– Он же был у порогов Льда, правда, Нори?! – спросила какая-то женщина у своего мужа.
– С кем он дрался?
– Это что, демонская кровь у него на секире?…
Гномы непонимающими взглядами пронизывали Третьего вождя Хранителей Подземелий Тэриона.
Торин заговорил, и его хриплый, словно медвежье рычание, голос был намного более яростным и злым, нежели обычно:
– Что творится, гномы? Что происходит? – Никто не ответил, и вождь продолжал: – Я возвращаюсь в Тэрос, и что я вижу? Пустые бастионы! Никаких дозоров! Никаких схронов! На стене стоит какой-то молокосос, которому даже нож доверять опасно, не то что ворота последнего оплота!
– Последнего? – спросил кто-то. – Что он такое говорит?
– Молчать! – яростно заревел Камень-Сердце, словно какой-нибудь демон; гномы мгновенно затихли. – Сначала я подумал, что мне примерещилось! Словно это и не Тэрос вовсе, а какой-нибудь мертвый город, но нет – я сразу же узнал его стены и врата, ведь не раз доводилось оборонять их от всякой подгорной мрази… Тогда я решил, что треклятый демонический мерзавец Замаул[35]навел на меня какой-то глумливый морок. Нет же! На мой вопрос, куда исчезли все жители Тэроса, ваш «страж», словно пещерная крыса, пискнул мне: «Пируют». Позвольте спросить вас, гномы: вы все находитесь в Ахане? Спокойном и веселом? Или же в Тэрионе, где каждый камень таит угрозу? От тебя, Хагир, не ожидал подобного. Как допустил такую расхлябанность? Почему стены пусты?
– Тут ты прав, друг Торин! Кругом прав – моя оплошность! – ответил лорд Хагир. – Но ведь такой повод отпраздновать! Клянусь, руны не успеют сойтись, как я пошлю воинов обратно на стены.
– Подождут теперь, – отрезал Камень-Сердце. – Сначала вы все должны услышать вести.
– Какие вести, Торин? Ты что, из боя?! Но ведь Бездна погасла! Что это значит?!
– Это значит, друг мой, – зло ответил Камень-Сердце, – что война не закончена.
– Что?! Что он такое говорит?! – Гномы чувствовали, что каменный пол зала готов уйти у них из-под ног. Они столько веков ждали этой победы. Неужели у них ее отнимают?
– Что случилось?! – хрипло спросил Хагир и сам от волнения осушил протянутый ранее воину кубок.
– Мы остались одни, друг мой! Я остался один! – Торин яростно сжал кулак, из суставчатой латной перчатки на алый ковер просыпалась горсть черной пыли. – Тэрос остался единственным поселением гномов в Тэрионе.
– Что?!! – Никто ничего не понял.
Слова Третьего вождя казались какими-то дикими, кощунственными и… да и просто невозможными. Великий Торин сошел с ума! Они не верили его словам. Не хотели верить. Они кричали на Третьего вождя Хранителей, обвиняли его в сумасшествии.
Торин яростно склонил голову – видно, он заранее знал, какой будет первая реакция его сородичей. Его лицо побелело и своим цветом стало походить на камень – такой же, как и тот, из которого были сложены стены этого зала.
Хагир Гром Демонов поднял руку, призывая жителей оплота к тишине. Яростные возгласы гномов постепенно стихли. Дети ничего не понимали, женщины жались к своим мужьям и отцам, ища у них защиты от ужаса. И правда, лишь тепло искренних чувств могло отогнать этого зверя, который намного опаснее и ядовитее злобных Драгнауров-Пожирателей.
– Брат, расскажи все по порядку, ты сейчас несешь какую-то чушь. С тобой все нормально? Я опасаюсь за тебя…
– Со мной все нормально, Хагир, – перебил лорда Торин, его лицо походило сейчас на каменную маску, а голос был подобен звону металла. – Но не с моими воинами – все они погибли. Большой Хирд Дрикха уничтожен до последнего гнома. Восточного крыла больше нет, впрочем, как и западного, и всех остальных также.
– Не могли же погибнуть в одночасье три сотни Хранителей…
Торин повернулся к залу. Все затаили дыхание.
– Мы остались одни, родичи. Кроме нас, больше никого нет.
– Что ты такое говоришь, Третий вождь? – начал было кто-то из старших гномов. – Тринадцать оплотов в Тэрионе…
– Больше нет. Демоны прорвались в королевство Терена Кровавого Трона.
– Как прорвались?!
– Мы же их почти всех уничтожили! Там и прорываться-то некому было!
– Нам бы дали зов, грози им опасность. Рудное эхо…
– Нет, братья, зов подавать некому, – неумолимо сказал Камень-Сердце. – Все погибли. Только Тэрос остался. Три круга назад демоны нахлынули на наши оплоты и сровняли их с плотью камня. Что-то с поверхности пробило новые бреши в стенах Бездны. Кто-то или что-то обрушил сильнейший магический удар в эфирные ветра и пробил путь демонам.
– Но такое под силу только Бансроту, а его нет давно…
– Гномы! – Торин сощурил глаза, родичи даже вздрогнули от этого взгляда. Все знали характер Третьего вождя – абсолютная, расчетливая жестокость правила его словами и действиями. – Неизбежность грозит нам. Неизбежная смерть. Мы сражались все это время. Демоны шли сплошным потоком. Я потерял всех братьев. Я добрался до развалин Монгара и завалил все подходы к форту Тэрос, но этого надолго не хватит, они скоро прорвут заслоны. – Торин перевел дыхание. Никто его не перебивал. – Знаю, что мои слова для вас как камень на голову, но нет времени, братья и сестры, скорбеть по усопшим. Да, погибли двенадцать тысяч наших родичей, но если не хотите к ним присоединиться, нужно что-то делать. И это еще не все плохие вести…
– Что может быть хуже того, что пали все наши братья, сестры, отцы, деды и сыновья?! – прорычал Первый вождь, стараясь скрыть слезы. Он не хотел верить, что Торин говорит правду, но знал, что Камень-Сердце никогда бы не сказал подобного, если бы этого не было в действительности. – Что может быть хуже, лорд Торин?!
– Сорвана Печать… – Гном считал, что его сородичи имеют право знать всю правду.
Но эти слова… Эти два слова просто парализовали всех, кто их слышал, почище какого-нибудь заклятия.
Хриплый голос Торина мрачным эхом вознесся под своды зала и постепенно затих.
– Мы обречены, – грозно подытожил лорд Хагир. К нему вернулось его каменное самообладание – он для себя уже все решил. Если живешь по соседству с Бездной, долго думать не приходится. – Братья и сестры, мы все здесь поляжем, но стеной своих трупов не пропустим демонов в Ахан. Клянусь прахом моих предков! – что есть мочи закричал лорд – а еще совсем недавно глаза его были полны счастья, а губы смеха. Горе творит ужасные перемены с подвижными лицами гномов. – Клянусь, что заберу с собой последнего демона в Чертоги Дрикха! Я буду рвать их голыми руками. Рвать за каждого из наших павших братьев. Они сполна оплатят этот счет! По десять за одного. Нет – по тысяче за одного погибшего гнома! Клянусь прахом своего прадеда Горога Упокоителя, что не умру, пока не очищу подземелья моего народа от скверны. – Он поднял пустой кубок, крепко сжал его рукой. Золото, крепкое кованое золото, прогибалось под его пальцами, словно мягкий, податливый кусок сыра. Он разжал кулак, и на плиты, печально, обреченно звякнув, упал золотой комок.
