Я перевела дыхание, а мой внутренний голос наставлял меня: «Сделай это. Скажи «да»».
— О, Лара! — Мама явно была в затруднительном положении. — Что, если я попробую попросить их подождать? Чтобы у тебя было чуть больше времени подумать.
— Это бессмысленно. Я не могу себе этого позволить.
Я должна посмотреть на вещи реально. Хотя это и кажется большой ошибкой, что я расстаюсь со своими мечтами без борьбы.
— Лара, кушать подано! — Элен высунулась из- за угла и поманила обратно к столу.
— Мне пора, — пробормотала я, чувствуя, что меня охватывает оцепенение.
Мама вздохнула, а потом подбодрила меня:
— Желаю тебе хорошего вечера, детка, пусть это не испортит праздника, я попрошу у них на размышление еще один денек, поговорим с тобой завтра.
— Бессмысленно, — жалобно повторила я.
— Лара Ричарде, я знаю тебя еще с тех пор, как ты была у меня в животике, неужели ты думаешь, что я по твоему голосу не поняла, о чем ты на самом деле думаешь?
— Мамочка! — протянула я, из моих глаз хлынули слезы. — Я так хотела этого! С тех пор как я сюда приехала, на меня так и сыплются идеи, как обустроить наш «Морской цветок», чтобы он стал самым оригинальным и гостеприимным местом в Брайтоне! Сама мысль, что я потеряю…
— Тс-с-с! Иди и наслаждайся своим праздником! Больше не думай об этом. И передавай всем ребятам привет от меня.
Мое дыхание вновь пришло в норму. Шанс все еще есть. Сделаю так, как сказала мама. Успокоюсь.
— Как ты узнала, что мы все тут? — нахмурилась я, эта мысль только что пришла мне в голову.
— Элен мне сказала.
Разумеется.
— Я люблю тебя, мамочка.
— И я тебя, доченька. Не волнуйся из-за гостиницы.
Я отключила телефон, но не смогла тотчас же помчаться к друзьям. Что будет дальше?
— Простите, вы здесь работаете? — спросила молодая женщина, подошедшая ко мне.
— Нет, — я взглянула на нее и покачала головой. — Я только гостья.
Эти слова прозвучали как насмешка. Молю Бога, чтобы это не стало плохим предзнаменованием. Нет. Думай о хорошем. Не выболтай секрет остальным. Напейся.
— Ты знаешь, что Кортни Кокс и Дэвид Аркет тут останавливались? — поприветствовала меня Зои, когда я вернулась за столик.
— Да уж, это важные птицы, вы хоть видели, как он одевается? — издевалась Элиза.
— А певица Долли Партон с семьей — постоянные клиенты!
— Это уже о многом говорит, — хихикнул Элиот. — Пока ты не села обратно, Лa, мне нужно…
Элиот выбрался из кабинки и, когда пробирался мимо меня, положил руки мне прямо на бедра. Я абсолютно уверена, что раньше он никогда так до меня не дотрагивался. По крайней мере, раньше это не вызывало таких ощущений. Такое личностное, интимное прикосновение.
— Куда это ты собрался? — рявкнула Элиза.
— В туалет, если ты позволишь, мой ангел! — Элиот закатил глаза и рысью помчался туда.
— Во-во! Разлом! — прошипела Зои мне на ухо, когда я пробиралась мимо нее.
Я не знала, что происходит, но было ощущение, что мир вокруг меняется. Видимо, это влияние алкоголя или же сам факт моего дня рождения, но почему-то зазвенело в ушах от предчувствия своих возможностей. Кто знает, может, мне удастся сохранить «Морской цветок». Не знаю, как именно, но, вероятно, способ есть. И, наверное, Элиот снова поцелует меня. Я думала, что мне этого уже не хочется, но это не правда. Просто мне нужен знак с его стороны. Любой. Я смотрела, как он возвращается, и старалась поймать его взгляд. Мне нужна лишь коротенькая реплика.
Но его первые слова несколько отличались от тех, которых я от него ждала.
— Прикиньте, я только что писал в водопад!
— Что?!
— Ну, у них тут вместо писсуаров прямо с искусственной скалы бежит вода, и ты просто…
— Спасибо, Элиот, избавь нас от подробностей, — перебила его Элиза.
— Знаете, однажды мистер Мадонна привел слоненка с мужской туалет, — сообщила я, желая показать, что я уже начала читать подаренную мне книгу.
— Что? — в вопросе слышалось недоверие.
— Он принадлежал его другу, владельцу зоопарка.
— Вы только представьте себе — отливать рядом со слоном! — поморщился Элиот. — Комплекс неполноценности вам обеспечен!
Мы заржали. Кроме Элизы. Здесь все без изменений.
— А знаете еще что? — сказала Саша в несвойственной ей дерзкой манере. — Тут еще когда-то жил лев по имени Дюшес. Помощник официанта из местного кафе кормил его и водил гулять в горы.
— Я и не знал, что ты у нас любительница животных, Саш, — Элиот был заинтригован.
— Знаю. Но все изменилось за эти дни, — Саша с благодарностью улыбнулась Элен.
— Я бы еще подумала, любишь ты животных или нет… — пожала плечами Элиза.
Саша сделала глубокий вдох, морально готовясь к тому, чтобы открыть свой секрет
— Это прозвучит глупо, да я бы никогда и не рассказала этого, если бы мне в голову не ударило вино, но еще с детства я думала, что животные не любят меня.
— Да? — нахмурилась я. — Почему?
— Ну… Когда мне было десять, папа купил нам с сестрой котенка, и этот котенок всегда питал ко мне антипатию. Он выгибался дугой и шипел, как только я пыталась взять его на руки. У меня все руки были исцарапаны. А когда Соня делала то же самое, котенок мурлыкал и терся об нее носиком. И все говорили: «Соня, этот котик просто обожает тебя!» А я всегда чувствовала, что меня отбраковали. Будто котенок смотрит прямо внутрь меня и ему не нравится, что он там видит. Я нервничала, что люди сделают из этого факта какие-то выводы и решат, что я притворщица, потому что кот знает мое настоящее «я».
Так вот почему она была в такой панике, когда мы подъезжали к «Свирепому тигру»!
— Когда выяснилось, что я буду в окружении львов и прочих хищников, я подумала, что, наверное, буду в серьезной опасности.
Элен потянулась через весь стол, чтобы взять Сашу за руку, но ей помешала Элиза, которая ринулась за вином. Да уж, она сегодня отрывается по полной. Вот только досадно, что алкоголь скорее делает ее сварливой, чем добродушной. Она звереет с каждым глотком. Думаю, скорее всего, Зои права. Язвительные замечания и жесты, которыми они обмениваются с Элиотом, кажется, указывают на то, что между ними продолжается неоконченный спор.
— Но если честно, — рассеянно продолжила Саша, — то Ти был пострашнее диких кошек, а после того как я подержала на руках Тео…
— Это тигренок, — встряла я.
— …а он не искусал меня и не попытался вырваться… Это было такое чудесное ощущение/ Словно меня приняли всем сердцем!
