о Лало, как ты всегда заботилась обо мне. И прости за всё, что я натворил.
Слёзы навернулись на глаза Андреа, и он поспешил уйти, но появившийся в этот момент Джулио остановил его:
— Постой, Андреа! Куда ты?
— Оставь меня, Джулио, — Андреа просто помчался по коридору и вбежал в пустой кабинет Джулио.
— Не трогай его, Джулио, — посоветовала Матильда. — Горе нуждается в одиночестве.
— Нет, мне всё это не нравится, — обеспокоился Джулио и последовал за Андреа.
Войдя к себе в кабинет, он увидел, как Андреа полоснул лезвием бритвы по вене, и в то же мгновение кровь хлынула из раны…
— Ты с ума сошёл! — кинулся к нему Джулио, не позволяя то же самое сделать с веной на другой руке.
— Пусти меня! — пытался вырваться Андреа, но Джулио оказался сильнее.
Он отобрал у Андреа бритву, и стал накладывать жгут на его раненую руку.
— Думаешь, Эдера сможет жить, зная, что ты покончил с собой? — с досадой произнёс Джулио.
— Но я не могу видеть, как она умирает! Не могу, бездействовать!
— Андреа, твоё горе так велико, что я вполне могу тебя понять. Но своей смертью ты не поможешь Эдере!..
— Доктор, вас приглашают в операционную, — сказала, войдя, медсестра. — К нам поступил донор!
— Откуда? — на ходу спросил Джулио. — Я только что был в компьютерном зале и не получил там никаких сведений о доноре.
— Контейнер привезли полицейские, — ответила медсестра. — Очевидно, дорожное происшествие…
Оперировал Эдеру доктор Манфреди, а Джулио и Антонио Джиральди ассистировали ему.
Когда Эдера под воздействием анестезии уснула, Манфреди стал готовить орган умершей для трансплантации.
— Боже мой! Это же Леона Сатти! — воскликнул профессор Джиральди, впервые взглянув на донора. — Она покончила с собой…
— Да, — подтвердил Манфреди, — полиция передала также письмо, адресованное Андреа Давиле.
Операция проходила сложно. Несколько раз у Эдеры останавливалось дыхание, прекращало биться сердце.
— Эдера, помоги мне! Ты слышишь меня? Помоги! — обращался к ней Джулио, подключая аппарат искусственного дыхания и, всеми, возможными средствами, стимулируя работу её сердца.
Борьба за жизнь Эдеры длилась несколько часов, и всё это время Марта истово молилась, призывая на помощь Господа и святую Мадонну дель Джильо.
Матильда не спускала глаз с Валерио, опасаясь, что у него может в любой момент начаться сердечный приступ.
— Держитесь! Не распускайте себя, — приговаривала она, подсовывая Валерио лекарство.
— Но время словно остановилось, — объяснял он своё беспокойство.
— Джулио же сказал, что операция будет долгой, — сердилась Матильда. — Надо набраться терпения и молить Бога, чтобы всё кончилось благополучно.
— Валерио, ты сможешь когда-нибудь меня простить? — подошёл к нему Андреа. — Я так виноват перед тобой и перед Эдерой! Всё время думаю о том, что она и заболела по моей вине.
— Не нужно казнить себя за то, в чем ты не виноват, — сказал Валерио. — А я тебя простил.
— Спасибо, Валерио. Но если бы я был рядом с Эдерой, если бы заботился о ней, то она не запустила бы настолько свою болезнь. Вот чего я не могу себе простить!
— Сейчас главное — надеяться, — вмешался в их разговор Манетти. — Вспомните, как синьора Эдера надеялась, что к вам вернётся память… И ведь всё так и случилось! Вам тоже нельзя падать духом, синьор Андреа.
— Спасибо, — растроганно ответил Андреа. — Я был так груб с вами, синьор Манетти. Мне очень стыдно. Спасибо за всё, что вы сделали и для Эдеры, и для её семьи, и для меня.
— Вы говорите так, потому что, наверное, не знаете, насколько встреча с синьором Валерио, с добрейшей синьорой Матильдой перевернула мою жизнь! — взволнованно произнёс Манетти. — Они поверили в меня, и тогда я впервые поверил в себя сам.
Время, однако, тянулось крайне медленно. В томительном ожидании Андреа бродил по коридору, повторяя про себя слова единственной молитвы, которую он знал: «Пресвятая Богородица…»
— Папа! — позвал его Лало, находящийся здесь же под присмотром подруг Эдеры — Чинции, Дальмы и Клаудии.
Андреа взял сына на руки и, нежно поцеловав его, сказал:
— Как ты вырос, Валерио!
— А ты больше не уедешь так далеко? — спросил Лало. — Бабушка Матильда сказала мне, что ты теперь всегда будешь жить вместе с нами. Это правда?
— Конечно, мой дорогой! — ответил Андреа. — Мы будем жить большой, дружной семьёй. Мама, дедушка… И бабушка Леона тоже поселится у нас. Ты увидишь: она очень добрая и ласковая. А я буду обо всех вас заботиться, буду беречь вас!
Вернувшись обратно к Валерио, Андреа увидел рядом с ним Казираги и… Бетси.
— Ты удивлён? — улыбнулась она. — Мне стало известно, что Эдеру сейчас оперируют. А я всегда с большим уважением относилась к твоей жене. Я просто восхищалась ею! Даст Бог, операция пройдёт успешно.
— И ты специально приехала сюда из Перуджи, чтобы поддержать Эдеру? — изумился Андреа.
— Нет, я сейчас нахожусь в Риме, — ответила Бетси. — С тех пор как мы виделись в последний раз, произошло много важных событий в моей жизни. Я тоже перенесла сложную операцию, только иного свойства. Прежде я не могла родить ребёнка, а теперь, после той операции, это стало возможным. И ещё… Я выхожу замуж за Франко Казираги. Да, Андреа, я полюбила его. Он — замечательный человек.
— Я рад за тебя, Бетси, — сказал Андреа. — И рад за Франко. Он — сама надёжность. Думаю, вы сможете быть счастливы вместе. Я, во всяком случае, искренне вам этого желаю.
— Нет, я больше не могу находиться в неведении! — не выдержал Валерио. — Хоть бы кто-нибудь вышел оттуда, из операционной, и сказал, что там происходит!
— Такие операции обычно бывают длительными, — попытался успокоить Валерио Казираги. — Видимо, там все заняты делом и им некогда, думать о нас. А вам не надо забывать, что организм у синьоры Эдеры молодой, он сумеет справиться со всеми нагрузками.
— Эдера очень ослабела за последние дни, — возразил Валерио.
— И, несмотря на это, — твёрдо произнесла Бетси, — с каждой следующей минутой наши надежды на успешное завершение операции должны только возрастать!
Когда тревога за жизнь Эдеры осталась, наконец, позади, отец и сын Джиральди стали думать о том, как сообщить Андреа о смерти матери.
— Я сам скажу ему об этом чуть позже, — решил Джулио. — А пока пусть доктор Манфреди порадует его и остальных тем, что операция закончилась успешно.
Манфреди вышел из операционной, улыбаясь, и всем сразу стало ясно, что Эдера спасена.
— Пересадка состоялась! — уверенно доложил он. — Критическая фаза миновала. Остаётся только надеяться на то, что не возникнет никаких осложнений. Но мы будем постоянно наготове и, если кризис всё-таки возникнет, сумеем с ним справиться.
Андреа заметил, что Джулио
