По правде, я только ради этого сюда и приехала. В Москве папик одну не пускает никуда.
- И с какого хрена мне оно надо?
- Как с какого… - не поняла Сашка. - Так принято. И… Ром, ты же можешь!
- Могу, - зевнул Ромка. - Но лень, что пипец.
Женьке ненароком вспомнились недвусмысленные моменты, когда Ромке было «лень», и щеки предательски запылали.
- Ты что – дикарь? – обиделась Сашка.
- Еще и какой! Пещерный эгоист. И горжусь этим. Делаю только то, что мне нравится. А что не нравится – не делаю. Саш, последний раз по-человечески прошу – отвали, а? Настроение хреновое, могу сорваться.
- Ром, я знаю, как улучшить твое настроение! – воодушевилась Сашка. – И это… согласна на то, что тебе нравится. Скажи прямо, чего конкретно хочешь в сексе?
- В сексе? – мечтательно протянул Ромка. – Ой, много чего. Но так, чтобы оно еще и для души было.
Женька осторожно улыбнулась.
- Это еще как?
- Это – сложно. Ты не умеешь. Короче, мне уже десять минут, как нужно быть в буфете. Давай, Стела, врубай режим «стелс» и исчезай с радаров.
- А сейчас ты о чем?! – опять растерялась та. – Какой режим? Это что – тоже по-гречески?
- Режим невидимки, - невозмутимо пояснил Ромка. – У самолетов бывает. Нет, это по-английски, переводится «скрытно», «украдкой». И у тебя всего два варианта: или быстро приводишь себя в порядок и по-английски же и уходишь, или…
- Ром, ты никак охренел?! Издеваешься?! Да я тебя…
- Понял, - печально вздохнул Ромка. – Второе «или».
Примерно с минуту за стеной слышался шум и визг, соседняя дверь распахнулась, что-то тяжелое с размаху плюхнулось на пол в коридоре, и дверь снова закрылась.
- Козел! Урод! Сволочь! – истошно выла Сашка на веранде. – Где мой лифчик, падла? Знаешь, сколько это стоит?! А… вот он. Но ты у меня получишь! Я этого так не оставлю!
«Фигасе… - дошло до Женьки. – Он ее что – голую в коридор выкинул?! Но так же нельзя с девушками! Или…»
Что «или» Женька додумать не успела: Ромкины шаги послышались совсем близко – на его стороне балкона. Пискнул телефон, снимаемый с блокировки.
«Мне звонить собрался?! – пришла в голову испуганная мысль. – Но тогда сразу догадается, что я… Мамочки, стыдно-то как!»
- Теть Катя, добрый вечер! – мягко произнес Ромка. – Нет, не забыл, немного задержался просто. Чебуреки готовы? Отложите, пожалуйста, штучек шесть. Как каких? Вкусных, естественно! А, вы про начинку… Тогда четыре с мясом и четыре с сыром. А из сладкого что есть? Отлично. Капкейков штучек пять упакуйте. Да, уже бегу. Спасибо.
При упоминании чебуреков рот сам собой наполнился слюной.
«Ромка звонил в буфет заказывать вкусняшки! – радостно поняла Женька. – Супер! Сейчас он уйдет, а я сделаю вид, что только-только вернулась с экскурсии!»
- Вот блин! - вдруг эмоционально пробормотал Ромка. – Ну и зараза же ты, Сусанина! Что, все слышала, да?
Женька инстинктивно затаила дыхание.
- Ладно, не шухарись, я знаю, что ты там! – рассмеялся он. – Полотенца с дракончиком днем на веревке не было. И сидишь тихо, свет не включаешь… Значит, подслушивала!
Он перемахнул на ее сторону балкона и замер на пороге, встретившись взглядом.
Женька густо покраснела. Рука, держащая стакан вздрогнула, и тот шмякнулся об пол, со звоном разлетаясь на осколки.
- Агент, вы засыпались! – весело прокомментировал Ромка. – Битым стеклом. Стой на месте, сейчас осколки соберу.
И, захватив с балкона пластиковую корзину для мусора, начал бросать туда остатки стакана.
Женька стояла на месте и виновато сопела.
- Тебя точно с Викингом познакомить нужно! – продолжал прикалываться Ромка. – Сестры по разуму – любопытство вперед вас родилось! Ок, шпионка, раз так вышло – хотел бы услышать твое мнение.
- Про Сашку? – неуверенно уточнила Женька. И задумалась.
Радость от того, что Ромка не повелся на прелести Стелы или Стеллы – не суть – уже поутихла, давая дорогу другому чувству:
- Если честно, мне ее жаль. Сашка, конечно, без тормозов, но ты сам отчасти причина ее поведения. Сначала заигрывал, а потом…
- Согласен, - буркнул Ромка, относя корзину обратно на балкон. – Вроде собрал, но босиком пока не ходи – утром попрошу, чтобы горничная пропылесосила. А Сашка… Злой был, а она доставать полезла. Сорвался.
- Завел девушку и бросил! Нельзя так.
- Забавно об этом слышать от Сусаниной, – улыбнулся Ромка. – И, кстати – это ты во всем виновата! Призывала: «Учись, Илларионов, пока я жива?» Я и учусь.
Женька, хохоча, рухнула на кровать:
- Заводить и бросать? Бедная Сашка…
- Наш с тобой девиз один – возбудим и не дадим! – весело согласился Ромка, присаживаясь рядом с ней.
- Ром, так ты у нас динамо, да? – Женька со смехом начала загибать пальцы: -Заре не дал, Полине не дал, Аленку киданул, от Дашки сбежал, теперь еще и Сашку жестоко обломал!
- Не динамо, - Ромка гордо задрал подбородок. – Просто человек с практическим восприятием мира: если всем подряд давать – поломается кровать.
И демонстративно продавил рукой матрац в нескольких местах:
- Хлипковатая конструкция.
Женька опять залилась смехом:
- Кстати, мне тоже говорил, чтобы и не мечтала! Что мой поезд ушел. По количеству заведенных и брошенных ты меня уже переплюнул! Ученик превзошел учителя!
– Не льсти, до тебя мне далеко! - Ромка улегся рядом и положил голову на подушку, касаясь щекой ее щеки: - Я обычный дилетант, а у тебя это семейное, встроенная родовая сверхспособность.
Он прижал Женьку к себе и потянулся к губам:
- Разве что, если возьму твою фамилию… Хочешь?
У Женьки закружилась голова. В прямом смысле! Будто на экстремальном аттракционе - центрифуге земля ушла из-под ног, дыхание сбилось, перед глазами замелькали разноцветные картинки.
Близость Ромки волновала – его объятия, поцелуи, а больше всего – слова.
«Что он имел в виду, говоря про фамилию? – стучало в голове. – Неужели…?!!»
- Ром, я… - начала Женька каким-то чужим и предательски дрожащим голосом, но он улыбнулся и чмокнул ее в нос:
- Что – страшно? Ты такая смешная, Сусанина, когда пугаешься. Не боись! Я помню, что ты у меня жираф… Жирафенок. Видел в зоопарке детенышей жирафа – забавные такие, глазастые, на
