Воспоминания: 31 мая 1945 года. Великобритания. Приемная премьер-министра Черчилля
На встрече 31 мая 1945 года президента США Гарри Трумэна и премьер-министра Великобритании Уинстона Черчилля присутствовали также американские и английские военные и ученые.
Все внимательно слушали Оппенгеймера. В заключительной части своей небольшой речи тот сказал:
– Мы не можем предложить никакой иной технической демонстрации, которая могла бы положить конец войне. И не видим иной альтернативы, кроме как использование военного применения нашей бомбы…
– Если эта бомба все-таки взорвется, – попытался шутить Трумэн, – то у меня будет хорошая дубинка для этих русских парней…
– Считайте, что бомба – это королевский флеш у вас на руках… И не следует раздумывать о способе его розыгрыша, – произнес Черчилль и широко улыбнулся.
– Позвольте тогда мне подытожить итоги нашей краткой беседы, – произносит Трумэн, вставая.
Все присутствующие встают вслед за ним, понимая важность того, что они сейчас услышат.
– Предложение о том, что мир должен быть проинформирован об атомном оружии, имея в виду международный контроль над его использованием, неприемлемо. Дело это должно по-прежнему оставаться в строгом секрете. Взвесив все за и против, после столь зрелого размышления, мы пришли к совместному соглашению, что бомба может быть применена для начала против… Японии. Одновременно с этим, мы не можем сделать японцам какое-либо предупреждение, так как должны искать способ, который произвел бы глубокое психологическое впечатление на возможно большее число его жителей…
Воспоминания: 6 августа 1945 года. Остров Тиниан в Тихом океане
Ранним утром бомбардировщик В-29 взлетел с острова Тиниан и взял курс на Хиросиму.
Английская усадьба Фарм-Холл
Утром, во время завтрака, комендант научной лаборатории, расположенной в английской усадьбе Фарм-Холл, майор Риттнер дал возможность всем немецким ученым услышать по радио о бомбе, сброшенной на Японию.
Детали в утренних новостях, переданных по радио, убедили ученых в том, что бомба действительно построена, а главное – испытана на мирных жителях.
Потрясенный услышанным, Гейзенберг ушел из столовой и весь день не выходил из своей комнаты.
Хиросима после взрыва
Генерал-лейтенант К. Н. Деревянко, назначенный представителем Главного командования советских войск на Дальнем Востоке при штабе верховного командующего союзными войсками на Тихом океане американского генерала Дугласа Макартура, несколько раз посетил разрушенную взрывом атомной бомбы Хиросиму и Нагасаки.
Генерал исходил вдоль и поперек радиоактивное пепелище, составил его детальное описание и сфотографировал увиденное. И с этими материала вылетел в Москву.
Москва. Кабинет Сталина
При встрече с генералом Деревянко, кроме беседы об участии генерала в церемонии подписания Акта о капитуляции Японии на борту американского крейсера «Миссури», Сталин поинтересовался и последствиями взрывов атомных бомб.
Генерал передал ему альбом своих фотографий, на которых были запечатлены разрушения. И Иосиф Виссарионович стал не спеша перелистывать его страницы.
Возвращение в реальность: Дача Судоплатова
– Замечу, что в декабре 1945 года генерала Деревянко вновь отправят в Токио, – добавил Судоплатов. – Из Японии генерал вернется уже тяжело больным и вскоре умрет от рака, который развился вследствие получения им крупной дозы радиации при посещении Хиросимы и Нагасаки. О такой трагической возможности как-то никто тогда не догадывался…
Воспоминания: Кремль. Кинозал
Лаврентий Павлович показывал Иосифу Виссарионовичу полученную им американскую кинохронику.
Увидев последствия взрыва атомной бомбы, разрушенные японские города, Сталин более получаса просидел в полной тишине. Он был потрясен увиденным до такой степени, что его руки заметно дрожали, когда он раскуривал свою трубку.
Не выдержав неопределенности, в зрительный зал вошел Берия… У него в руках была служебная записка по результатам взрыва в Хиросиме.
– Это аналитическая записка о результатах взрыва в Хиросиме… – начал он.
– Не надо, – остановил его Сталин. – Я уже видел все своими глазами. Лаврентий, срочно вызывайте Курчатова. И всех, кто занят в проекте…
Берия, мгновенно вспотев, лезет во внутренний карман за резервным списком…
– И не доставай свой список, – снова раздался голос Сталина. – Пора понять, что коней на переправе не меняют. Нам нужно поговорить с учеными, спросить их, какая им еще нужна помощь в том, что касается работы по созданию ядерного оружия в нашей стране…
– Завтра же, товарищ Сталин, завтра мы организуем такую встречу…
– Хорошо! И вот еще что. Я хочу, чтобы ты понял одну очень важную вещь. Нам не нужна эта бомба. Понимаешь? Не нужна! Она никому не нужна… Но она у нас должна быть! И надо, чтобы они там знали, что она у нас есть. И она у нас будет! А теперь о том, что касается известного нам атомного немецкого центра в Аргентине. Если с американцами мы и сумеем договориться о каком-то паритете, то с немцами этого не получится. Они будут мстить за свое поражение. И эта месть будет заключаться в том, чтобы спровоцировать начало атомной войны между нами и Америкой. Подумай со своими людьми, что мы можем предпринять и как можно быстрее, чтобы в корне пресечь саму попытку возрождения фашизма, где бы то ни было…
Воспоминания: Кремль. Кабинет Берии
На следующий день генерал Судоплатов был вызван к Берии. В тот день Лаврентий Павлович был великодушен, так как в связи с заменой званий госбезопасности на воинские ему было присвоено звания Маршала Советского Союза.
– Разрешите войти, товарищ Маршал Советского Союза? – произнес Судоплатов с порога.
