул кислород, но легче мне не стало.
— Итан, дорогой, нас никто не выгонял из дома. Это я ушла. Джастин нас не выгонял, он хотел, чтобы мы остались, — вмешалась Мишель.
Я почувствовал её тёплое дыхание и открыл глаза. Она стояла напротив на коленях и гладила Итана по голове, но смотрела на меня. С такой любовью и трепетом, что сердце защемило. Затем она аккуратно вытерла мои слёзы и ободряюще улыбнулась мне.
Итан отстранился и устремил свой слишком взрослый и проницательный взгляд на меня.
— Ты ведь не настоящий папа, я знаю, — тихо произнёс он, а я замер, смотря ему в глаза. — Но я хочу, чтобы ты был моим папой. Холошо? — я облегченно выдохнул. Весь груз моей вины словно сполз с моих плеч.
— Я мечтаю об этом, приятель, — улыбнулся и прильнул губами к его лбу. — Позволь мне отвезти своего сына и свою любимую женщину домой? — подмигнул ему, улыбнувшись.
Вместо ответа он повис на моей шее, крепко обхватив её своими ручками. Мишель прильнула к моим губам, подарив быстрый, но многообещающий поцелуй и мы наконец встали и пошли втроём к машине. Итан напрочь отказался слезать с моих рук, поэтому я сел за руль вместе с ним. Он сидел спиной к лобовому стеклу, обхватив меня руками и ногами, как коала.
— Приятель, может ты хотя бы на дорогу будешь смотреть? — улыбнулся, заводя тачку.
