недоумения на бледном лице и круглые от удивления глаза того стоили.
— Сама же мне пеняла, что без стука.
Я хотела сказать, что произносить в голос «Тук-тук» — это не то, но просто махнула рукой.
— И с чем ты пожаловал? И где ты был столько времени?
Я немного дулась на него. Все-таки ждала в Биласе, а потом и по дороге… он ведь мог и предупредить о монстре в ущелье.
— У меня была… насыщенная беседа с нашим отцом, и он хочет с тобой встретиться.
По недовольно искривленным губам и интонации, с которой это было сказано, я догадалась, что беседа вряд ли была приятна вампиру. Сам он выглядел уже не столь гламурно, как в Биласе — весь немного помятый, потрепанный, и глаза уже не столь яркие.
— Потрясающая дипломатичность, — с сарказмом и ухмылкой протянула я.
— Ой, да ладно! Я могу сейчас пройти к главному входу, всех поднять, а потом со всеми полагающимися речами и прочей лабудой действовать по протоколу… но ты же вроде нормальная? — с театральным сомнением посмотрел на меня этот нахал.
Я запустила в него подушкой и прошла к окну. Мне надо подумать. Я ждала той встречи, и хочу вампиров, но только что я поняла еще кое-что. Встречи с главным вампиром я хочу не раньше, чем прибудут орки.
Каким может быть отец вампирского семейства, самый сильный и древний вампир? В первую очередь опасным. Полезным. Очень умным и хитрым.
— Через два месяца.
С запасом назвала я время — по моим подсчетам орки прибудут раньше, но мало ли что, мало ли кто…
Я прошла к комоду, в котором находилось то, что мне необходимо. А после протянула вампиру четыре маленьких металлических тубуса, похожих на чехлы для сигар.
— Два месяца? Что это? — он был озадачен, и совсем этого не скрывал.
— Это флаконы с кровью. Особые флаконы, которые будут долго сохранять кровь свежей, а внутри особая кровь.
Астериус открыл один и принюхался, блаженно прикрывая глаза. У меня по спине пробежали мурашки, но я стряхнула их, упрямо скрещивая руки на груди. Ничего не страшно!
— Тут что-то… что-то не так.
— Эта кровь будет доступна в нашем городе твоей семье… когда мы договоримся, — уточнила я, и поспешила объяснить. — Она полностью утоляет вашу жажду, но не подходит для артефактов. Эта кровь обезличена.
Я моральным усилием откинула воспоминания о том, чего мне это стоило. Скольких моральных усилий в убеждении всех и вся о пользе сотрудничестве с вампирами.
— Что ты имеешь в виду под «доступна»?
— Она будет продаваться, и любой вампир сможет ее приобрести.
— Просто прийти к тебе в город и купить?
— Возможно, это мы будем обсуждать с твоим отцом.
— Через два месяца, — задумался о чем-то блондин. — Почему?
— Мне необходимо это время.
Астериус смотрел на меня с сомнением, с предвкушением, с некой удовлетворенностью и при этом немного задумчиво.
— Не скажешь?
— Не-а. А ты про папочку своего расскажешь?
— Не-а.
Не хватало только, чтоб он мне язык показал. Но в следующую секунду вампир стал серьезным.
— Правда, не могу. Но я передам все, и очень надеюсь, что вы договоритесь.
А уж я то как надеюсь, кто бы только знал!
От автора
Дорогие мои читатели!
Вот и закончился первый этап становления Александры в мире Баукелэ, а также и очень важный этап в моей жизни. Этим обращением я хотела сказать, что вот сейчас я поставлю точку в моей первой книге, но как оказалось — это не так-то и просто! Несколько моментов мне бы хотелось еще осветить, а может и на что-то намекнуть…
Как бы там ни было, но именно сейчас я хочу поблагодарить всех, кто читает эти строки! Всех, кто комментирует, следит за событиями в Мертвых землях, делится со мной найденными ошибками и просто дает порой волшебного пинка! Без всех Вас у меня бы ничего не получилось.
Спасибо, что вы есть! И знайте — я вас люблю! Даже троллей;).
А самым терпеливым, тем, кто прочел до самого конца — немного еще проды!
Интерлюдия 1.
Немного ранее…
— Астериус, — имя прошелестело в пустом зале полузаброшенного замка, как змея по позвоночнику. Холодно, жутко, медленно… Отец смотрел на своего младшего птенца, как та самая воображаемая змея — с превосходством, холодно, размышляя… съесть сейчас или пусть еще побегает.
— Отец, — Астериус склонил голову, приветствуя старшего, да и просто не мог иначе. Не тот это разумный, перед коим можно проявлять неуважение.
— Где ты был?
Идея, которая еще сегодня днем казалась гениальной, сейчас перестала таковой видеться. Молодой вампир забыл от волнения все, что заучивал к этой встрече. Слова не складывались в предложения, а в голове образовался хаос.
— Где. Ты. Был? — в голосе, наконец, прорезались хоть какие-то чувства, хотя лучше бы нет.
Астериус почувствовал легкое касание кровной нити, что связывала его с главой. Пока еще не приказ, но предупреждение.
— Я был в Биласе.
Старший вампир приблизился и стал внимательно разглядывать своего подопечного. Астериус понял, что тот уже размышляет о наказании за ослушание, и поспешил объясниться, пока не стало слишком поздно. Все знают, что отец не нарушает своего слова. Никогда.
— Постой! Дай все рассказать. Я был там не просто так!
Древнейший вампир, которого знал Астериус, а в прошлом и неведомо сколько веков проживший эльфийский аристократ, лишь приподнял правую бровь, не то в удивлении от наглости, не то в разрешении говорить. Младший решил принять это за второе и начал свою историю:
— Я забыл о времени и уже был близок к помутнению, — признание давалось тяжело, но Астериус уже давно знал, что Арион — так звали отца, все равно обо всем догадается, а с ним принцип «чистосердечное признание облегчает наказание» — всегда срабатывал.
— У меня не было выбора, и я решил аккуратно сходить в поселение по соседству.
У старшего вампира опасно сузились глаза — Астериус сглотнул, почему-то соленную, слюну, проклиная свою голову и идей, в ней зарождающиеся.
— У них был праздник, и я думал, что легко сработаю, но… — молодой вампир решил смотреть в окно и больше не отслеживать реакцию отца — уже поздно сдавать назад! — Но меня поймали.
Арион не перебивал, и Астериус рассказал все, что видел или слышал. Про первую встречу с Александрой, про сборы переселенцев, про поездку в Билас, про рабов и очень странного орка… Это был единственный раз, когда ему задали уточняющий вопрос:
— У него были бледно-голубые глаза?
И, разумеется, никакого пояснения.
