Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
Забавно, как Мерецков, считающий свою задачу «выполненной», оценивает действия маршала Тимошенко: «…я делаю такой вывод: хотя к тому времени Красная Армия уже добилась крупных успехов, нашим военачальникам еще было чему учиться в сложном искусстве ведения современной войны».
На северном фасе синявинского выступа 67-й армии Духанова, перешедшей в наступление 12 февраля, через пять дней ожесточенных боев удалось взять развалины 1 — го и 2-го Городков и 8-ю ГЭС и продвинуться на 5 км к югу в район Арбузово. Под угрозой окружения немцы оставили 17 февраля позиции перед Невским «пятачком». Закончилась легендарная и бессмысленная эпопея. В надежде на прорыв блокады этот плацдарм советские войска удерживали около 400 суток. Его перепахали разрывы снарядов и мин. После войны подсчитали, что на каждый его квадратный метр обрушилось до 12 кг металла. На каждом метре «пятачка» погибли 17 человек. А всего — около 250 тысяч советских воинов. Этого количества достаточно для комплектования 20–25 дивизий, или 3–4 общевойсковых армий. Плацдарм стал огромной братской могилой, так и не сыграв никакой оперативной роли.
На востоке, в полосе 4-й армии Волховского фронта, вновь была предпринята попытка сбросить немцев с Ки-ришского плацдарма. Намаявшись с рощей «Высокая», военные инженеры вспомнили опыт Крымской войны и решили сделать под нее подкоп. Минную галерею две команды саперов 44-й дивизии с соблюдением строжайших мер скрытности начали вести еще в конце ноября 1942 года.
После проходки 180 метров под землей в конце галереи устроили взрывную камеру, заложили более 30 тонн взрывчатки, смонтировали взрывные сети. В 7 часов утра 23 февраля роща «Высокая» и располагавшийся в ней немецкий опорный пункт взлетели на воздух. Советский штурмовой батальон одним броском, не встречая сопротивления, занял новую позицию, но на этом все и закончилось. Дальнейшее продвижение было остановлено контратаками противника.
27 февраля нарком обороны товарищ Сталин указывал Жукову и Ворошилову, что главной причиной неудачи явилось то, что 67-я и 2-я ударная армии «действовали порознь и каждая на своем участке обязывалась прорвать огневую систему противника, что привело к распылению сил и средств, к бесцельным большим жертвам в живой силе и технике». Маршал Жуков, чьей задачей как раз являлась координация действий волховчан и ленинградцев, абсолютно ничего о своем участии в февральском прорыве не вспомнил. Его размышления за этот период посвящены перепитиям Сталинградской битвы, в которой Георгий Константинович участия не принимал, и плавно перетекают к Курской дуге.
Директивой Ставки наступление приказывалось временно прекратить, 2-ю ударную армию, в целях централизации управления, передать в состав Ленинградского фронта, ликвидацию синявинской «болячки» поручить генералу Говорову, представительство — маршалу Ворошилову. Правда, ровно через неделю Сталин передумал и приказал вернуть армию Романовского обратно.
В начале марта бои ненадолго стихли.
Немедленно была задумана новая наступательная операция по разгрому мгинско-синявинской группировки 18-й армии путем нанесения более глубоких фланговых ударов. Перед Волховским фронтом поставили задачу прорвать оборону противника на фронте Вороново, Лодва и, развивая удар южнее Мги, соединиться с войсками Ленинградского фронта в районе Вайтолово. Войска Говорова обязаны были проломить немецкие позиции у Красного Бора, овладеть Ульяновкой и Саблино с последующим продвижением к Вайтолово и во взаимодействии с войсками Мерецкова «уничтожить или пленить» вражескую группировку. На «Синявинском фронте» 2-й ударной и 67-й армиям приказывалось временно перейти к обороне.
Начало операции назначили на 14 марта 1943 года, завершить планировали не позднее 25 марта. Организация взаимодействия между фронтами и координация их действий возлагались на маршала Ворошилова.
Для выполнения поставленной задачи командующий Волховским фронтом выделил 8-ю армию в составе десяти стрелковых дивизий, двух стрелковых и двух танковых бригад, всей артиллерии усиления, которой располагал фронт. В своем резерве Мерецков оставил одну стрелковую дивизию и две стрелковые бригады.
Командарм-8 построил войска ударной группировки в два эшелона. В первом было пять стрелковых дивизий (286, 256, 378, 374 и 265-я), четыре танковых полка (35, 25, 33, 50-й) и вся артиллерия усиления. Во втором — три стрелковые дивизии (239, 364 и 64-я гвардейская) и две танковые бригады (122-яи 185-я). К северу от намеченного участка прорыва, от Воронова до Гайтолово, занимали позиции 372-я стрелковая дивизия и 58-я стрелковая бригада. Перед фронтом армии генерала Старикова на участке прорыва оборонялись полки 223-й пехотной и 285-й охранной дивизий.
От Красного Бора на противника должна была обрушиться 55-я армия, имевшая в двух оперативных эшелонах 72, 291, 123, 131, 46, 189, 224, 13, 26»-ю стрелковые дивизии, 56-ю и 250-ю стрелковые, 222, 152, 220, 30-ю гвардейскую танковые бригады и 31-й танковый полк прорыва!
Сложности в организации подвоза войск, боеприпасов и материальных средств в условиях начавшейся весны вынудили перенести начало наступления на 19 марта.
Наступление 8-й армии началось проведением артиллерийской подготовки продолжительностью 2 часа 15 минут. За три дня войскам удалось прорвать передний край обороны противника на фронте 7 км и продвинуться вперед от 3 до 4 км. Подвижный отряд в составе 191-го гвардейского стрелкового полка 64-й гвардейской дивизии и танкового батальона 122-й танковой бригады под командованием майора Рудько прорвался к железной дороге Мга — Кири-ши, но был отрезан. Немцы перебросив к участку прорыва 11, 21 и 121-ю пехотные дивизии, непрерывно контратаковали, и бои приняли затяжной характер.
«За 21 марта, несмотря на ввод двух свежих дивизий для развития прорыва, части 8-й армии за день боя продвижения не имели, — доносил Ворошилов. — Причины — огневое противодействие противника, а главное — плохая организация управления войсками. Две дивизии второго эшелона 20 марта были введены через боевые порядки войск первого эшелона. Ввод этих дивизий фактически не был организован, и вследствие отсутствия четкого руководства войска в лесу перемешались между собой, управление было потеряно.
Истинное положение командование армии установило только к вечеру 21 марта, получая до этого от дивизий донесения о продвижении с указанием пунктов, которые в действительности не занимались. Весь остаток дня 21 марта и ночь на 22 марта ушли на приведение в порядок перепутавшихся войск».
1 апреля Мерецков ввел в сражение из резерва 14-ю стрелковую дивизию и 1-ю отдельную стрелковую бригаду, которые совместно с 64-й гвардейской дивизией должны были овладеть карбусельским узлом сопротивления врага и этим создать условия для развития наступления всей ударной группировки армии. Однако возросшее сопротивление противника, перебросившего 69,121,21-ю пехотные и 5-ю горнострелковую дивизии, одолеть не удалось. Сутки спустя наступление 8-й армии окончательно захлебнулось.
Армия ленинградцев, продвинувшись по сигналу «Ураган» на 3–4 км в сторону Ульяновки, была остановлена 4-й дивизией СС, легионом «Нидерланды», ротой «тигров» и переброшенным на грузовиках прямо на поле боя батальном 5-й горнострелковой дивизии. Затем подошли части 58, 170 и 254-й пехотных дивизий. Из 500 принявших бой «фламандцев» уцелели 45 человек, но Саблино и Ульянов-ка оказались недостижимыми. «Потери с русской стороны были еще более ужасающими, — утверждает П. Карель. — Во втором сражении на Ладожском озере пролились реки крови. Торфяное болото у Синявино, леса у Колпино и Красного Бора являли собой одно жуткое поле брани».
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
