— Значит, — проворчал Пакер, — пора корректировать планы. Если уже не поздно, конечно.
Глава 10
Лагерь бандитов, напавших на караван, больше напоминал цыганский табор. Палатки из сшитых кое-как кусков брезента, растянутые на разномастных шестах, придавали месту дикий вид. Откуда-то набежали маленькие дети, чтобы поглазеть на странных пленников. Старики сидели вокруг прогоревших костров, шамкая беззубыми деснами, и тупо смотрели на отряд, вернувшийся с добычей. Женщины прибежали посмотреть, что их мужчины принесли для них. Атмосфера в общем-то была довольно беззаботная.
Спенсу трудно было представить, что эти мирные, довольные на вид люди зарабатывают на жизнь, убивая незадачливых путников и грабя караваны. Он ожидал, что логово преступников должно походить на темную яму, где царит злоба и ненависть, а вокруг бродят отчаявшиеся люди, избравшие незаконный образ жизни из-за нестерпимых условий. Семьи, дети, то и дело раздававшийся смех никак не вязались с его представлениями.
— Ну и зрелище, — шепнул он Аджани, пока они шли по широкой импровизированной улице между палатками и ящиками. Дети бежали по обе стороны от них, показывая пальцами, как любые дети повсюду.
— Это видимость, Спенсер. — Аджани говорил тихо, наблюдая прищуренными глазами за главарем бандитов, идущим впереди. — Этакие бесшабашные разбойники с большой дороги... На самом деле они очень опасны. Поверьте мне, эти люди без колебаний выпотрошат нас на глазах у своих жен и детей, если им заблагорассудится.
Спенс подумал, что Аджани относится к ситуации излишне драматично. Но Гита, молчавший на протяжении всего пути через джунгли, закатил глаза и с дрожью произнес:
— Аджани знает, о чем говорит, доктор Рестон. Слушайте его. Эти люди — отъявленные головорезы.
— Но зачем им вредить нам? У нас нет ничего ценного.
— Присмотрись. Они слишком долго жили вне закона; они ничего не боятся. А значит, от них можно ожидать чего угодно. — Аджани явно был настроен пессимистически.
Гита с готовностью кивнул, соглашаясь, поэтому Спенс счел за лучшее замолчать. И все же продолжал улыбаться детям и глазеть по сторонам, как турист в отпуске.
Они шли всю ночь и отдохнули всего пару часов, прежде чем снова двинуться в путь. Теперь солнце стояло высоко, пробиваясь сквозь плотный лиственный полог наверху. Пленников провели по лагерю и усадили под большим лоскутным тентом между двумя охранниками, а бандиты занялись дележкой награбленного.
Процесс сопровождался криками мужчин и женским визгом. Из толпы вышел главарь, подошел к ним и встал перед навесом. Охранники винтовками подтолкнули пленников поближе к нему.
Это был очень крупный мужчина с большим животом, едва прикрытым полами драного кафтана. Он с интересом осмотрел всех троих и оживленно заговорил с Гитой. Гита коснулся лба и низко поклонился. Вождь кивнул охранникам и вошел в свою палатку.
— Его зовут Ватти, и он зовет нас внутрь, — объяснил Гита.
— После вас, — сказал Спенс, пропуская индийцев вперед.
Внутри было темновато. Лоскутное одеяло, служившее дверью, пропускало сквозь дыры немного солнца, украшая стену крапчатым узором. Ветер шевелил палатку и узор плыл и менялся, как в калейдоскопе.
Вожак отвел их в дальний угол и откинул одно полотнище. Солнечный свет лег на постель из подушек, на которой неподвижно лежал мальчик. Спенс сначала подумал, что он мертв.
Ах, вот зачем их привели! Вожак хотел, чтобы они вылечили его сына — тут не надо было ничего объяснять, достаточно было увидеть, с каким выражением огромный мужчина смотрит на мальчика. Не требовалось и особого перевода, чтобы понять: если их совместные медицинские усилия не помогут, казнь состоится немедленно, и будет долгой. Спенс все понял.
Гита опустился на колени и принялся развязывать льняные мешочки, бывшие при нем. В одном из мешочков нашелся старомодный стетоскоп. Доктор Гита тут же нацепил его на шею и превратился во внимательного врача, выслушивающего пациента.
Главарь одобрительно покивал и оставил их заниматься своими делами.
— Надеюсь, у нас хватит лекарств, чтобы хоть немного улучшить его состояние, — Спенс кивнул в сторону мальчика.
— А другого выбора у нас и нет, — спокойно ответил Аджани.
— Дыхание поверхностное и очень слабое. — Гита нахмурился. — Он без сознания.
Аджани встал на колени возле постели и положил руку мальчику на лоб.
— У него жар. Скорее всего, это лихорадка. Гита, что у тебя есть из лекарств?
— Да ничего особенного. Стандартный набор: новокаин, аспирин, несколько антибиотиков. Я все-таки дантист, а не клинический врач.
— Антибиотики пригодятся, — решил Аджани. — Хорошо бы, конечно, знать, что с ним случилось.
— В любом случае надо снизить температуру, — вмешался Спенс. — Аспирин.
Гита порылся в очередном мешочке и достал маленькую пластиковую коробочку.
— Вот. Шестьдесят таблеток. Должно хватить. Антибиотики и протирание уксусом. А там посмотрим.
Аджани пояснил Спенсу:
— Представь себе, в этой части мира антибиотики все еще в ходу. Гита, скажи Ватти, что нам нужен таз воды и чистая ткань. — Гита растерянно посмотрел на Аджани. — Да, да, — кивнул индус, — ты же говоришь на хинди. Хочешь, не хочешь, придется тебе с ними объясняться.
Гита вышел и через пару минут вернулся. Все трое беспомощно смотрели на мальчика, отчаянно пытаясь вспомнить медицинские знания, которыми когда-то обладали. Теперь от этого зависела их жизнь.
Вскоре в палатку вошла молодая женщина в желто-оранжевом сари с большой миской воды, мочалкой и полотенцем. Она застенчиво сказала Гите несколько слов, отошла в дальний угол и замерла там, сложив руки на груди.
— Это жена Ватти, ну, по крайней мере, мать мальчика. Вряд ли у главаря одна жена… Она принесет все, что нужно.
Аджани смочил губку и принялся протирать тело мальчика. Спенс измельчил четыре таблетки аспирина, Аджани добавил к ним несколько сине-белых капсул.
— Нужна питьевая вода. Только чистая, — сказал Спенс. Гита передал просьбу женщине, и та мгновенно исчезла, чтобы почти сразу вернуться с водой.
Спенс взял маленькую пиалу, налил в нее немного воды и размешал порошок. Аджани осторожно перелил лекарство в горло мальчику. Спенс обратил внимание на выпирающие ребра, торчавшие из-под простыни, и задумался, как давно парень ел.
— Надо сбить температуру и покормить, иначе нам конец. Он не ел уже пару недель, судя по его виду.
— Вполне возможно, — сказал Аджани, продолжая обтирать тело мальчика.
День тянулся медленно. Трое ненастоящих врачей по очереди продолжали обтирания пациента и через
