«Трогательная история любви студентки и землекопа! Счастливое воссоединение любящей пары!»
И его письмо. То самое, которое я так и не нашла.
Мой взгляд скользил по строчкам, а сердце застывало кусочком льда. Если бы эти слова сказал мне любимый человек, какой счастливой я стала бы! Йен писал о своих чувствах и ожиданиях, как пишет обычный, малообразованный парень из Котловины. Просто, искренне и потому ужасно коряво… И я видела за словами с ошибками его — черноглазого и улыбающегося, того молодого мужчину, что день за днем ждал понравившуюся девушку возле памятника святому Фердиону. Она не приходила, а он продолжал ждать…
Я хлипнула носом.
Йен написал так, как чувствовал. Бесхитростно и просто. Но то, что могло стать невероятно трогательным признанием в любви, стало циничной и жестокой насмешкой.
Корявые строчки признания выложили в «Хроники» на потеху. Вывернули наизнанку, понимая, насколько нелепо выглядят чувства обычного землекопа. И я ощутила, как внутри поднимается злость.
«Как сообщил „Хроникам“ достоверный источник в лице Ари Бергене, влюбленные с трудом пережидают расставание и ждут того часа, когда смогут соединиться. Свадьба назначена на лето, пожелаем прекрасной паре любви и согласия! Группа доброжелателей решила помочь нашей студентке и пригласить принца-землекопа в академию. Сегодня мы все сможем увидеть возлюбленного поломойки из Котловины. Приходите в главный зал ВСА! Вас ждет грандиозное представление! Мы обещаем!»
Я скомкала гнусное послание, осмотрелась. Со всех сторон на меня поглядывали и перешептывались. Кто устроил мне эту пакость? Магма с Алиссией? Отвергнутый Ривз? Или… Вандерфилд?
Что за зрелище обещано студентам? Чего еще ждать?
Святой Фердион! Надо остановить Йена! Надо предупредить его!
Развернувшись, я бросилась на первый этаж, молясь, чтобы успеть. Хоть бы Йен не пришел! Наверняка ему прислали записку от моего имени, позвали на свидание! Хоть бы он заболел, опоздал, не смог!
Слетела по ступенькам и замерла. В главном зале собралась толпа, а я так надеялась, что эта глупая насмешка никого не заинтересует! Но какое там! Под огромной люстрой уже теснились студенты разных курсов, потрясая «Хрониками ВСА» и делая вид, что просто прогуливаются! Девушки перешептывались, парни позевывали, но тоже не уходили.
И везде, везде желтели проклятые листки! Это сколько же бумаги извели, чтобы поиздеваться надо мной!
— Вот он! — крикнул кто-то.
Йен?
Я растолкала чужие спины, пытаясь пробиться.
— Да пустите же!
— Тина! Как же я рад тебя видеть! — Йен непонимающе оглянулся на глазеющих студентов и широко улыбнулся.
Я окинула парня быстрым взглядом. Серые штаны из грубой ткани, как у многих работников Котловины, стеганый ватный жилет, под ним — свитер грубой вязки. Тяжелые ботинки со сбитыми носами, аккуратно начищенные и натертые коричневой ваксой. Взъерошенные каштановые волосы. Взгляд, в котором испуг смешался с восторгом. Он рассматривал хрустальную люстру, мраморную лестницу и колонны, открыв от удивления рот. Одним словом — окраина. Среди студентов ВСА парень смотрелся нелепо и смешно. Так же, как смотрелась я в свои первые дни.
В руках Йен мял вязаную шапку. И держал несколько желтых кленовых листьев.
— Тина, какая же ты красавица! — выдохнул он. Протянул мне шапку, смутился и отдал свой осенний букет. — Вот… нашел… Тебе.
— Спасибо, — выдохнула я, незаметно отталкивая его к выходу. — Нам надо выйти…
— Постой, я получил твою записку! Ты правда хочешь выйти за меня замуж?
— Что? — опешила я. Злости внутри стало больше. Вот же гады! Так, значит?
— Тина, я не против! — гаркнул Йен, продолжая терзать свою шапку. — Ну, то есть… Я согласен! Фу… Выходи за меня! Как-то все это странно, конечно…
— Йен, мы поговорим на улице, — почти простонала я, хватая парня за руку.
