Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 105
А теперь надо их увлажнить. Луна на корточках ползает вокруг кольца биоламп с кувшинчиком. Капля, еще капля. Разгорается зеленое свечение.
Слышится какой-то шум, и в комнату входит Майн-ди-Санту Одунладе. Она считает себя тихой и загадочной, словно чудо, но для Луны ее тяжелый шаг, тяжелое дыхание и неосознанное тихое бормотание столь же громки, как работающая в туннеле землеройная машина.
– Луна, нам надо подходить к кровати, чтобы ухаживать за ним, – говорит Майн-ди-Санту Одунладе Абоседе Адекола. Она круглая пожилая йоруба в белых одеждах Сестринства Владык Сего Часа. Она вся пощелкивает и потрескивает от ожерелий, амулетов и святых. И немного воняет.
– Можете через них переступить, – дерзко отвечает Луна. Майн-ди-Санту приподнимает подол одеяния и входит в круг защитных огней. Она умудряется не задеть ни одну лампу. Ноги у нее босые. Луна еще ни разу не видела ног преподобной матери.
– Мы связались с твоей мамой, – говорит Майн-ди-Санту Одунладе.
– Маами! – вскрикивает Луна и, вскочив, переворачивает кувшинчик с водой. Призывает фамильяра, пусть сестры и не любят, когда их используют у них дома. – Луна, свяжи меня с Маами!
– О, не так быстро, не так быстро, – возражает преподобная мать. – Сеть все еще нестабильна. У нас свои каналы. Твоя мама знает, что ты в Жуан-ди-Деусе, что с тобой все в порядке, и она просила передать, что любит тебя и как только сможет, приедет и заберет домой.
Рот Луны от разочарования, сменившего восторг, превращается в букву «о». Луна-фамильяр рассыпается ворохом пикселей.
– А что будет с Лукасинью? – спрашивает девочка.
– Понадобится время, – говорит Майн-ди-Санту Одунладе. – Ему сильно досталось. Этот юноша очень болен.
Она наклоняется над телом на койке. Так много трубок входят в него и выходят. Трубки идут к запястьям, к рукам, к боку. Большая трубка в горле. Луна смотрит на нее лишь мельком, чтобы убедиться, что он все еще дышит. Маленькая трубка выходит из мочеиспускательного канала. Она заставляет Луну ежиться. Провода и иголки. Мешки и сенсорные руки. Он обнажен, не прикрыт, ладони повернуты кверху, словно у католического святого. Он не спит, это состояние глубже сна. «Медикаментозная искусственная кома», – говорят Сестры. Он не шевелится, он не видит снов, он не просыпается. Он ушел далеко – путешествует по землям, пограничным с владениями смерти.
Если бы у Сестринства не было такого хорошего медицинского оборудования. Если бы Урбанисты не были такими любознательными. Если бы она потратила тридцать лишних секунд, открывая убежище Боа-Виста.
Если, если, если-шмесли…
Луна сомневается, что запашок исходит от матушки Одунладе, а не от нее самой. Вонь от скафандра въедается в кожу, словно тату.
Разные части тела Лукасинью медленно поднимаются и опускаются, когда кровать надувается и сдувается, чтобы предотвратить пролежни. Он дышит – точнее, за него дышит машина. У него растет щетина на лице, на животе и в паху. От пупка до гениталий идет тонкая дорожка темных волос.
– Вы его побреете? – спрашивает Луна. Он очарователен и ужасен.
– Мы будем заботиться о нем изо всех сил, – заверяет Майн-ди-Санту Одунладе.
– А как думаете, маами может приехать сюда, чтобы мы все остались тут, с вами?
– Твоя маами – очень важная и занятая женщина, любовь моя. У нее так много дел.
– Я хочу, чтобы он проснулся…
– Мы все этого хотим.
Сестры говорят, могут пройти дни, прежде чем Лукасинью проснется, – или недели. Или годы. Прямо как в сказках, которые рассказывала мадринья Элис в берсариу. Красивый принц из-за проклятия обречен спать вечно в глубокой тайной пещере. Обычно его будят поцелуем. Она каждый день пробует, когда рядом нет Сестер. Однажды у нее получится.
Губы Майн-ди-Санту Одунладе безмолвно движутся, пока она читает показатели на экранах вокруг головы Лукасинью. Иногда проскальзывают слова, и Луна понимает, что это не числа, а молитвы.
– Ох! Я почти забыла, – говорит Майн-ди-Санту Одунладе и что-то ищет внутри своего белого одеяния – какую-то вещь, которую Луна не может как следует разглядеть. И вот она достает деревянный ящичек: большой и плоский деревянный ящичек, украшенный резным цветочным узором, таким изысканным и подробным, что даже Луна напрягает глаза.
– Что это? – Луна всегда готова получать подарки.
– Открой.
Ящичек устлан шелковистой блестящей тканью. Луне нравится ее трогать. В Доме Сестер принтер не очень хороший, но его хватает, чтобы напечатать милые наряды. «Прощай!» – крикнула она трижды ненавистному скаф-трико, засовывая его в депринтер. Она теперь ни за что не наденет что-то липкое.
Потом она замечает ножи. Их два, они лежат вплотную, словно близнецы. Темные, твердые и блестящие. Края такие острые, что порежут и взгляд, если тот слишком на них задержится. Луна касается лезвия кончиком пальца. Оно такое же гладкое и шелковистое, как и подкладка ящика, в котором они лежат.
– Они из лунной стали, – сообщает мать Одунладе. – Выкованы из метеоритного железа возрастом миллиард лет, найденного глубоко под кратером Лангрен.
– Они красивые и одновременно пугающие, – говорит Луна.
– Это боевые ножи семейства Корта. Они принадлежали твоему дяде Карлиньосу. Ими он убил Хэдли Маккензи в Суде Клавия. Ими Денни Маккензи убил Карлиньоса, когда пал Жуан-ди-Деус. Они перешли к нам на хранение. Нам неприятно держать их в таком особом месте – на них слишком много крови, – но из любви и уважения к твоей бабушке мы их бережем. Пока не появится Корта – достаточно смелый, великодушный, лишенный алчности и трусости, который сразится за семью и отважно ее защитит. Корта, который достоин этих ножей.
– Лукасинью должен их получить, – решает Луна.
– Нет, любовь моя, – возражает Майн-ди-Санту Одунладе. – Они для тебя.
11: Скорпион 2105
Скомканные колготки ударяются о щеку Марины.
– Ответь за меня на звонок, мать твою! – кричит Ариэль.
В квартире развернулся кризисный штаб. Ариэль у себя в комнате, Абена – в кухонной зоне; обе ведут бесконечные переговоры через фамильяров. Марина сидит в гостиной и смотрит в открытую дверь, как «солнце» движется над квадрой Ориона. В голове у нее пусто, лишь вертится единственная мысль: скажи, скажи, скажи ей.
– Этим занимается Абена.
– Абена разговаривает с тетей. У меня Сунь Чжиюань на удержании.
– Что я могу сделать?
Надо сказать, сказать, сказать ей.
– Пошути с ним. Расспроси о здоровье бабули. Пусть объяснит тебе суть квантового программирования. На полчаса должно хватить.
Она не смогла это сделать, когда Орел устроил переворот в совете директоров КРЛ. Она не смогла это сделать, когда перестали ходить поезда и закрылось небо. Она не смогла это сделать, когда Тве был погребен под реголитом и находился в осаде. Она не смогла это сделать, когда боевой отряд Асамоа-Маккензи уничтожили в окрестностях Фламмариона. Она не смогла это сделать, когда большая космическая пушка была нацелена на Меридиан. То было историческое время. Подходящий момент все никак не попадался.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 105
