А ниже более свежая дощечка, примотанная ржавой проволокой: «Горизонт закрыт! Опасность обвала!»
Площадка была неширокой, но глубоко врезалась в скалу, и в самом ее конце венчалась скальным выступом, словно навесом. В полумраке виднелись черные дыры шахтных тоннелей. Вокруг стояли ветхие бытовые вагончики для шахтеров, в центре лежали солидные кучи земли и камней, меж которыми иногда попадалось какое-то ржавое шахтерское оборудование.
Я внимательно посмотрел на запыленную площадку и разглядел на ней четкие отпечатки протекторов и мужских ботинок. Я готов был поклясться Зодиаком, что это протекторы бежевого «роллинга», на котором док Ларе нырнул в Йети озеро.
Так вот куда бесследно растворился злосчастный коронер! А что – бегство было тихим и быстрым, догадаться его тут искать никому бы и в голову не пришло. Правда, как он умудрялся решать проблемы с едой?
Тихо поскрипывали на ветру ветхие деревянные строения, где-то тихо пищали летучие мыши, и тишина.
Я достал из кобуры пистолет и, держа его в согнутой руке на изготовку, двинулся по периметру площадки, аккуратно огибая кучи земли и камней. Надо было не только следить за обстановкой вокруг, но и внимательно смотреть под ноги, чтобы не наступить на шумные предметы.
Тишина и нависающие вокруг скалы несколько давили на меня.
Я, наконец, почти бесшумно добрался до входа в тоннели под каменным навесом скалы.
Из черноты самих тоннелей выходили ржавые рельсы с наваленными на них не менее ржавыми катками. Сверху свисали какие-то оборванные веревки. А по бокам в небольших нишах были диковинные деревянные клети, напоминающие стоянки древних охотников: из кусков ящиков, где-то сколоченных ржавыми же гвоздями или скрученными проволокой, было построено нечто вроде трех бунгало с узкими окошками и дверными проемами, завешенными мешковиной или брезентом. Вокруг них валялись на полу пустые грязные бутылки и смятые консервные банки. Некоторые из этих банок вовсе не были ржавыми и даже были забиты сигаретными окурками. Значит, не такое уж это и заброшенное место.
Неожиданно мне пришла в голову запоздалая мысль, что моя игра в сталкера-невидимку совершенно не имеет никакого смысла: ведь приехал я на машине, и пусть даже тихий звук мотора отразился в этой каменной чаше, этого достаточно для того, чтоб его могли услышать, если только есть кому.
Так что, наплевав на суперосторожность, но продолжая вертеть головой по сторонам, я добрался до первого «бунгало» и, откинув занавесь из мешковины дулом «Соера», заглянул внутрь.
Из нескольких ящиков была сделана некая лежанка, на которую набросали ветхих тряпок и старых ватников. На полу валялось множество старых газет, а на импровизированном столе из тех же ящиков стояла мятая жестяная банка со следами копоти. Скорее всего, она использовалась в качестве масляной лампы. Валялись окурки, и запах был какой-то прелый и затхлый.
Я убрал голову из клети – хорошо, что я сиблинг, а тут куча щелей в стенах, иначе разглядеть что-либо было бы нереально.
Таким же образом я обследовал остальные жилища, и в последнем мне улыбнулась удача: внутри было прибрано, на лежанке имелся хоть и старый, но матрас, а на нем линялые простыни.
Я вошел и огляделся. На ящиках стояла настоящая керосиновая «летучая мышь». Рядом лежали пустые пачки из-под макарон и закопченный эмалированный чайник.
В углу были сложены кирпичи со следами огня, а под потолком отверстие, закрытое старой рогожей на двух гвоздях.
А самое интересное, что на прибитой к стене доске стояло несколько книг: «Малый медицинский справочник», «Анатомический атлас» и «Основы артефактной медицины».
В общем, кто тут квартировал, было кристально ясно.
Я уж было собрался внимательно осмотреть тут все, до квадратного сантиметра, как вдруг, словно гром среди ясного неба:
– Эй, мужик! Теперь ты вместо доктора? – раздался снаружи хриплый каркающий голос, усиленный сводами каменного навеса.
От неожиданности я резко присел за ящиками стола и вскинул ствол в сторону звука.
– Вообще, я в медицине не очень разбираюсь. – Если бы в меня хотели выстрелить, то уже бы выстрелили.
По крайней мере, я так себя утешал, сжимая ребристую рукоять «Соера».
– Это жаль, – ответил тот же голос, – а жратву привез?
– Не успел прикупить, – честно признался я.
– Ну, хоть курево-то есть?! – В голосе послышалось возмущение. – Я уже сутки без курева! Так-то хоть мышей жрать можно, но вот курево ничем не заменишь! А бычки я берегу, это уж совсем на черный день…
Я медленно встал.
– А ты сам-то кто будешь? – громко спросил я.
– Так ты не от доктора, что ли? – В голосе появились подозрительные нотки.
Что же ответить?
– Нет, я от механика! – ответил я наугад. – И курево у меня есть.
– А! Ну хоть так, – милостиво ответил незримый собеседник. – Барри, я. Барри Шептун.
– Выходи, потолкуем, – предложил я, убирая ствол в карман пиджака, – сигареты с меня.
Выйдя из бунгало покойного Ларе, я начал озираться по сторонам, но никого не увидел. В какой-то момент я заметил движение под потолком и решил, что это летучая мышь – но быстро сообразил, что для мыши силуэт слишком крупный.
И я заметил, что под «потолком» скального козырька тоже нависали деревянные конструкции, только небольшие и увешенные тряпками. Хоть и заметил их, но не придал значения раньше.
А сейчас с этих конструкций по колышущимся веревкам спускалась диковинная фигура, по-обезьяньи ловко орудуя руками и даже зубами.
Диковинность фигуры заключалась в замызганном и драном костюме-тройке, правда, жилет был надет на волосатое тело без сорочки. Грива косматых волос, незаметно переходящая в бороду-усы, в недрах которой сверкали водянистые карие глаза, а венчал все это великолепие помятый котелок на веревке, исчезающей в волосах. Ветерок донес неприятный запах давно не мытого тела.
Он напоминал уменьшенную копию закупольных йети из дешевых фильмов, только в нелепом облачении.
– Здорово, болезный, – хмыкнула эта косматая физиономия с редкими зубами, непонятно что отряхивая с грязных мятых брюк, – ты сам-то кто? Волыну спрятал – это хорошо!
Он еще шире осклабился.
– Заг меня звать, – я вынул пустую руку из кармана. – Хиус знает, кто тут, кроме тебя-то, сидит… вот и с волыной…
– Ха, ты модный, – он осклабился щербатой улыбкой, – даже больше дока…
– Работа у меня такая, – ответил я примирительно, протянув ему свою недавно вскрытую пачку Old Gold, вынув оттуда пару сигарет. – Держи, Барри.
Он с некоторой опаской, зыркая на меня из-под мохнатых бровей, приблизился и почти выхватил пачку из рук.
– Слушай, Заг, – он вытянул грязными пальцами сигарету и прикурил ее от бензиновой зажигалки, явно не своей, – а ты со жрачкой поможешь? Мне спускаться-то особо понта нет, да и далеко… а док – пропал. Он раньше жратву привозил. Где он, кстати? Ты его видал?
