кроме Исенгрима, никого не было. В маленьком подтопке сбоку печи горел огонь, а эльф снимал с плиты джезву. Наедине с ним я почувствовала себя крайне некомфортно, но отступать было поздно.
— Кахве? — поинтересовался он, не оборачиваясь.
— Да, спасибо, — ответила я и прошла за стол.
Исенгрим удивлённо глянул на меня, но невозмутимо разлил кофе по двум чашкам. На столе в тарелках лежали остатки пирога и кусочки кексов, и я решила, что Борх, вероятно, уже позавтракал.
— Путешественники с Севера обычно не жалуют кахве, — сказал Исенгрим и присел за стол напротив меня.
— Всё-таки и dh’oine могут удивить? — спросила я и отпила крепчайшего горького кофе.
— Нет, не могут, — ответил он, и губы его тронула холодная улыбка. — Значит, ведьмачка…
Он задумался, потом направил синий, как небо, взгляд поверх моей головы в окно.
— Я знаю Иорвета с детства, и после того как пропал его отец, я всегда был рядом, чтобы помочь ему. Он стал мне близок, как сын, как младший брат. Я знаю его, как никто другой. И я озадачен… — взгляд Исенгрима опустился и теперь протыкал меня насквозь. — Что должно было случиться, чтобы он по доброй воле связался с человеком, чтобы взять того в путешествие на другой край земли…
— Может, лучше спросить его самого?
Хоть у Исенгрима и было два глаза вместо одного, но и у меня накопилась богатая практика гляделок, отработанная на Иорвете, и я ответила столь же тяжёлым взглядом.
— Я спрошу, несомненно спрошу. И всё же, я хотел бы услышать ответ, — сказал он. — Предполагаю, что у тебя должен быть некий интерес, определённо шкурный, как у всей вашей братии, чтобы последовать за ним так далеко.
Он продолжал изучать моё лицо, как будто узнать ответ на этот вопрос и правда было для него важным. Я вспомнила, как Иорвет беспокоился, что может вместо Исенгрима встретить незнакомца, вспомнила, что Мариам назвала Исенгрима его наставником. И этот наставник точно так же, как и Иорвет, боялся, что тот, кому он стал почти отцом, за время разлуки изменился, стал кем-то чужим. Они были близки, очень близки, и я вдруг поняла, почему при виде этого внешне совершенно непохожего на Иорвета эльфа у меня возникло странное ощущение дежавю — неуловимые детали в манере говорить, жестах и мимике у Исенгрима с Иорветом были схожи, как у тех, кто долгое время провёл вместе.
— Несомненно интерес и несомненно шкурный, — без колебаний подтвердила я, понимая, что жизненно необходимо, чтобы Исенгрим не засомневался в Иорвете. — Взаимовыгодное сотрудничество.
— Я так и думал, — произнёс он, как мне показалось, с удовлетворением и надменно улыбнулся. — И каковы же условия этого, гм, союза?
— А вот это — не твоё дело, — твёрдо заявила я.
Заскрипели ступеньки лестницы, и в комнату спустился предмет нашего обоюдного интереса. Цепким взглядом Иорвет оценил обстановку.
— Я думал, что ты проснёшься с рассветом, и ждал тебя, — улыбнулся Исенгрим, на этот раз тепло. — Но вижу, что сон в моём любимом помещении этого дома пришёлся тебе по душе. Бывало, я и сам ночевал там, засидевшись за работой. Кахве?
— Нет, только не кахве, — ответил Иорвет и, по-хозяйски заглянув в чайник на плите, переставил его на подставку на стол. — Ты увлёкся резьбой по дереву?
Воспользовавшись моментом, я взяла кусок пирога.
— Я строил дом и вошёл во вкус, — сказал Исенгрим и повернулся ко мне. — Как тебе понравилась комната для медитаций?
— Чудесная комната, в ней отлично спать, — честно ответила я и добавила: — И вид из окна замечательный. Особенно утром.
— Я знаю, — невозмутимо ответил он.
— Откуда у тебя всё это? — спросил Иорвет и повёл рукой. — Мука, овощи, не говоря уж о пиве… Я не заметил огорода у твоего дома.
— Мы как раз обсуждали с ведьмачкой вопросы взаимовыгодного сотрудничества, — ответил Исенгрим. — На другой стороне реки стоит монастырь для девочек, хотя Борх со свойственным ему оптимизмом утверждает, что это школа. Школа, которая получает финансирование из казны и которая готовит для него и других драконов независимую и весьма грозную армию. Так или иначе, они — мои соседи, а мой опыт говорит, что добрые отношения с соседями весьма важны. Я помогаю им с кое-каким ремонтом и приношу свежую дичь, взамен беру продукты.
— Дело, с которым мы пришли, тоже касается союза. Взаимовыгодного союза, — сказал Иорвет.
— Завтракай, брат, и я тебя выслушаю, — сказал Исенгрим.
* * *
Стол был убран, посуда вымыта, и ничто больше не могло отсрочить разговор, которого хозяин этого дома так старательно избегал.
— Я готов, — Исенгрим смахнул со стола последние крошки, вымыл руки и уселся напротив Иорвета, тщательно вытирая каждый палец льняным полотенцем. — Уверен, что такой разговор лучше проводить с глазу на глаз.
Он многозначительно посмотрел на меня.
— Нет, ведьмачка останется, — отказал Иорвет. — По правде сказать, именно её миссия — найти тебя, а не моя. Яна, покажи розу.
Я сняла с шеи кулон Аэлирэнн и подтолкнула его по столу к Исенгриму. Тот молча смотрел на него, потом протянул руку и взял розу.
— Занятная безделушка…
— Выслушай ведьмачку, — попросил Иорвет. — Эта безделушка — нечто большее, нежели то, чем кажется.
Исенгрим кивнул, продолжая рассматривать розу на ладони, а я начала рассказ о том, как мы с Геральтом встретили в Шаэрраведде призрак Аэлирэнн.
— Gwynbleidd? — переспросил Исенгрим. — Слышал об этом ведьмаке, что любит совать нос в чужие дела. Или это любят делать все ведьмаки?
— Скорее чужие дела любят соваться к ведьмакам, — проворчала я. — Мы не заставляли Аэлирэнн петь в ту ночь.
Я продолжила и процитировала последнюю просьбу Аэлирэнн. Исенгрим прикрыл глаза и так и сидел, когда я закончила рассказ.
— Ты шёл сюда, брат, так далеко, чтобы отдать мне эту розу? — наконец, сказал он, с его пальцев соскользнула цепочка, и роза с тихим стуком упала на стол. Исенгрим посмотрел Иорвету в лицо: — Ты ошибся.
— Я не верю, что ошибся, — возразил Иорвет.
— «Возьми это и передай тому, кто так же, как и я, проклял себя. Проклял за то, что вёл за собой», — повторил Исенгрим. — Я не тот, кого она имела в виду. Я проклял многих, но мне не за что проклинать себя.
— Грядёт битва, Исенгрим, — Иорвет нажал ладонями на стол. — Последняя битва за Дол Блатанна. Последний шанс эльфов вернуться на свою землю. Ты нужен нам. Об этом говорила Аэлирэнн, и нет никого другого, кого она могла бы иметь в виду.
Исенгрим покачал головой.
— Смирись, Иорвет, мы проиграли эту битву два столетия назад, и что бы ни
