Выгнать негодного мужика она не хотела, все же и отец, и любила она его, и надеялась на чудо светлое… ладно, будет тебе чудо. А пока его не свершилось, детей кормить надо. И одевать-обувать, и учить, вот и носилась как сумасшедшая весь день. Вечером падала, а когда воспитывать?
Некогда.
В третьей семье таких сложностей не было. Просто родители работали с утра до ночи, а каждый медяк откладывали, чтобы детей в обучение пристроить. Вот и не уследили за одним из ребят. Тот и связался с Инеком.
Вот такое соплячье.
Злое? Дурное?
Даже не так. Не те это слова, и мысли у них не те. Им что до зла, что до дури – расти еще и расти. Вот Арнес – тот да, тот послужил коноводом, да ведь и у него мозгов хватало на один шаг, не больше. Здесь и сейчас бы напакостить, а куда потом?
Не важно. Живи этой секундой. Один день, один шаг, одна мысль, а на большее ни ума не хватает, ни желания. Что с тобой завтра будет – это слишком сложные вопросы. Тяжелые…
Даже убивать их уже не хотелось.
Господин Шерен принял у меня листы с записями, проглядел и кивнул.
– Отлично. Так что? Говорить с начальством?
– Я буду вам очень благодарна, господин.
– Благодарность принимаю в жидком виде, – отмахнулся расследователь. – И с первой зарплаты, ясно?
Я кивнула.
Мне нравился этот мужчина. Неглупый, въедливый, хороший работник, и кстати – без единой непристойной мысли относительно меня. Как женщина я его совсем не интересовала, и это радовало. Вот бы и впредь так оставалось.
* * *
Поздно вечером я выскользнула из дома.
Не вышла, а именно выскользнула, постаравшись не привлечь ничьего внимания. Мой путь лежал на окраину Желтого города, туда, куда мы ходили сегодня вместе с расследователем.
Я не знаю, что решит суд. Но я назначу этим людям свое наказание, и выбора у них не будет. Хорошо ли это, плохо ли – мне не важно. Мысли текут спокойно и размеренно, словно лучи света льются через кристалл.
Пройти той же дорогой, которой ходила уже один раз? Это несложно для мага разума.
Бояться я ничего не боялась, вот еще не хватало. Пусть меня боятся. Пусть как следует боятся, потому что я никого жалеть не собираюсь. Горе тем, кто встанет на моем пути.
Вот и лачуга Арнесов. И – приятная неожиданность, глава семейства храпит у стены, на воздухе. Я подхожу к нему, стелю предусмотрительно захваченную из дома рогожку (потом выкину) и опускаюсь рядом. В нос шибает непередаваемое зловоние немытого тела, дешевого вина, мочи… он и испражняется, где лежит? Вполне возможно. К чему такая роскошь – штаны снимать?
Я кладу руки ему на виски.
Хорошо, что перчатки мне не мешают. Но я и их потом выброшу. Гадливость просто перехлестывает через все пределы. Омерзение, отвращение…
Люди?
Твари.
Не стоит бродить в разуме такого существа, ни к чему. Но вот поставить ему некоторые рамки, пока он пьян, пока он себя не контролирует, так даже лучше. Крепче впечатается. И никто этих запретов не снимет.
Я – маг разума, а у этого существа все же есть разум. Полугнилой, пропитой и мерзкий, но есть. А раз так – я с ним справлюсь. Никуда не денется.
– Здесь и сейчас ты слышишь меня. Мой голос станет для тебя приказом.
Мужчина дергается, но не просыпается. Я добавляю в свои слова толику силы.
– Ты больше не будешь пить. Никогда. При первом же глотке тебя будет выворачивать наизнанку, и будет рвать ровно час. И так будет каждый раз, когда ты решишь выпить. От вкуса вина, запаха вина тебя будет рвать, жестоко и безжалостно. Каждый раз по часу. Когда ты проснешься, ты пойдешь домой и как следует отлупишь жену. Потом устроишься работать. И будешь работать каждый день. А если твоя жена будет плохо вести дом, ты будешь ее лупить. И если твои дети не будут слушаться, ты будешь их лупить. Если они не будут учиться, не будут работать, если свяжутся с плохой компанией. И все заработанные деньги ты будешь приносить домой, не тратя ни медяка на сторону. А еще – поправишь дом. Сейчас ты запомнишь мои слова, а когда я щелкну пальцами, ты проснешься и пойдешь наводить порядок. Итак, один, два, три…
Щелчок пальцев вышел резкий и злой.
Мужчина проснулся не сразу, и у меня было время спрятаться за углом дома. Я с удовольствием пронаблюдала, как папаша Арнес встал, сначала на четвереньки, доказывая свое сходство со свиньями, потом очумело потряс головой, а потом медленно, но уверенно направился внутрь дома, на ходу вытаскивая из штанов поддерживающую их веревку.
Не для разврата, для воспитательной беседы.
И беседа таки состоялась.
Честно говоря, я могла бы уйти сразу, но из принципа дослушала до конца.
Арнес-отец лупил жену и орал, что дом засран, дети как нищие, сама жена тоже… кажется, это было для них обычным развлечением. А вот последующее…
Не знаю, как заканчивались ссоры в их семействе, но эта меня порадовала своими последствиями. Папаша принес ведро воды, потом еще одно и еще, а потом послышался звук затрещины, и мамаша принялась отмывать стены. Там и до полов доберется, и до вещей…
Никуда не денется, получит по заслугам.
Недаром же я старалась впечатывать в сознание пьянчуги картинки нормальной жизни.
Чистый дом, опрятная жена, вкусный обед, ухоженные дети… жестоко?
Так ведь не постоянно ж он будет ее лупить, а только пока будет грязно, неуютно и неухожено. И сам зарабатывать начнет, пить бросит…
Не надо мне о жестокости. Пусть скажут спасибо, что не убила. У меня было время покопаться в этих головах, и решение принято самое оптимальное. Господин Арнес – просто лентяй, который женился на дуре, наплодил нищету, а потом понял, что не вытянет, и спрятался в вино от происходящего. А его жена мало того, что дура, так еще и лентяйка. Сейчас же ему придется работать, а ей – либо терпеть оплеухи, либо тоже начать трудиться.
Оплеухи не наш метод?
Вот не скажите…
Иногда кроме них ничего другое и не поможет.
* * *
По второму адресу я таким же образом поговорила с мачехой. Сложно ли войти в дом?
Не для меня. И позвать, и приказать, чтобы мне открыли дверь, и заставить об этом забыть – не первый раз люди во сне ходят. Ох, не первый.
Мачехе я внушила, что все дети отныне для нее равны. Любовь не внушить, а вот ответственность… Лучше всего человек поддается на то, что в нем уже есть. Я и нашептала, что свои дети, это понятно, но мало ли кто каким вырастет. Надо бы и приемных не обделять, вдруг от них добра больше будет? Ведь не угадаешь, ты в своих всю душу вложишь, а они вырастут неблагодарными тварями… Учитывая, что сама дамочка была точь-в-точь такой же, она мигом и поверила.
