завести с ней никаких отношений. По крайней мере, до тех пор, пока она не станет проявлять свою любовь к нему едва касаясь реальности – своими нежнейшими устами.
Именно поэтому он готовил её к этому медленно, очень медленно – на слабом огне её иллюзий. Всё не решаясь сказать ей об этом вслух. Боясь обжечься. О её отказ.
Пока он не сделает ей солянку. Что в её возрасте прозвучало бы как непозволительная роскошь, которую она уже не может себе позволить. Тем более – от него.
А потому-то у них так ничего (толкового) и не вышло. Сколько бы она около него не толкалась, проходя мимо его машины в магазин и лишь отвлекала его от безделья на рабочем месте разговорами. Мешая ему играть на ноутбуке «в гонки».
Тем более что для того чтобы не заниматься Ликой или же мастурбацией, что для него было уже практически одно и тоже, Ганеша, как и в рейсе, стал во время работы на автостоянке заниматься стяжанием духа, катая Сизифов-камень на воображаемый холм. И уже через неделю ему стало гораздо легче. Отбивать её атаки.
Как и тогда, когда Елена его покинула. Приревновав к Кристи.
Глава67.Магия реальности
А когда Ганеша через месяц работы на автостоянке поменял двигатель и вернулся в Нахадаки, встретил там восемнадцатилетнюю девочку своей мечты и полностью убедился в том, что с Витой у него всё серьёзно, он вообще перестал включать мигающую подсветку ног задних пассажиров. Как бы давая понять бесовкам, что теперь им от него не перепадёт даже этого. Пытаясь начать жизнь с чистого листа! Со своей возлюбленной.
«Святыми не рождаются, ими становятся». Так писал Ошо. И Ганеша решил проверить эту аксиому на себе. Полностью расставшись с Васаби.
О чём, конечно же, через пару лет безумно пожалел, когда её богатый дядя помог сделать ей все необходимые документы, и Васаби, на радостях, так сильно похудела – для своего будущего мужа, которого родственники тут же попытались ей подсунуть, что всё узбекское из неё куда-то полностью улетучилось – вместе с жиром, и его взору предстала именно та двадцатипятилетняя кореяночка, о которой он столь неистово мечтал! Все эти годы. Тем более что Васаби было уже двадцать три!
Но первое, что она ему сказала:
– Целоваться не будем! – и отшатнулась.
И только потом, заручившись его согласием, завела с ним непринуждённую беседу. Но так и не села в его машину. Уже давно понимая, что он обладает магией реальности. И может использовать один только поцелуй, чтобы вернуть её навсегда. Если пожелает. Её. Столь же сильно, как и тогда, когда он её любил. Столь неистово, что это закрывало ему глаза на всё, что ему тогда о ней говорили за спиной.
Но он уже два года как жил в трёхкомнатной квартире со своей уже двадцатилетней Витой и только закусил губу. Которая сама, при виде того, какой Васаби стала невероятно (именно для него, а для остальных просто) красивая, раскаталась. Но ударившись о её равнодушие, не желала скатываться обратно. Понимая уже, что он уже с год как обладает такой сильной магией, что сможет притянуть её к себе обратно. Даже – без поцелуя.
Но пожалел её тогда и отпустил. Видя, как сильно она хочет начать жизнь с чистого листа. С тем, кто о её прошлом – Васаби – ничего не знает.
Которая без Ганеши опять разбрелась во все стороны и снова пошла в отца! О, если бы её можно было запечатлеть в этом состоянии! Навсегда!!!
И он уже знал, что – да, это возможно! Уже понимая то, как именно её зафиксировать – жгутами энергии – в этом состоянии, как сумасшедшую – на каталке. Ну, и пусть что тогда, когда она полностью выздоровеет от сумасшествия майи и придёт в себя, им придётся заниматься любовью всего лишь один раз в месяц, тут же «подкачиваясь» в течении часа после секса. Чтобы их энергия не улетела в тартарары. Но он занимался бы этим со своим идеалом! О, да! Но для того чтобы заставить и её тоже катать этот пресловутый Сизифов-камень на холм её воображения, ему нужны были деньги. Много денег! Тот самый, уже обещанный ей миллион рублей. Для того чтобы она не просто начала его хотя бы слушать («Весь этот бред!» – как она уже не раз ему заявляла), но и прислушиваться, а, затем, даже слушаться. Согласившись на этот «эксперимент на бесах», как она тогда смеялась. Подрагивая хвостиком. Очаровашка! Но откуда ему их было взять? Не скидывать же в свою книгу номер карточки (**** **** **** ****), чтобы читатели скинулись ему хотя бы по сто рублей? На постройку (этих воздушных) кораблей. Что за бред? Он понимал, что никто не даст ему ни гроша. И это приводило его в отчаяние!
Ведь ни одно доброе дело не остаётся безнаказанным. А тем более – её красота! Что уже так и подмывало Ганешу её наказать. Но где снова взять для неё этот пряник (из секс-шопа), что позволил бы ему снова запереть Васаби в своей квартире на ключ и заставить заниматься? Целых сорок дней. В предвкушении того, что с ней произойдёт. Каждый день наблюдая в ней эту трансформацию в Принцессу. Как и положено (у Блаватской) – через специально проделанное в двери отверстие для подачи пищи, запирая там её на всю ночь. Чтобы она оттуда не выбралась и не изнасиловала его, пока он спит. Испортив Ганеше его лучшую работу – прекраснейшую статую, которую он из неё создаст! «Статую Любви, длящейся одно мгновение», – как и завещал Уайльд. Бог с ним самим, он отзанимается в течении часа и восстановит свой потенциал, а ведь ей нужно будет уже заниматься опять с самого начала. Ведь должно пройти как минимум сорок дней воздержания для того, чтобы это состояние зафиксировалось. В виде «щита Гермеса». Кристаллизовав её душу в дух. А она уже на это – снова – может уже и не согласиться. Потому что это и вправду тяжело. Хотя, казалось бы, камень – воображаемый, чего проще? Но фокус в том, что если не ощущать его тяжесть, создавая это внутреннее усилие, то «победа не будет защитана». Трансформация энергии из молекулярной, получаемой из пищи, не преобразуется в более тонкую – атомную – энергию духа. И Васаби только зря потратит взаперти столько времени. Так и не став Принцессой.
Не понимая ещё, что если она довершит начатое,
