Германский народ в полной мере ощутил на себе месть победителей. Но даже немцы ничего не знали о том, что перенесли у себя на родине те, кто сражался за единую Европу на стороне Германии. Нас объявили изменниками, нас начали судить. В Голландии судьи, не имевшие соответствующей квалификации, получили право приговаривать голландских граждан к десяти годам заключения в трудовом лагере. Профессиональные судьи получили особые полномочия приговаривать воевавших на стороне Германии к смертной казни. Стоит заметить, что прежде эта мера наказания не применялась в Голландии на протяжении нескольких веков. Повседневным явлением стали приговоры, согласно которым люди, родившиеся и выросшие в Голландии, лишались гражданства и все их имущество конфисковывалось.
На повестке дня стояла месть, и бывшие добровольцы, равно как и те, кто работал на немцев или просто симпатизировал им, становились жертвами объявленной в те дни охоты на людей. Жены немецких солдат, девушки, помолвленные с немецкими солдатами, и даже подруги немецких бойцов подвергались изощренным издевательствам. Им брили головы, рисовали свастику у них на лбу и в таком виде гнали по улицам городов. Дома бывших членов НСБ и других связанных с этой партией организаций разграблялись, и у несчастных не было никакой возможности противостоять этому.
Начиная еще с последних лет войны, на читателей обрушился нескончаемый поток литературы о «подвигах» участников антифашистского Сопротивления, в то время как о последующих преступлениях антифашистов против своего собственного народа никто не писал. Эта тема замалчивалась, и никто не решался ее затронуть. Но тем не менее я все-таки могу назвать одну книгу об этом, вышедшую еще в 1949 году. Написать ее решился голландский исследователь доктор Х.В. ван дер Варт-Смит. Его исследование называется «Время лагерей, 1944–1947»[27] и повествует о зверствах над голландскими политическими заключенными, основываясь на свидетельствах из первых рук. Предисловие к этой книге было написано профессором Г.М. Русселлом, который, в частности, подчеркивал: «Правда об этой черной странице послевоенной истории не должна быть замолчана, не должна быть забыта».
Террор, осуществлявшийся в те дни, нельзя назвать спонтанным. Это была продуманная и безжалостная кровавая месть по отношению к беззащитным людям. Вся «вина» этих людей состояла лишь только в том, что они были членами НСБ или симпатизировали Германии. В обществе, одной из главных черт которого прежде была свобода совести, инакомыслящих записали в преступники! К ним применялись пытки, сходные с теми, к которым прибегала инквизиция, и особенно тяжело приходилось женщинам (см. стр. 22 вышеупомянутой книги). На следующей странице книги мы можем прочитать, что работавшие в тюрьме женщины относились к узницам даже хуже, чем их коллеги-мужчины. Заключенных избивали, по нескольку дней держали их в клетках, в которых они могли находиться только в стоячем положении. Самой «безобидной» пыткой был отъем сигарет у курильщиков (там же, стр. 33).
На странице 34 этой книги мы можем прочитать свидетельство, рассказывающее о транспортировке раненых с ампутированными конечностями в лагерь для интернированных. Охранники выгружали их из машины, словно выбрасывали ненужный балласт. Среди раненых был и восемнадцатилетний парень без обеих ног, которого попросту швырнули на землю. Глядя на это, сопровождавшая раненых медсестра потеряла самообладание и набросилась на охранников. Но ее усмирили, всадив ей пулю в бедро. Многие из тех осужденных в результате получили такую психическую травму, что были отправлены в Институт психиатрии, находившийся в Франакере. Там с ними обращались, как с сумасшедшими, причем они рассматривались не как «сумасшедшие пациенты», а как «сумасшедшие преступники», согласно цитате из записи одного из лечащих врачей.
В те дни работники тюрем ощущали себя членами стрелковых клубов. Их непрекращающийся Шютценфест продолжался с июля по ноябрь 1945 года, пока канадские войска не остановили истребление заключенных. Один из лагерей для интернированных, «прославившийся» пытками над узниками, находился в Шевенингене. Всего же в те годы были осуждены за коллаборационизм 45000 граждан Голландии, 170000 голландцев были интернированы. И это довольно значительные цифры, поскольку общая численность населения страны в то время составляла 8,2 миллиона человек.
Трудно поверить, но все это происходило в миролюбивой Голландии. Страна, постоянно сохранявшая нейтралитет, развернула войну против собственного населения! Ее результатом стали тысячи поломанных судеб. Женщин и девушек насиловали в тюрьмах. Но мы никогда не узнаем достоверно об истинном числе подобных случаев. Их жертвы редко рассказывали о происшедшем, в том числе и потому, что боялись новых репрессий со стороны властей.
Более того, у людей, которых интернировали, отнимали их родных детей. Их помещали в детские дома, и родителям было строжайше запрещено видеться с ними. В результате целых 300000 детей неожиданно оказались в этих домах. Там с ними крайне плохо обращались и постоянно промывали мозги, объясняя им, что они дети преступников. Неудивительно, что в конечном счете многие из них даже стали стыдиться собственных родителей. Психологическое давление и плохое обращение сделало многих из этих людей физически больными и породило у них многочисленные психологические проблемы.
В Голландии в течение последних пятнадцати лет существует ассоциация под названием «Рабочая группа Херкеннинг»[28], которая помогает людям, в детстве которых была подобная черная страница. Эта ассоциация первоначально встретила мощнейшее противодействие со стороны властей, и лишь в последние несколько лет она была официально признана как благотворительная организация и получила некоторую поддержку.
У читателя может возникнуть вопрос: если голландское государство так мстило своему собственному народу, то какая же судьба постигла немцев, живших на территории этой страны? Из тех немногих граждан Германии, кто остался в Голландии после 1945 года, 203 человека получили суровые приговоры. 18 из них были приговорены к смертной казни, и шестеро были действительно казнены. Еще 6 человек были приговорены к пожизненному тюремному заключению. Остальные были осуждены на сроки от трех месяцев до двадцати лет. Правда, никто из них не провел в неволе более 13 лет. Огромную роль здесь сыграл экономический бум, впоследствии происшедший в Германии, поскольку Голландия в результате оказалась крайне заинтересованной в восстановлении добрососедских отношений с этой страной. Значительное влияние на это оказали голландские бизнесмены с их легендарным деловым чутьем.
О бедствиях, которые обрушились на мою собственную семью, я узнал от Эверта, только оказавшись в Детмольде. Они, вероятно, избежали бы всего этого, если бы остались в Германии, куда эвакуировались за несколько месяцев до конца войны. Здесь надо сказать, что после отступления войск вермахта в 1944 году войска союзников, двигаясь из Северной. Франции, достигли границ Голландии. В европейских странах началась беззаконная расправа над пронемецки настроенным населением. Те же бельгийцы так жаждали крови, что убили по этой причине около 1000 своих граждан.
