Слегка улыбнувшись, он смотрит мне в глаза. Я улыбаюсь ему в ответ. Ах, мы переходим к самой интересной части рассказа. Я усаживаюсь поудобнее и жду продолжения.
— Потом я встретил тебя, со всеми твоими странностями.
Я хмурюсь; я ожидала услышать другие слова.
— И я стал с нетерпением ждать каждого нового рабочего дня. Я вдруг почувствовал себя счастливым — впервые после смерти Роба.
— А как ты порвал с Флер?
— Ну, когда твоя мама пришла ко мне на мальчишник…
— Моя мама? — переспрашиваю я.
— Да, твоя мама, — терпеливо повторяет он. — И Лиззи тоже пришла с ней.
— Лиззи?
Так вот куда они отправились вчера вечером, а я поверила им, когда они сказали, что собираются пройтись по магазинам и купить свадебных журналов.
— Они приехали около восьми. Перед этим заскочили в участок, и Дэйв, который как раз собирался уходить с дежурства, сказал им, где мы. Он даже отвез их в «Вестонскую кобылу», поскольку хотел помочь им отыскать меня. Я так благодарен ему! А еще вчера у твоей мамы был ленч с Майлзом. Он рассказал ей о намерении устроить меня на работу в свою фирму. Я решил порвать с Флер еще и поэтому.
Он смотрит на меня и улыбается.
— Я виделась с мамой вчера ночью; почему она ничего мне не рассказала?
— Честно говоря, она, очевидно, просто не знала, что я собираюсь делать. Я тогда еще не был уверен в своих чувствах к тебе. Твоей маме я просто сказал, что собираюсь уладить отношения с Флер. Всю ночь я провел с ней. Мы разговаривали, — поспешно добавляет Джеймс, увидев мои поднятые брови. — Сегодня утром я звонил тебе домой, но ты уже уехала.
— Я пыталась найти тебя.
— Я знаю. Мне на мобильный пришли сообщения. «Срочное дело» — так, кажется, ты это назвала?
— Очень срочное. Вчера вечером я виделась с Флер.
— Она мне все рассказала.
Джеймс снова целует меня, а у меня внутри все сжимается от голода, жажды и Бог знает чего еще.
— Было неприятно отменять свадьбу?
Он морщится:
— Да уж.
— Твои родители расстроились?
— Не так сильно, как я предполагал.
— А что насчет Робин? — вдруг спрашиваю я.
Он хмурится:
— А что насчет нее?
— Ты больше не встречаешься с ней?
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, у вас с ней был роман, разве нет?
Джеймс вдруг начинает смеяться.
— Роман? Господи, нет. Это Келлум; Келлум и Робин расстались.
— Келлум?
— Ты думала, что я…
— Но ведь ты обнимал ее, когда я впервые увидела вас вместе!
— Я пытался утешить ее. Келлум — жестокий и бессердечный тип, вот кто он. Келлум бросил ее. Мне стоило сразу сказать тебе об этом, но я не доверял тебе, потому что ты репортер.
— Из-за этого вы с Келлумом и ругались?
Джеймс кивает и криво улыбается:
— Он считал, что я слишком рьяно защищаю ее. У нее тогда был очень сложный период в жизни. Она рассказывала тебе, как приехала в Лондон и застала своего парня в постели с другой женщиной?
Я киваю:
— Прости. А я не знала, что и думать.
— Я чувствовал себя в некотором роде ответственным за нее. Все-таки она новый человек в участке, а Келлум — мой лучший друг. Ну, сейчас у нее все хорошо. Она встречается с твоим доктором.
— С моим доктором?
— С доктором Кирпатриком. Они познакомились, когда ты получила травму, помнишь? На этой неделе они уже куда-то ходили вместе. Кажется, дело идет к свадьбе.
Я улыбаюсь:
— Это чудесно. Теперь ей не надо возвращаться в Лондон.
— Ну, теперь я не слишком беспокоюсь за Робин, — бормочет Джеймс, снова придвинувшись ко мне. — Обещай, что ты не уедешь в горы. Кто знает, что может случиться, когда ты будешь лазать по горам с каким-нибудь типом из отряда горных спасателей.
— Нет, теперь я никуда не поеду. Изготовление шерри — гораздо более интересная тема для «Дневника». Кстати, сейчас должна подъехать аварийная служба.
— Какое хорошее приобретение, эта твоя машина, — шепчет он.
Мы нежно целуемся и сжимаем друг друга в объятиях. Неожиданно нас ослепляет вспышка света, и мы в испуге щуримся. Винс, вооруженный фотоаппаратом, улыбается и машет нам рукой.
— Фотография для первой полосы! — кричит он и убегает.
