Заткнув ему рот ладонью, я ухватила его за яйца, выпустила когти и прорычала:
– Телепортируйтесь со мной, иначе оторву.
Судя по то светлеющему, то мутнеющему взгляду, Элоранарра угроза не слишком впечатлила. Наверное, надеялся на мужскую солидарности в этом пикантном вопросе. Но вот когда его член стал набухать, оттолкнул меня. Удержал за локоть, не давая кубарем скатиться по лестнице. Снова дёрнул на себя, и нас окутал телепортационный вихрь. Я зажмурилась.
На телепортационную площадку дворца мы вывалились вверх ногами, неловко перекатились и чуть не напоролись на металлические шипы внутри решётки.
– Ты сумасшедший, – пробормотал Элоранарр – снова рыжий, привычный, потому что здесь маскировка перестала работать. – Ты…
Тяжело дыша, я сквозь решётки смотрела на звёздное небо. А ведь в Старую столицу мы отправлялись ранним утром. Похоже, рядом с пьющим Элоранарром я проспала целый день. И всё равно ощущала себя уставшей.
Поднявшись на четвереньки, Элоранарр покачался и с трудом встал на одно колено. Лицо у него побагровело.
– Это переходит всякие границы, – продолжал он.
– Протрезвеете и скажете мне спасибо, – я села.
– Нет, – отмахнулся Элоранарр. – Я первый раз набрался смелости на протест, а ты… ты…
– Спас вас от проблем. Хотите что-нибудь развалить – разбейте скалу.
Облокотившись на колено, Элоранарр оглянулся на меня:
– Ты бы это сделал? То, что обещал?
– Интересный вопрос, – протянула я и попробовала встать.
Встряска и ужас от собственной дерзости слегка отрезвили, хотя в голове шумело, и сияющий дворец я видела плоховато. Встать тоже получилось лишь с третьего раза, но дела у Элоранарра были ещё хуже.
– Давай обозначим, что вот это, – он кивнул на свой пах, – неприкосновенный аргумент в спорах.
– Если вы трезвы, – поправила я.
– Всегда. – Элоранарр смотрел на меня широко распахнутыми глазами с надеждой и ужасом одновременно.
Веселье пробежалось щекоткой по животу, я согнулась пополам и захохотала.
– Это не смешно! Я же тебя не хватаю и не угрожаю таким вот!..
– А я поводов не даю, – дальше хохотала я, не в силах остановить это пьяное веселье.
Гвардейцы уже должны были обратить на нас внимание, но до сих пор никто не подошёл. Возможно, Элоранарр отослал их жестами.
– Сейчас дал, – возмутился он.
– Ну, это был самый безобидный вариант, – прыская в приступах смеха, я всё же разогнулась.
– Безобидный? Ты называешь это безобидным? Живодёр!
– Конечно, безобидный. С этим мы разобрались бы привлечением одного целителя. Бесплатно, потому что придворный и так на окладе. А вот уничтожение оперного театра Старой столицы… тут расходы превысили бы все мыслимые пределы, разбирались бы мы с этим самое меньшее месяц, и не факт, что нам бы не оторвали то же самое в назидательных целях.
– Не оторвали бы, – Элоранарр резко выпрямился и тут же, склонившись набок, чуть не налетел на шипы, успел затормозить в последний момент.
Вздохнув, я подошла к нему и закинула его руку себе на плечо.
– Не ожидал от тебя такой жестокости, – бубнил на ухо Элоранарр, но на меня опирался и к башне своей брёл. – Как ты додумался до такого ужаса? И действительно осуществил бы эту угрозу? А? Я должен знать… должен знать такие вещи…
Всю дорогу к башне он безостановочно повторял это, повторял и повторял, то и дело подрагивая, порой сильно опираясь на меня, качаясь и чуть не сталкивая нас с дорожки. И хотя нервные интонации могли относиться к его заинтересованности в вопросе, у меня возникло ощущение, что он пытался отвлечь меня от другого – от реакции своего тела на это интимное прикосновение.
Башня. Давно я ей так не радовалась. Очень хотелось скорее доставить Элоранарра до комнаты и сбежать от этих вопросов, от нарастающего ощущения тревоги, от бешено стучащего сердца, подгибающихся ног и охватывающего меня тепла. Объятия Элоранарра были опасны уже не запахом, почти перебитым вином, а их теплом. Мне хотелось прикосновений, тепла, ощущения… физической близости, не приправленного ядом жутких воспоминаний, как с Энтарией Ларн.
На третьем пролёте Элоранарра повело в сторону, и он уткнулся носом в мои волосы. Вдохнул. По моему телу пробежала дрожь.
– Поднимаемся быстрее, – сипло потребовала я и бодрее потянулась вверх.
Надо уложить Элоранарра и уйти. Или уйти сейчас? Я попыталась вывернуться из-под его руки, но Элоранарр ухватился крепче, заваливаясь вперёд. Мы упали на ступени. Он оказался на мне – горячий, тяжёлый, и меня вновь опалило желанием. Я оттолкнула Элоранарра, он приподнялся, ухватил меня за талию и потянул вверх. Мои ноги слушались неожиданно плохо, я была ошеломлена близостью, яркими ощущениями, и даже не поняла, как мы продолжили подниматься. А может, это вино вытравило кусок памяти. Кажется, такое от него бывает.
На дверь Элоранарра мы тоже навалились вдвоём. Я чудом удержалась на ногах и потянула его к постели.
– Ложитесь и спите, – бормотала я.
Хлопнула дверь, наверное, разбудив Вейру с Диорой, и на выходе я теперь столкнусь с ними. Может, лучше переждать здесь минут десять, убедиться, что Элоранарр не собирается творить глупостей и заодно разминуться с его любовницами?
Он так сосредоточился на движении к кровати, что закусил губу. Я почти довела его, почти уложила, когда он споткнулся о мои ноги и рухнул, ойкая и распластывая меня по меховому покрывалу. Мы оказались лицом к лицу, и у меня перехватило дыхание. Глаза Элоранарра казались чёрными, я видела только их – два омута в тонкой золотой окантовке. Он с трудом вдохнул и приподнялся на коленях и руках, но не отодвигал голову. Я… я не могла пошевелиться от растекающегося по телу жара. Это было так тревожно и приятно, хотя я понимала, что дело в простых инстинктах и реакциях организма на близость очень привлекательного дракона…
Глава 38
Взгляд я отвела первая, прошептала:
– Слезьте с меня…
Все ощущения сильно обострились. Не глядя, я ощущала, как его рука скользит по меху. Горячие пальцы коснулись скулы. Я вздрогнула. Элоранарр погладил меня по брови, и его шёпот прорвался сквозь гул моего сердцебиения:
– Халэнн, как жаль, что ты не драконесса – это было бы просто идеально, – в голосе звучало искреннее восхищение. И желание, хотя он висел надо мной, стараясь не прижиматься к телу…
Он осторожно коснулся моих губ, приглашая к поцелую. Словно огонь пробежал по коже, внизу живота полыхнул жар, хлынул вдоль позвоночника. Я приоткрыла губы, ловя горячее терпкое дыхание, поцеловала в ответ. К винному привкусу его губ примешался металлический. Я ещё целовала, когда сквозь сознание начала пробиваться тревога.
