Учитывая все эти благие перемены, вы можете решить, что моя жизнь превратилась в сказку. Ну или должна была бы в нее превратиться.
Но в действительности жизнь никогда не бывает хождением по прямой; в ней не бывает так, чтобы «все жили долго и счастливо». Чтобы двигаться вперед, нужны усилия.
Те обстоятельства, что у меня была отличная семья и интересная работа, не прибавили миру совершенства. Я все еще переживал свой уход из SEAL. Я все еще не мог принять поведение моей жены, фактически заявившей мне ультиматум.
Так что, хотя жизнь должна была стать сладкой, несколько месяцев после ухода со службы я чувствовал, будто проваливаюсь все глубже.
Я начал заливать себя пивом. У меня была настоящая депрессия, так сильно я себя жалел. Очень скоро я ничем другим уже и не занимался, только пил. Вскоре пиво сменилось крепкими напитками, которые я поглощал целыми днями.
Не хотел бы, чтобы это звучало драматичнее, чем было на самом деле. У других бывали проблемы и посерьезнее. Но я определенно двигался в неверном направлении. Я катился под уклон, набирая скорость.
Однажды ночью за рулем моего джипа я не вписался в поворот. Может, были какие-то смягчающие обстоятельства? — скользкая дорога, или какая-то поломка… Или ангел-хранитель, спасший меня в Рамади, решил вмешаться? Не знаю…
Так или иначе, я в хлам разбил машину, а сам вышел из этой катастрофы без единой царапинки. По крайней мере на теле. А вот в душе у меня что-то перевернулось.
Эта авария разбудила меня. Жаль, что понадобилась такая капитальная встряска, чтобы придать моим мыслям правильное направление.
Я все еще пью пиво, но не допьяна.
Думаю, я осознал, что я имею и что могу потерять. И я также осознаю не только сферу своей ответственности, но и то, что стоит за этим словом.
Возвращение долгов
Я начал осознавать, какую пользу я мог бы принести окружающим. Я понял, что если буду заботиться о своей семье и помогать другим, то стану более полноценным человеком.
Маркус Латтрелл основал организацию, названную «Фонд единственного выжившего» (Lone Survivor Foundation). Этот фонд помогает раненым солдатам: создает для них условия, в которых выздоровление идет быстрее.
По словам Маркуса, который сам был ранен в Афганистане, он вдвое быстрее, чем в госпитале, пошел на поправку, оказавшись на ранчо своей матери. Свежий воздух и возможность гулять естественным образом ускорили этот процесс. Это послужило отправной точкой для создания его фонда, и вдохновило меня последовать его примеру.
Я встретился с несколькими знакомыми владельцами ранчо в Техасе, и спросил, не могли бы они в благотворительных целях предоставить свои угодья на несколько дней в году. Ранчеро оказались более чем щедры. Мы организовали прием небольшой группы инвалидов войны, которые смогли здесь поохотиться, поупражняться в стрельбе, или просто гулять. Идея состояла в том, чтобы хорошо провести время.
Хочу отметить, что мой друг Кайл — тот самый парень, благодаря которому Craft держится на плаву — исключительно патриотично настроен, и активно поддерживает наших солдат. Он любезно позволяет нам использовать свое ранчо для восстановления раненых. Благотворительные организации Рика Келла и Дэвида Фехерти, а также Troops First активно сотрудничают с Craft, помогая ставить парней на ноги. Черт, да я и сам нашел в этом немало удовольствия для себя. Пару раз в день мы отправляемся на охоту, делаем по несколько выстрелов, а потом вечером сидим у костра и рассказываем истории под пиво.
В основном это не военные истории, а веселые случаи из жизни. Именно они лучше всего влияют на людей. Они поднимают дух этих парней, прошедших горнило войны, позволяют им почувствовать себя полноценным, вселяют желание жить, несмотря на последствия перенесенных ими ранений.
Как вы, наверное, понимаете, если я в этом участвую, значит, мы много шутим и высмеиваем друг друга. Не всегда за мной остается последнее слово, но я не упускаю случая сделать свой выстрел. Когда я впервые был с нашими гостями на ранчо, я вывел их на заднее крыльцо перед тем, как мы начали стрелять, и дал им ценные указания:
«Отлично, — сказал я, поднимая ружье, — поскольку среди вас нет ни одного спецназовца ВМС, я должен вам кое-что объяснить. Вот эта штука называется „спусковой крючок“.
«Да катись ты к черту!» — заорали они, и мы хорошо провели время, толкаясь и веселясь.
В чем раненые ветераны не нуждаются, так это в сочувствии. Они хотят, чтобы к ним относились так, как они того заслуживают: как к равным, как к героям и как к людям, по-прежнему представляющим ценность для общества.
Если хотите помочь, начните с этого.
Шутливая толкотня демонстрирует им больше уважения, чем слащавые услужливые вопросы типа «С вами все в порядке?».
Мы только начали, но результаты уже достаточно хороши для того, чтобы военные госпитали стали с нами сотрудничать. Мы собираемся расширить программу, включив в нее семейные пары. Наша цель — сделать так, чтобы по крайней мере двое раненых ежемесячно проходили реабилитацию.
Наша работа заставляет меня заглядывать в этом направлении все дальше и дальше. Я не возражал бы сделать с этими парнями охотничье шоу. Думаю, это могло бы сподвигнуть других американцев жертвовать в пользу ветеранов и семей военных.
Помогать тем, кто нуждается — в этом и есть Америка.
Я думаю, Америка многое делает для поддержки своих людей. И это прекрасно для тех, кто нуждается. Но я также считаю, что мы создаем зависимость, давая деньги тем, кто не желает работать, причем не только у нас, но и в других странах. Помоги людям помочь самим себе — вот так это должно быть.
Я хотел бы, чтобы мы вспомнили о страданиях тех американцев, которые получили ранения, служа этой стране, прежде чем мы выдадим миллионы долларов бездельникам и попрошайкам. Взгляните на бездомных: среди них много ветеранов. Я думаю, мы могли бы помочь им несколько больше, чем простым выражением нашей благодарности. Они были готовы подписать чистый чек Америке, которая могла бы проставить в нем любую цену, включая их жизнь. Если они были согласны на это, почему мы не должны позаботиться о них?
