class="p1">Астериус также рассказал про новые артефакты, про новый клан и, разумеется, про очень странную геру.
— Ты останешься в замке, пока я не позволю иного.
Это было наказанием, и единственной реакцией на весь рассказ. Что-то спрашивать или спорить Астериус не посмел — Арион смотрел прищуренными глазами, а на скулах проступили желваки. Молодой вампир нутром чувствовал злость отца.
Почти два месяца продлилось его заключение, и он успел сотни раз пожалеть, что вообще ввязался во всю эту историю. Он был уверен, что с Александрой можно договориться, и не понимал, почему медлит отец. Люди уже давно должны были вернуться… А если нет? Тогда все зря, и он из-за своей глупости бессмысленно сидит в четырех стенах.
«Астериус!» — призыв отца отозвался по связи.
Неужели это все уже закончится? От нескончаемых тренировок с Сю-Линем хотелось выть, но это тоже одна из граней наказания.
— Люди переселились в Бархараб, и более того! Они очистили земли вокруг города от пагубного влияния Мертвых земель.
Астериус не сразу осознал, что услышал. В голове роились десятки мыслей — от ужаса и потрясения, до удовлетворения и некой гордости за одну знакомую человечку.
— Рядом с герой, о которой ты говорил, постоянно присутствует орчанка, и, я полагаю, это неспроста.
Арион отвернулся к окну и, казалось, пребывал в неких раздумьях — взгляд его был устремлен в даль, а руки сцеплены в замок.
Астериус не обманывался, он уже давно научился читать своего совершенного отца. Всегда точная выверенная мимика, идеально продуманные жесты и движения. Неизменные черные с серебром одежды, и даже волосы, былым водопадом спускающиеся до лопаток, не смели как-либо неаккуратно лечь и испортить этот образ подавляющего совершенства.
Рядом с ним невозможно не испытывать трепет и свою никчемность.
— Я хочу с ней встретиться. Договорись об этом.
Интерлюдия 2.
Битуин, столица империи Гаяр…
Человек, сидящий в дорогом, отделанном самоцветами и позолотой кресле, выглядел нездоровым. О нет, не физически! В этом плане у крупного светловолосого мужнины все было в порядке, но вот мелочи… Его, горящий чем-то диким, взгляд беспрерывно метался по кабинету, не задерживаясь на одном месте дольше нескольких секунд. И он постоянно, несколько десятков раз в минуту, облизывал свои полные красные губы.
Все это вместе создавало отвратительное зрелище, но Император Гаяр был не той персоной, которой кто-либо осмелился бы на это указать.
— Ученные уже что-нибудь придумали?
— Нет.
Мужчина, что стоял перед столом самого важного человека на этом континенте, не испытывал робости или чрезмерного почтения. Старший Магистр Ордена Равновесия отлично знал себе цену, а прожитые годы, что раскрасили его некогда иссиня-черные волосы сединой и испещрили строгое волевое лицо морщинами, научили держать себя соответственно положению.
— Почему?! Я отдал твоему ордену академию с одной целью, и жду ответа! Реликт в горах Мертвых земель! Ты обещал мне решение! — император брызгал слюной и даже не пытался говорить тише.
— Надо больше времени. Ученые работают неохотно, а многие и вовсе подались в бега, — тихий размеренный голос магистра был полной противоположностью импульсивности старшего Гаяра.
— Найти! Не вынуждай меня пожалеть о своем решении отдать тебе в руки магов! Пусть все занимаются только этим вопросом — мне нужен проход в горы! Ты понял меня, Протан?
Старший Магистр не на мгновение не показал своего недовольства от обращения к нему мирским именем. Тем именем, от которого он отрекся многие годы назад.
— Все непременно, ваше императорское величие. Разрешите приступить?
Император жестом руки отпустил главного храмовника, а тот выкинул слова императора из головы тот час, как покинул кабинет.
Ученые, Мертвые земли, реликт! У него были свои проблемы, достаточно веские, чтоб не обратить внимание на побледневшего дворянчика, который случайно перешел ему дорогу и за считанные мгновения успел обратиться мысленно ко всем богам по очереди.
Не до этого! У ордена проблемы, и Старший Магистр всем своим естеством чувствовал, что тут замешаны нелюди. Но как они могли узнать куда ударить?! Никто вне ордена не знал об их зависимости от алого вереска — они всегда действовали очень аккуратно. Не привлекали внимания, не вызывали интереса в этом направлении, маскировали покупки сотнями ненужных товаров… так как тогда?
Потеря столь необходимого ресурса поставит крест на влиянии ордена. Не сейчас, запасов хватит на десятки лет, но что это есть? Что он передаст приемнику?
Старший Магистр Ордена Равновесия скрипнул зубами, подкинув еще один камешек на чашу ненависти к нелюдям.
Интерлюдия 3.
Малиф, столица империи Форсах…
Великий герцог Ингерский, а в недавнем прошлом принц Ингерии, со слащавой улыбочкой расцеловал пухлую ладошку графини Швейц, главной сплетницы всей империи.
Визит не прошел зря, несмотря на некое отвращение к развратной и, слишком многое себе позволяющей, пожилой матроне.
Бертем Ингерский, тот самый, что предал свое королевство и сдал его империи Форсах, утратил весь свой лоск тотчас, как сел в карету. В отличие от брата, он был чистым прагматиком и отлично умел просчитывать вероятности. Как тогда… более двух лет назад. Шансов не было, и сопротивляться — означало потерять все.
Но брат не слышал, не хотел принимать доводы. Бертем и так тянул слишком долго, надеясь на благоразумие брата до последнего, но… нет. И ему пришлось поступить так, как было правильно. Сохранив людей и земли.
Ну лишь один графский род пришлось отдать, в качестве контрибуции за промедление. Бертем не интересовался почему и зачем, что есть один род, на фоне всего королевства? Герцогства…
Теперь он снова чувствовал нечто… нечто грядущее. И это нечто казалось ему много страшней прихода империи на их земли. Слухи подтвердились: королевство Чаро и правда примыкает к Гаяр, а это значит… значит следующие Форсах. Империю Ортус, спрятавшуюся под бочком у эльфов и Фейри, точно трогать не будут, и это понимает не только Бертем.
Все его нутро ощущало необходимость бегства. Наверное, впервые в жизни. Даже во время переворота не было такого отчаянья…
Молодой герцог смотрел в окно кареты невидящим взглядом. Война… грядет война, и уже скоро он не сможет покинуть империю, а значит надо действовать. Аккуратно, не привлекая внимания. За оркские земли… в южный халифат.
Собрать деньги, верных людей.
Еще вчера он только предполагал, что нечто может произойти, а уже сегодня он боялся опоздать. Участвовать в новой Великой Войне ему совершенно не хотелось.
Интерлюдия 4.
Билас, месяц после ритуала…
Старый Маток хромая вернулся в свой старенький дом и с болью в сердце отдал несколько медяков Сальме, своей красавице дочке. Мало, очень мало. И сердце
