Он повернул кусочек хрусталя, и по стенам шатра разбежались радужные солнечные зайчики. Дети закричали от восторга. Дерек, стоявший у входа, сурово посмотрел на них и велел Тассельхофу перестать дурачить народ.
— Никого я не дурачу, — обиженно пробормотал кендер и повернул кристалл так, что один зайчик пополз по лицу Дерека.
Рыцарь моргнул, ослепленный солнечным светом. Дети захлопали в ладоши и засмеялись, Тас тихо захихикал. Хранитель Венца сердито поднялся на ноги, но Лорана жестом показала, что сама все уладит.
— Тебя действительно научил этому Рейстлин? — спросила она у Таса, надеясь отвлечь кендера, чтобы тот перестал мучить рыцаря.
— Действительно, — гордо сказал Тас и радостно добавил: — Я расскажу тебе историю. Это очень интересно. Флинт делал оправу для одной драгоценной подвески по просьбе своего клиента, и неожиданно подвеска потерялась. Я предложил помочь ее найти и отправился к Карамону и Рейстлину спросить, не видели ли они ее, случайно. Карамона не оказалось дома, а Рейстлин сидел, уткнувшись носом в книгу. Я не хотел ему мешать и сказал, что просто посижу и подожду, пока не вернется Карамон. Тогда Рейстлин спросил меня, собираюсь ли я торчать у них весь день, надоедая ему, и я сказал: „Да“. Ведь мне нужно было найти эту драгоценную подвеску. Тогда он подошел ко мне и вывернул все мои карманы. Можешь себе представить? В одном из них оказалась драгоценность!
Тас умолк на мгновение, чтобы перевести дух.
— Я был страшно рад, что нашел ее. И собирался отнести ее Флинту, но Рейстлин не дал мне этого сделать, сказав, что он сам отнесет подвеску после ужина. Но я все равно решил подождать Карамона, ведь мы не виделись со вчерашнего дня. Рейстлин окинул меня своим особенным взглядом — именно так он смотрит, когда хочет, чтобы у другого по спине побежали мурашки и букашки, — и спросил, уйду ли я, если он научит меня волшебному фокусу? Я сказал, что тогда мне придется уйти, ведь нужно же будет показать фокус Флинту.
Рейстлин поднял драгоценный камень к свету и произнес волшебные слова, и тут появились радужные зайчики! Затем он велел мне поднять камень к свету и научил волшебным словам — и все получилось! Он показал мне еще один фокус.
Тас взял хрусталь и повернул так, чтобы сквозь него прошел солнечный луч, и направил его в пол, затем отогнул одну из шкур, которые были постелены на лед. И в том месте, куда попал луч, лед стал таять. Дети замерли от удивления.
— Видели?! — гордо сказал кендер. — Магия! В тот раз, когда я показывал фокус Флинту, загорелась скатерть.
Лорана спрятала улыбку. Это была не магия. Эльфы использовали призмы с тех самых пор, как были сотворены и они сами, и огонь, и радуга.
Огонь и радуга.
Девушка посмотрела на тающий лед, и внезапно ее осенило, как ледяной народ может одолеть своих врагов.
Она встала. Вначале Лорана решила сказать об этом остальным, но потом передумала. Что она собиралась делать? Она, эльфийка, хотела учить воевать опытных Соламнийских Рыцарей? Они не станут ее слушать, поднимут на смех. Была и еще одна проблема. Чтобы осуществить ее замысел, необходима была поддержка Богов. Но выдержит ли ее вера такое испытание?
Лорана медленно отошла назад. Ее бросило в дрожь, как в юности, когда она в первый раз играла на арфе перед гостями родителей. Тогда она справилась прекрасно — во всяком случае так утверждала ее мать. После ее смерти Лорана всегда исполняла роль хозяйки, встречая гостей отца. Множество раз она играла для них, общалась с высокими сановниками, выполняла различные дипломатические поручения и никогда не нервничала, возможно, потому, что находилась в тени отца, а потом в тени Элистана. Теперь ей предстояло выйти на солнечный свет и говорить от себя.
„Молчи, глупая“, — осадила себя Лорана и уже хотела послушаться внутреннего голоса, но тут ей вспомнились слова Стурма, сказавшего, что нужно стоять за то, во что веришь.
— Я знаю способ взять Ледяной Замок, — произнесла эльфийка, и все посмотрели на нее с удивлением, а она добавила на одном дыхании, поражаясь собственной смелости: — С помощью Богов мы заставим Замок атаковать сам себя.
10
Слишком хороший конь. Жрец Такхизис
Китиара скакала всю ночь. Конь Великого Кхана простоял в конюшне несколько дней и истосковался по галопу. Китиара время от времени придерживала его, чтобы животное не переутомлялось. Им предстояло долгое путешествие. От Даргаардской Башни их отделяли сотни миль, а опасности подстерегали на каждом перекрестке, выглядывали из-за каждого куста.
Китиара пыталась сообразить, когда обнаружится ее исчезновение. Она надеялась, что только на рассвете, когда за ней придет палач. Но в связи с суматохой, поднявшейся из-за разрушения святилища, она не могла быть в этом уверена. В любом случае драконы быстро разнесут весть о ее исчезновении по всему Ансалону.
У нее было лишь одно преимущество: Ариакас наверняка решит, что она направится в Соламнию, к своим синим драконам, и попытается поднять восстание. По крайней мере, сам он на ее месте поступил бы именно так. Он сосредоточит поиски на дорогах, ведущих в Соламнию. Охотники за головами, которые отправятся туда, будут разочарованы. Кит направлялась не на запад. Она ехала на север, в Найтлунд, границ которого никто не пересекал, если только не искал смерти или же не имел на то очень веской причины.
Некогда эти земли назывались Кнайтлундом, что означало „Страна Рыцарей“, и были частью Соламнии. Неровную, гористую местность покрывали леса. Непригодная для земледелия, до Катаклизма она не была густо заселена. Богатый и влиятельный Рыцарь Розы, сэр Лорен Сот, правил этим регионом. Его семейный замок был построен в северной части Даргаардских гор. Спроектированный таким образом, чтобы напоминать очертания розы, замок слыл настоящим чудом архитектуры. Семейная легенда гласила, что дед Сота пригласил гномов и на строительство замка ушло целое столетие. Вокруг замка вырос городок, но основная масса жителей Кнайтлунда селилась вдоль реки, зарабатывая помолом, рыболовством и перевозками.
Катаклизм совершенно опустошил страну. Землетрясения разрушили горы, река вышла из берегов, затопив все окрестные поселения, кое-где ее русло и вовсе изменилось. Множество людей погибло.
Жители других частей Соламнии тоже тяжко пострадали. Занятые борьбой за выживание, они ничем не могли помочь своим соседям. Большинство людей верили, что в бедствии, обрушившемся на их землю, повинен правитель этой страны.
Те, кому удалось выжить, спешно покидали владения Лорда Сота, рассказывая странные и ужасные истории. Некогда поражавшая своим великолепием Даргаардская Башня обратилась в развалины. В замке было совершено убийство: молодая хозяйка и младенец погибли в огне, охватившем здание. Говорили, что перед тем, как испустить последний вздох, она прокляла своего мужа, который мог спасти ее и ребенка, но из-за ревности и гнева повернулся и ушел, оставив их гореть заживо.
Сэр Лорен Сот, некогда благородный и знатный Соламнийский Рыцарь, стал теперь Рыцарем Смерти, обреченным жить в царстве теней. Песни эльфийских женщин, проклятых вместе с ним, ночь за ночью повторяли историю его трагического падения. Воины пламени, скелеты в почерневших доспехах, покрытых их собственной кровью, несли вечную стражу на зубчатых стенах замка, убивая любого смертного, осмелившегося бросить им вызов.
