Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
в окружении Гэдора, Брона и Мара. А вид имел растерянный и виноватый. Как у того, кого вовремя поймали при попытке бежать.
– Ну, это уж вы перегнули палку! – вдруг подал голос Эшгар. – Учитывая положение, главе за своих клясться не пристало!
Хейта замерла. Неприятный холод змеей скользнул в сердце. Она медленно повернула голову.
– Верно говоришь, не пристало. Тогда ты за него и поклянись.
– Я?! – Простодушное лицо советника выражало истинное изумление – А чего это я? Пусть… пусть тогда Корх клянется! – Он махнул в сторону побледневшего оборотня. – У него с Хобардом старые счеты!
Хейта холодно улыбнулась.
– Корх не советник Хобарда. Ты – советник. Вот и помоги своему владыке.
Эшгар покачал головой.
– Я не глава селения. Камень не сработает.
– Сработает, – кивнула Хейта.
– А ты почем знаешь? – запальчиво бросил он.
– А почему ты не желаешь поклясться? – вопросом на вопрос ответила девушка.
Лицо советника побагровело от гнева.
– Ты что же, намекаешь, что это я Берха отравил? Да как ты смеешь!
Спутники Хейты разом вперили в нее три недоуменных взора. Но у девушки не было времени ничего никому пояснять.
– Быть того не может! – возмущенно воскликнул Хобард.
– Вот и я говорю, – немедля подхватил Эшгар. – Не убивал я никого!
– Тогда поклянись, – спокойно сказала Хейта, но пепельно-серые глаза ее при этом опасно блеснули.
– А с чего это я должен? – с неожиданной злостью выпалил тот.
– Ну, если на тебе вины нет, – пожала плечами Хейта, – чего бы тебе не поклясться?
Эшгар вдруг смешался, обернулся к Хобарду и умоляюще протянул:
– О, преславный владыка, объясни-ка ты этой безумной, что я не глава ничьего селения и клясться мне не пристало. Что я не замышлял дурного. Что я не виноват!
Хобард поглядел на него в упор. Он теперь уже не казался таким удивленным, зато – весьма и весьма озабоченным. Бледные губы тихо шевельнулись:
– Но ведь правда, раз не виноват, чего бы тебе не поклясться?
Эшгар почти что простонал:
– Владыка!
И в этом возгласе было столько боли, обиды и разочарования, что Хобард, казалось, тут же усомнился в уместности своей просьбы. В самом-то деле, подозревать в убийстве преданного советника, которого он любил как родного! Но Хейту было провести не так легко. Она подступилась ближе. Острый как нож голос резанул по ушам:
– Клянись!
Эшгар с отчаянной надеждой взглянул на Хобарда. Но вождь лишь судорожно сглотнул и поглядел на советника с тягостным ожиданием. Тот содрогнулся, как от удара. Медленно приблизился к Хобарду, наклонился за амулетом. Бледная рука его едва заметно подрагивала. Зажав амулет в ладони, он тихо проговорил:
– Я, Эшгар, советник Хобарда, клянусь, что не покушался на его жизнь и не убивал его младшего сына, Берха.
Хейта выдохнула и сжала пальцы. Советник издал глухой вопль, согнулся чуть не пополам и выронил амулет. Хейта ждала, не смея даже дышать. Все ждали того, что будет дальше. И тут Эшгар вскинулся. Свирепо блеснул неведомо откуда взявшийся нож, и советник метнулся в сторону девушки.
Хейта успела увидеть, как распахнулись исполненные ужаса глаза Хобарда. Успела услышать, как грозно зарычал Брон, что есть мочи бросившись вперед. Но, прежде всего памятуя о просьбе волка-оборотня, она успела отступить назад. Живот обожгло болью. Хейта вскинула руки.
Ослепительная вспышка на мгновение застлала все вокруг. Эшгар отлетел в сторону, как мешок с костями. Верный нож был выбит из рук. Советник глухо застонал и остался лежать.
Хейта схватилась рукой за живот. Отняла пальцы от раны и опустила глаза. Ладонь была красной. Но ткань прорезало совсем чуть-чуть. Хейта прислушалась к себе. Губы ее тронула слабая улыбка. Нож прошел по косой.
Брон подхватил ее под руки. Завидев кровь, поменялся в лице. Хейта тотчас поспешила его успокоить:
– Рана нестрашная. Я в порядке.
Брон недоверчиво вгляделся в ее лицо. Хейта ободряюще улыбнулась, осмотрелась. Рыси-оборотни обалдело таращились. И тут ее осенило. Вспышка! Хейта неуверенно развела руками.
– Я… я потом объясню.
Мягко высвободившись из объятий Брона, Хейта подошла, подхватила с земли амулет и надела его на шею. Перевела потемневший взгляд на Эшгара.
Тот оторопело помотал кудлатой головой. Неуклюже сел, скривился, прижимая к груди обожженную руку. На Хобарда же было страшно смотреть. Лицо его исказила гримаса изумления, отвращения и боли. Шагнув вперед, он хрипло выдавил:
– За что?
Эшгар поднял голову. Светлые глаза его больше не улыбались. Теперь, при взгляде ему в лицо, не верилось, что они вообще были способны на это.
– За что? – ядовито ухмыльнулся советник. – Ты еще спрашиваешь?
– Да, спрашиваю! – голос Хобарда прогрохотал, точно яростный громовой раскат. – Я впустил тебя в свою семью. Сделал тебя советником. Я тебе жизнь спас!
– Это ты так думаешь! – взревел Эшгар, спешно поднимаясь. – Я умер тогда. Слышишь?! Умер! Слишком много я потерял в тот день. И мое сердце навеки осталось в той ледяной воде. Лучше было тебе меня не доставать!
– Что ты такое говоришь? – непонимающе выдохнул Хобард. – Да, когда я вытащил тебя, твою семью было уже не спасти. Но в том не было моей вины.
– Не было вины? – с издевкой отозвался Эшгар. – Ты убил их! Ты и прочие оборотни! – Он злобно огляделся. – Или ты думаешь, мы по своей воле тогда отправились в путь?
Эшгар помедлил, припоминая.
– Стояла ранняя зима. Реки были уже скованы льдом. В это время мы, ламосцы, прочно сидим на земле, которую избрали для зимовья. Но нас занесло на запад, на границу с Заповедным лесом, будь он трижды проклят! Наш старейшина твердил- мол, нет ничего страшного. Перезимуем тут. Но вы рыскали по округе, пугали детей, уводили дичь из-под носа. И в один погожий солнечный день, когда стало совсем невмоготу, мы решили сняться и поискать прибежища на востоке.
Эшгар печально прикрыл ладонью глаза.
– Нам нужно было переходить реку. Но лед оказался слишком тонок. Сперва под воду ушла жена. Потом закричали дочь с сыном. Лед под ними начал трескаться. Я в ужасе замер, не зная, к кому из них броситься на помощь. Но я не ведал, что толку уже не было. Дочь провалилась первой, за нею сын. Ему еще и пяти тогда не было, Хобард. Слышишь?! Еще и пяти!
Эшгар говорил, точно в бреду. Поседевшие волосы лихорадочно бились на ветру. Всклокоченная борода предательски вздрагивала.
– Я бросился к полынье, но добежать не успел, лед прорезали глубокие трещины. И, прежде чем он проломился, я успел заметить вас, оборотней. Вы бежали вниз крутым склоном в нашу сторону. А потом небо ухнуло куда-то, и глаза залила темнота.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
