Я смотрела на него долгую минуту, боясь прикоснуться, словно то была ядовитая змея. Потом же я опасливо взглянула на Феликса и мадам Жюстин: те тоже выглядели встревоженными, подтверждая мои опасения.
"Леди Анна Сигизмундовна Чаус! Премного рад вашему возвращению в Арату и буду неимоверно счастлив приветствовать вас на Родине лично. Завтра вечером как раз будет прекрасная возможность обмолвится с вами парой дружественных фраз на праздничном приеме во дворце. Смею надеяться, что, несмотря на вашу занятость, вы сможете уделить несколько минут моей скромной персоне. Лорд Франк Теодор Моргенштайм любезно вызвался скрасить ваше одиночество и обеспечить безопасность в пути.
Ваш искренний почитатель, Гершандт Рекс Аратский"
Я прочла послание вслух, а потом еще дважды про себя. Еще одна скромная персона, что б его! Век бы его не видать. Да только выбора мне не давали: все эти расшаркивания и красивые фразы — просто пыль в глаза. И любой, кто топчет ногами землю больше нескольких годков, да не витает в розовых облаках, поймет, что вот это "смею надеяться" — это прямой приказ явиться завтра во дворец. А под элегантной фразой "скрасит ваше одиночество" король имел в виду, что Франк меня конвоирует или же доставит силой в разе непослушания.
Арденс влетел к Бахтиеору и осушил бокал, который его друг уже почти донес ко рту.
— Ард, что стряслось?
— Отец мертв.
— Как? — Бахтиоер наполнил свой стакан до краев, но тут же вылил в огонь, всем своим видом демонстрируя готовность слушать, ясно мыслить и действовать. — Он убит?
— Да.
— Уже известно, кто…
— Анна, — Главнокомандующий тяжело оперся руками о стол, но тут же сорвался с места, будто внутри него распрямилась пружина, не позволяющая оставаться в одном положении.
— Не может быть, — Бахтиеор с сомнением уставился на друга.
— Я сам видел. Все видели! Она пронзила его сердце Дракомортом на глазах у всех нас. Целитель как раз оповестил дядю, меня, Аларая и Арагварда о скорой кончине отца, так что мы спешили увидеться с ним напоследок, — Арденс взлохматил голову и взволнованно мерил шагами комнату. — И застали ее аккурат во время убийства.
Главнокомандующий Загорья с тоской взглянул в пустой бокал и залпом поглотил графин воды.
Бахтиеор потрясенно осмысливал информацию, не в силах поверить в услышанное. Тогда его друг продолжил:
— Я знаю, что отец втянул ее в какие-то свои интриги и стребовал клятву о неразглашении. Я был уверен, что это касательно его лечения… Но… Он мертв. Я не понимаю, Бах. Это слегка выходит за понятие "интриг", не находишь?
— Может, он не окончательно мертв? Может, это трюк такой, уловка?
— Он мертвее мертвых. Консилиум целителей подтвердил. Да и я не ребенок, знаю, что бывает, когда Дракоморт пронзает сердце дракона. После такого не оживают. Ей наверняка внушили! Если это так, я убью Аларая и…
— Успокойся, — Бах стиснул плечо друга, да так, что Арденс скривился от боли. Впрочем, это даже помогло. — Остынь. Я полностью разделяю порыв относительно Аларая, но у Анны ведь артефакт от ментальной магии.
— Да, ты прав. Артефакт был белым, — Арденс закинул руки за голову и уставился в потолок. — Нужно все обдумать с другой позиции. Это же Анна. А значит, следует выходить из того, что Анна не причинила бы вред моему отцу. Никогда. Я в этом абсолютно уверен.
— Даже если это его приказ?
— Даже если это его приказ. Она достаточно умна и своенравна, чтобы прямо или хитростью избежать исполнения нежелательных действий. Значит, она сделала это во благо.
— Эм, — Бахтиеор приподнял бровь, — мне нравится ход твоих мыслей, но все же факты говорят о другом.
— Разве? — Арденс резко остановился и пронзительно взглянул на друга. В его глазах читалась гремучая смесь надежды и сомнений, но вскоре эти чувства сменились непоколебимой убежденностью. — Смотри: говорит о другом лишь моя уверенность в окончательности и безвозвратности смерти отца. Так на это и был расчет. Ведь все задействованные лица знают о губительной силе Дракоморта для дракона и видели воочию преступление. Даже я поверил в убийство. Но! Хочешь фактов? Так вот: целитель сказал, что император протянет лишь несколько часов. Кто кто, а Анна точно об этом знала. Какой смысл убивать кого-то за час до его смерти?
— Никакого, — Бахтиеор, прищурившись, развел руками.
— И я видел ее лицо: холодный расчет и концентрация. Нет, Бах, так не убивают. И еще одно. Анна раньше мне говорила, что все будет не так, каким кажется. Значит, смерть отца лишь кажется.
— То есть, ты предполагаешь, что это все-таки уловка. Прекрасно, вот с этого и будем исходить. И раз для Багратиона было важно умереть от руки твоей возлюбленной, а не от яда, значит, этот хитрец еще планирует вернуться.
— Похоже на то.
В комнате зарябило, и в следующую секунду возник Дарк:
— Полог тишины есть? — начал он с ходу, упустив даже краткое приветствие. И, после утвердительного кивка Бахтиора, продолжил. — Командир, Анна в Жюстин. И действовала она по указке Багратиона. Но это вы уже и так выяснили, не правда ли? — маска на лице Дарка дернулась, словно тот очень открыто улыбнулся. — Больно уж рожи у вас не отвечают трагичности момента. Вы хоть на публике о скорби не забывайте. — Притворно сокрушился помощник Арденса. — Но есть то, о чем вы точно не знаете: Анна сказала, что все образуется через семь дней.
Арденс ухмыльнулся. Его переполняло пьянящее чувство эйфории, но не вино было тому виной, а облегчение сразу с двух причин: первая — Анна точно не виновна, вторая — все указывало на то, что император еще вернется в их бренный мир. Арденс любил и уважал отца и сейчас как раз обнаружилось, что у него накопилось столько тем для разговора с ним, столько несказанных слов и спрятанных чувств… Он уже даже не помнил, когда в последний раз беседовал с ним именно как с отцом, а не главой государства.
— Да, спасибо Дарк. Это прекрасные вести. Уверен, Анна не будет высовываться, да и Феликс в обиду ее не даст. Так что мы можем сконцентрироваться на заговоре.
— Вы уже выяснили цель игры императора?
Бахтиоер отклеился от стены и таки достал из шкафа новую бутылку вина и принялся неспешно ее откупоривать:
— Тут легко: Багратион хотел, чтобы на свет показался глава заговора и заявил про себя так, чтобы у нас на этот раз не было недостатка в доказательствах. И наша задача всеми силами этому способствовать. Уверен, что предатель — Аларай, — Бахтиеор щедро наполнил свой бокал, и, не предлагая друзьям, отхлебнул большой глоток. Оперся на стол и уставился невидящим взглядом в камин. Его последующие слова больше походили на рык. — Нужно крепко прищемить этому гаду яйца. Он виновен в смерти Луизы, может и не лично, но дела это не меняет. И у него еще хватило наглости вернуться в ее спальню! Подозреваю, за чертежами артефакта… Я готов разодрать его горло своими зубами. Но это все испортит, ведь так?
