взяла. Реальный ли? Актёр? Модель? Кто?..
Я стушевалась. Прямо не ответила. Разговор завершился на приятной ноте, но с каплей недосказанности.
Прошло три напряженных дня, прежде чем мне ответили. Я принята в агентство на испытательный месячный срок. Дальше все будет зависеть только от собственных усилий.
Поднявшись со стула, подхожу к окну. Время — семь утра. На улице тепло и солнечно. На дорогах лёгкие пробки, а люди торопятся по своим делам и на работу. Все домашние спят, а мне жизненно важно с кем-либо поделиться столь чудесной новостью.
Недолго думая, я открываю переписку с Журавлёвым, прикладываю письмо из агентства и набираю сообщение, чтобы рассказать о маленьком, но большом для меня достижении.
«Твой портрет собрал массу комплиментов. Спросили даже: настоящий ли ты?»
Пишу, стираю. Редактирую и отправляю.
Саша почти сразу же откликается. Стоит написать — и он молниеносно появляется в сети. Всегда. Хоть ранним утром, хоть ночью. Хоть в рабочее время. Забавно, но точно так же реагирует на Наиля и Настя. Я проверяла.
«Настоящий — можно потрогать, пощупать и погладить. Тебе».
Усмехнувшись, закрываю переписку и блокирую телефон. Тут же слышу шаги на лестнице и замечаю сонную взлохмаченную Мышку в симпатичной розовой пижаме с сердечками.
— Доброе утро, мам. Папа уже уехал?
Раскрываю свои объятия, прижимаю дочь и целую в макушку.
Мы с Наилем держим в доме подобие здоровой атмосферы. Стараемся, не срываемся. Общаемся спокойно и выдержанно, как бы ни хотели иначе.
Мне действительно кажется, что если бы не ребенок — мы бы не вынесли. Разосрались бы, прокляли друг друга и сломались. Навсегда.
Маришка придает ответственности отношениям и взвешенности поступкам. С ней так нельзя. С нашей семьей так нельзя, даже если нет сил и желания бороться.
— Нет, он пока спит. Как и бабушка. Это я с утра пораньше…
Отстранившись, включаю чайник. Ночь была бессонной. Я долго ворочалась. Будто чувствовала, что вскоре моя жизнь перевернется и изменит курс. На лучшее ли — посмотрим.
— Приготовим ему завтрак?
— Не только ему — всем.
Я привлекаю дочь к домашней работе. Даю задания. По плану у нас яйца пашот с зеленью и беконом.
Мы возимся на кухне, гремим посудой. Не всегда аккуратно и идеально. Под работающий телевизор и задорную танцевальную музыку. С прекрасным настроением, которое, казалось бы, не под силу кому-либо испортить.
Я нарезаю овощной салат, когда Наиль выходит из спальни. Взгляда не поднимаю, но вижу, что уже в белой рубашке и брюках. Свежий, отдохнувший. Вкусно пахнущий — ноздри приятно щекочет аромат одеколона.
— Тебе два яйца или три? — интересуется у отца Маришка после милого длительного приветствия.
— Сколько не жалко.
— Для тебя, мамы и бабушки мне ничего не жалко. Хоть и четыре.
Дочь выкладывает на тарелку румяные тосты. Сверху листья салата, сыр, яйца пашот и поджаренный бекон. Уронив что-то на пол — тут же бросается за салфетками и убирает после себя.
— Ты присмотрела Марине лагерь? — обращается ко мне Наиль.
Я откладываю лопатку в сторону. Смотрю чётко в темные родные глаза. Муж поздно вернулся домой — я почти спала. В целом, всю неделю, что гостит у нас свекровь, он редко приходит вовремя.
Галина Сергеевна все настаивает на том, чтобы мы сходили на свидание, но Наиль будто специально грузит себя работой. Впрочем, не особо горю энтузиазмом и я. Кажется, что, как только мы вдвоем выйдем за территорию квартиры, то сожжем дотла все пока живое между нами.
— Да. Мы перед сном искали. Ссылку кину чуть позже в мессенджер.
В конце июня у нас запланирована грандиозная поездка на море. Мне порой кажется, что стоит дотянуть до неё — и всё наладится. Автоматически. Вдали от соблазнов и триггеров. Вдали от всего.
А пока — Мышке скучно сидеть дома. Конечно же, мы гуляем по городу и во дворе, но новых подруг у неё нет, и не намечается. В детском оздоровительном лагере дочери, по крайней мере, помогут скрасить досуг.
Маришка с грохотом бросает столовые приборы. Подбегает к умывальнику, моет руки. Что-то живо щебечет.
— Пап, давай я тебе прямо сейчас покажу?
Взяв мой телефон, вручает его отцу. Переходит в браузер, открывает сохраненную ссылку. Показывает и ждёт одобрения.
Лагерь крутой. Мне понравился. Мы решили начать с того, что поближе — за городом, чтобы часто проведывать и иметь возможность забрать ребёнка в случае непредвиденных обстоятельств.
На территории есть два бассейна с подогревом. Уютные деревянные домики. Площадки для гольфа, футбола, баскетбола и выход к речке. Организаторы обещают детям много развлечений, спортивных соревнований, конкурсов и творческих занятий.
Наиль внимательно листает страницу. Хмурится, сжимает челюсти. Черты его лица становятся жестче и резче. Я догадываюсь, каким будет ответ. Марина, волнительно кусающая губы, пока нет.
— Ничего получше не было, Поль?
Оторвав взгляд от экрана, муж впивается в мое лицо. Спустя пару секунд едет ниже — к груди, оголенной полоске живота и ногам. Лениво возвращается обратно.
Мои брови взлетают вверх, в горле сохнет, а пальцы невольно сжимаются в кулаки. Взять и разнести все мои старания… Одной лишь фразой. Одним лишь махом. В пух и прах. Просто прекрасно.
— Пап, я тоже выбирала, — пытается вступиться Мышка.
Притворно-ласково улыбнувшись дочери, Наиль возвращается ко мне. Не смотрит, а распинает.
— Знаю. Хочу услышать от мамы.
Я скрещиваю руки на груди, будто защищаясь. Отбиваю одну волну негатива, другую. На третьей — захлебываюсь.
— В чем конкретно проблема, Иль? У лагеря хорошие отзывы. Весь персонал с педагогическим образованием.
— А документы ты проверяла?
Пренебрежительный тон задевает. Я стискиваю губы, глубоко вдыхаю носом. Глазами транслирую, что отчитывать меня — это лишнее. Можно мягче, потом. Не при Мышке. Разве сложно соблюдать незамысловатые правила, как и раньше?
— Нет, документы пока не проверяла.
На губах Наиля проскальзывает недобрая усмешка. Он будто предупреждает, что выпустит на меня всех своих демонов. Прямо здесь и
