— Максим, как тебе известно Департамент образования совместно с блюстителями из МВДО провели гениальную операцию по поимке убийцы учеников. Тебе, как свидетелю, надо ознакомиться с бумагами и подписать их.
Четкеров со злым видом посмотрел на завуча, но все же отдал мне заполненные листки. Зря она так. Даже я, недолюбливающий Павла Сергеевича, понимал, что лучше его не дразнить, пока все не выгорит. Да, когда тот перейдет в другое министерство, у него не будет влияния на школу. Но этого еще не случилось. Что мешало Четкерову сейчас плюнуть, разорвать бумаги и выйти. А потом разогнать к чертям всю школу? Видимо, он действительно очень хотел этого перевода.
Я углубился в чтение, которое представилось практически приключенческим боевиком. Там храбрые и доблестные блюстители во главе понятно с кем, всю дорогу преследовали убийцу-водителя, который ускользал в последний момент. Про Петровича, кстати, и слова не было.
Финал оказался предсказуем. Застрельщик поджег школу и похитил уникума, меня то есть. Но блюстители ждали такого хода. Они загнали злодея в ловушку и в неравной схватке трое на одного уничтожили великого комбинатора — дядю Ваню. Нет, написано было более сухо, в виде отчета, но я чуть слезу не проронил от мастерского извращения фактов. Далее шли рапорты самих блюстителей, где говорилось, что именно так все и было. А в заключении красовалась бумажка о неразглашении. Четкеров подстраховался.
Я подписал все, искоса следя за магом. Тот играл желваками, однако не произнес ни слова. По завершении всего, он схватил стопку и почти выбежал из палаты. Елизавета Карловна грустно выдохнула и вышла следом.
Следующее утро началось с неприятной новости — все кровянники засохли, потеряв яркий цвет. Оставалось надеяться, что Катя знала, как продлить парочке своим жизнь. Друзей ко мне не пускали. Видимо, по сравнению с прошлым разом, учителя провели некоторую работу над ошибками. Более того, не проник сюда даже ушлый Потапыч. Хотя интуиция мне подсказывала, что попытки были.
На четвертый день умирания со скуки меня выписали. Но перед этим медсестра сняла бинты и моему взору предстала страшная картина. К огромному удивлению, левая рука оказалась, как новенькая. А вот на правой красовался только начинающий заживать шрам от пятерни Застрельщика. Такую себе память он для меня оставил.
— Макс!
— Живой!
— Да он там дрых просто. Смотри, вообще не изменился!
Друзья перехватили меня около столовой. С ними, кстати, было еще человек десять, включая нескольких благородных во главе с Зайцевым, и недоучек, под предводительством Азамата.
— Ну что было? — спросил он.
— А вам что говорили?
— Что тебя этот ненормальный вытащил и, если бы не блюстители, то кранты котенку.
— Ну, — замялся я, — так все и было.
— Рассказывай давай!
— Вечером, все вечером.
И я поспешил вместе с друзьями ретироваться в комнату. Где взял с каждого обещание молчать, потому что от этого зависела мое пребывание на свободе (спасибо МВДО), и все же подробно рассказал приключения той ночи.
— А я выбираюсь, везде дым, — перебил меня Рамиль, — а тебя нет. Пацаны лежат, кашляют. Потом Якут появился.
— Хозяин! — с диким воплем отворилась дверь. — Уж не чаял, не гадал, все глаза выплакал.
Нет, глаза у Потапыча действительно были немного мутные. Но что-то мне подсказывало, что явно не от слез. Меня удивило другое.
— А ты чего в открытую ходишь?
— Так я теперь и не на птичьих правах, законное право имею, — подбоченясь, ответил банник. В такой позе он, правда, простоял недолго, потому что Потапыча чуть повело в сторону.
— Есть такое, — признался я. — Только ты к этому никакого отношения не имеешь.
— Так я с понимаем, — развел руками банник. — Что называется, верой и правдой.
— Максим! — в открытую дверь ворвалась Катя. — Потапыч, уйди!
Без лишних слов Зыбунина подскочила ко мне и обняла. Я покраснел до кончиков ушей. Как оказалось, засмущался не я один. Мишка сразу выскочил в коридор. Байков бочком тоже ретировался из комнаты, зацепив по пути глазеющего Рамиля. Лишь Потапыч так и остался стоять, с хмельной улыбкой глядя на нас.
— Макс, как я рада тебя видеть! Хорошо, что с тобой все в порядке.
— Я это, в общем, тоже рад тебя видеть.
— И огромное тебе спасибо за кровянник. Не знаю, где ты его достал. Но ты бы видел физиономию тетки. Я прекрасно понимаю, кто тебе помог его добыть, — передразнила Катя Зыбунину-старшую. — Нам надо на тренировку бежать, но мы сегодня еще увидимся.
Она поцеловала меня в щеку и была такова. А я все стоял, такой же пунцовый, потирая вспотевшую шею.
— Ты, главное, хозяин, к бабам не прикипай. Это дело такое, наживное, — философски заметил банник. За что и чуть не был припечатан подвернувшейся под руку книгой. Но все же вовремя уклонился.
В общем, можно сказать, возвращение удалось. Дни теперь понеслись вдруг с небывалой скоростью. Елизавета Карловна оказалась права, учиться оставалось всего ничего. А беря во внимание, что я пропустил почти неделю, пришлось наверстывать довольно быстро. К тому же, Якут, как только понял, что я немного пришел в себя, стал гонять и на тренировках. Правда, стоило мне заикнуться о втором мире, как я сразу же получил: «Ты еще не готов. Восстановись сначала полностью».
Между тем нежданно-негаданно подкрались экзамены. Флору я сдал на тройбан, впрочем, ничего другого и не ожидал. Ритуалистику на четыре, хотя до последнего казалось, что Коршун меня просто вытянул. Зато по остальным предметам, включая общеобразовательные (спасибо Катюхе) получил высший балл. Учебный год закончился и осталось последнее, самое важное событие.
Утром нас построили на площади перед Домом Чудес. В середине стоял небольшой постамент с множеством мелких кристаллов на нем, а рядом замер Якут. Ну точно статуя. Учительскую процессию возглавляла Елизавета Карловна, но более любопытными персонажами оказалась троица позади нее. Пухленькая женщина с иссиня-черными волосами и надменным взглядом, высокий худощавый пожилой мужчина с горбатым носом и щербиной между верхних зубов, и веселый, как мне казалось, пузач с висящими мешком щеками и маленькими ручонками. Все в длинных мантиях с повязками на рукаве. У женщины она была зеленого цвета, у мужчин белого и желтого соответственно. Как-то по-другому я представлял Менторов. Более внушительно, что ли?
— Сегодня очень волнительный день, — сказала с легкой улыбкой Елизавета Карловна. — Сегодня вы получите свой первый магический ранг и сможете обучаться в одной из Башен. К сожалению, так может случиться, что пройти испытание кристаллом смогут не все. Как не все получат распределение в Башню. Прошу сильно не расстраиваться, на этом жизнь не заканчивается. И многие из вас смогут найти себя в магическом мире… в иной стезе.
Я хмыкнул. Ну конечно. Год учиться, терпеть многочисленные тренировки, чтобы потом тебе сказали — извини, как маг ты не очень.
