Впереди Михаила Александровича ожидали еще более тяжелые испытания. В конце августа 1917 года его вместе супругой посадили под домашний арест. Он сильно удивился такому повороту событий, но подчинился. Все-таки он отдал власть Временному правительству, а с ним поступили так бессовестно. Во время октябрьских событий великого князя недолго продержали в Смольном, но потом отпустили в Гатчину. В ноябре 1917 года он уже сам явился туда к управделами большевистского правительства В. Бонч-Бруевичу и попросил «узаконить» его положение. Здесь ему была выдана справка на официальном бланке о том, что может «свободно проживать» как гражданин Республики.
Несмотря на это, 7 марта 1918 года Гатчинский совет арестовал Михаила Романова. По предложению М. Урицкого (председателя Петроградской ЧК), Совет Народных Комиссаров постановил выслать его в Пермь. С ним поехал и его секретарь, англичанин Джонсон. Он отказался от предложения посла Великобритании Дж. Бьюкенена покинуть Россию: «Я не оставлю Великого князя в такой тяжелый момент». Также с ним поехали прислуга и жена, а дети остались у родственников. В Перми Михаила Александровича поселили в так называемых Королёвских номерах – гостинице, построенной купцом Королёвым. Во дворе гостинцы был гараж, в котором стоял «роллс-ройс» Михаила. Никакого караула возле номеров не было. Михаил Александрович мог свободно разъезжать по городу на своем лимузине, прогуливаться по набережным, кататься на лодке по Каме, встречаться с местными жителями и ходить к ним в гости, посещать театр (где публика устраивала ему овации) и церковь. Михаил Александрович вел жизнь свободного человека за одним лишь исключением – с первых месяцев пребывания в Перми он должен был ежедневно отмечаться – сначала в милиции, а с мая 1918 года и в Губчека. К этому времени он заболел, и Наталья Брасова в конце мая поехала хлопотать в Москву за него (речь шла о выезде на лечение за границу). До этого она неоднократно навещала детей, оставшихся в Петрограде. В один из таких приездов ей удалось достать фальшивые документы и отправить сына в Данию.
В Москве она встречалась с Лениным, но ее хлопоты оказались безрезультатными, и она уже хотела возвратиться к мужу, когда получила известие, что Михаил «похищен неизвестными». Наталья Сергеевна в это не поверила, так как ссыльные жили под постоянным контролем. В состоянии крайнего раздражения она прорвалась к Моисею Урицкому и потребовала у него объяснений. Она обвиняла его в убийстве «родного Миши». В ответ он обвинил саму Брасову, что это, мол, она организовала «побег» мужа! Ее тут же арестовали и отправили в тюрьму, где она провела почти десять месяцев.
На самом деле Михаила Александровича вместе с его английским секретарем Джонсоном в ночь с 12 на 13 июля местные большевики вывезли за город и расстреляли, инсценировав это как похищение. Пермская ЧК даже отправила в Москву телеграмму: «Сегодня ночью неизвестными в солдатской форме похищены Михаил Романов и Джонсон. Розыски пока не дали результатов, приняты самые энергичные меры». Эта была дезинформация – акция по уничтожению Романовых была задумана в Москве; через несколько дней, в ночь с 16 на 17 июля 1918 года, был расстрелян Николай II со всей своей семьей, а днем 17 июля последовала казнь Романовых в Алапаевске. Михаилу Александровичу было всего 40 лет. Его могила не разыскана до сих пор.
Итак, Наталья в тюрьме. Через 10 месяцев она, симулируя сильную простуду, добилась перевода в тюремную больницу. В один из дней ее посетила дочь от первого брака, и в ту же ночь ей удалось незаметно исчезнуть из больницы. С помощью фальшивых документов, под видом сестры милосердия, она смогла добраться до Киева. Вместе с ней была ее дочка Наталья. Из Киева она перебралась в Одессу, а затем на британском корабле Наталья навсегда покинула Россию.
В эмиграции Наталья Брасова сначала жила в Англии, затем перебралась во Францию. За границей ей пришлось несладко. Она надеялась на помощь могущественных родственников, ведь английский король Георг V приходился кузеном Михаилу Александровичу. Но очень скоро она поняла, что здесь рассчитывать не на что и не на кого. Никто из европейской родни мужа не собирался ей помогать; с ней даже не желали встречаться. Чурались Натальи и русские родственники ее мужа – те, которым удалось бежать из России. Даже императрица Мария Федоровна, мать Миши, не смогла преодолеть антипатию к ней и ни разу не встретилась со своей невесткой и даже с внуком. Первые годы Наталья не испытывала особых материальных затруднений. У нее сохранились кое-какие счета в банках, кое-какие из драгоценностей она смогла вывезти в эмиграцию. Их продажа стала основным источником доходов вдовы. Однако всему приходит конец. Бриллианты с жемчугами закончились, и продавать больше стало нечего. Наступило время бедности, а затем и полной нищеты. Но еще больше подкосила ее смерть сына – он погиб в автомобильной катастрофе летом 1931 года. Эта ветвь Романовых, наследников царской власти в России, пресеклась навсегда.
Последние годы своей жизни Наталья Брасова проживала в Париже. Из некогда томной красавицы она превратилась в страшную, полубезумную старуху, которая скандалила за каждый сантим с хозяевами третьеразрядных гостиниц, с бакалейщиками и мусорщиками. Ее несчастная жизнь завершилась на больничной койке в приюте для неимущих в 1952 году в возрасте 72 лет.
Вот так горько завершилась история любви и жизни последнего императора России Михаила II, который никому не делал зла.
Заключение
Наш рассказ о запретных страстях великих князей начался с «Последнего рыцаря» и закончился «Последним императором». Какие выводы из прочитанного при этом напрашиваются? По закону, написанному Павлом I, великие князья должны были обязательно жениться на особах из «царствующих и царствовавших» династий Европы. Это были в основном немецкие принцессы. Германия тогда была раздроблена на огромное количество мелких государств (иногда их число доходило до трехсот!), иные площадью немногим больше футбольного поля. Но все равно, их герцоги, графы и короли считались царствующими особами. Таким образом, дочери этих мелких правителей приравнивались по своему положению к русским принцам. И как только наступала пора женитьбы очередного русского великого князя, начинался поиск ему невесты в Германии. При этом жениха и невесту никто не спрашивал, любят ли они друг друга. Иногда великим князьям привозили сразу по несколько невест – на выбор. Но он был невелик, и приходилось довольствоваться тем, что есть. А иногда выбора и вовсе не было. Против воли молодых заключался брак, а дальше начиналась семейная жизнь. При таком принуждении их союз не мог был счастливым – разные были потребности, разные характеры, разные интеллекты, чисто психологическая несовместимость, наконец. Отсюда и конфликты в семье. Отсюда и измены мужьям. Отсюда и измены мужей. Отсюда и частая смена любовниц или любовников, доходящая порой до неприличия.
И только когда великий князь вырывался на свободу, все становилось на свои места – любовницы обожали их, рожали от них детей, а жены тихо ненавидели или скандалили.
В общем, все как у людей. Когда великие князья женились по любви, наплевав на закон, их избранницы становились самыми преданными супругами, готовыми идти за любимыми хоть на край света, готовыми броситься за них хоть в пасть тигру. Это прекрасно подтверждают следующие примеры: жена великого князя Павла Александровича Ольга Палей и жена великого князя Михаила Александровича Наталья Брасова. Они не побоялись вступиться за любимых в минуту опасности ни перед душегубом Урицким, ни перед самим «человечным человеком» Лениным. Остальные жены-немки великих князей позорно бежали за границу, оставив своих мужей в беде.
