Ветер пробивался сквозь доски. Несмотря на жару, меня бил озноб.
И я заснула. В полдень голос Брайана вернул меня из ватного забытья. Брат разговаривал с Пэкстоном по моему мобильному телефону:
— С шоссе три-девять-пять в направлении на запад, к горам, примерно пять миль. Нет, перед поворотом на «Портал Уитни».
Он говорил спокойно. Потом на секунду замолчал, слушая.
— Нет, не надо мне напоминать. Я выполню свою часть сделки, ты — свою. Теперь дай поговорить с Люком.
Я услышала, как Пэкстон сказал в трубку:
— Не отключайся.
Сердце едва не выпрыгнуло из груди. Последовал щелчок, шумы, затем я услышала голос. Нет, не самого Люка. Всего лишь магнитофонную запись.
— Папа?.. — Голос был неуверенным и слабым. — Вот что пишут газеты. Южная Калифорния — двадцать восемь, Калифорния — семнадцать, Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе — тридцать четыре, Вашингтон — тридцать один.
— Сукин сын! — выругался Брайан.
— Оре… Орегон — четырнадцать…
Запинаясь Люк продолжал диктовать очки из футбольного раздела, но Брайан уже не слушал.
— Дай поговорить с моим сыном.
На линию вернулся Пэкстон:
— Мальчик в порядке. Мы не станем привозить его к телефону, потому что военные легко отследят наш звонок. Если они так сделают и нападут, ребенка им не видать. Ни сейчас и никогда.
Брайан задышал чаще. Не имело смысла говорить Пэкстону о фактах или технологиях.
— Люк и Табита приедут с тобой. Через час.
Прежде чем Пэкстон ответил, Брайан отключился.
— Они едут. Готовьтесь.
Звук моторов мы услышали за полмили. Рассмотрев приближавшиеся машины через щели между досками, Марк сообщил:
— Два пикапа и два мотоцикла.
Брайан встал рядом.
— Можешь увидеть Люка или Табиту?
Марк отрицательно покрутил головой.
Мы дружно прильнули к щелям, всматриваясь в рыжий косогор, по которому, волоча за собой пыльный шлейф, ехали машины с «Оставшимися». Впереди, отражая лучи солнца ветровым стеклом, шел большой зеленый «додж». Казалось, поднимаясь по склону, машина грызла землю.
— Я пошел, — сказал Марк.
Он собирался занять позицию, укрывшись за валунами в разросшемся за сараем густом сосняке. Достав из рюкзака две портативные рации, Марк передал мне одну. Рации были того же типа, что и переговорники Пэкстона, которые он и его люди использовали в ночь похищения Люка. В случае если «Оставшиеся» опять воспользуются ими, мы узнаем о радиообмене по экранам мониторов.
Достав из рюкзака пистолет, Марк пристроил оружие на поясницу, под ремень джинсов. Кивнув Брайану, отодвинул доску и выскользнул из сарая наружу.
Судя по шуму, мотоциклы и машины находились совсем рядом. Брайан тронул меня за плечо:
— Теперь мы вернем его домой.
— И только так.
Он распахнул дверь сарая. Перед нами расстилался высохший, осыпанный пылью мир — каменистый склон, пустыня, цвет которой напоминал маисовую лепешку. Вдали высились горы цвета крови и пороха. Брайан остановился в дверном проеме. На фоне ярко освещенного пейзажа его темная фигура выглядела странно, словно дыра на картине.
Расположившись за братом, я приготовилась пересечь линию, отделявшую нас от развязки.
Рация зашипела, щелкнула дважды. Марк сообщал, что занял позицию. В ответ я один раз нажала на кнопку передатчика и спрятала рацию в карман.
Подъехав поближе, машины «Оставшихся» застыли на месте. Несколько секунд никто не выходил. Затем вперед двинулись мотоциклисты — мрачного вида молодые люди, коротко остриженные, с накачанными мускулистыми руками. Выясняя обстановку, разведчики медленно объехали сарай.
Брайан стоял в дверях. Стояли и пикапы, продолжая рычать моторами. Над ними дрожал горячий воздух, а затонированные в ноль, сверкающие на солнце стекла не давали разглядеть тех, кто сидел внутри.
Вывернув из-за сарая, мотоциклисты просигналили поднятыми вверх большими пальцами. Пикапы заглушили моторы одновременно, как по команде. Открылась дверь, и на солнечный свет выбрался Айс Пэкстон, в ковбойской, затеняющей лицо шляпе и поношенных ботинках. Размахивая загорелыми руками, безоружный Пэкстон направился к сараю.
Из второго пикапа вылез Курт Смоллек. Кончик его носа украшала марлевая повязка, а проплешины, выбритые вокруг царапин на голове, были густо намазаны йодом.
Пэкстон остановился перед дверью сарая. Державшийся позади него Смоллек заметно нервничал и тоже встал, засунув большие пальцы за ремень. Прищурившись, он оглядел сарай. И тут Смоллек обнаружил внутри ту самую женщину, что устроила его знакомство с хорьками. Он машинально дотронулся до повязки на носу:
— Что делает здесь мисс По-собачьему?
Пэкстон даже не взглянул в мою сторону.
— Делани? Предполагалось, ты придешь один.
Брайан усмехнулся:
— Ракету класса «воздух — воздух» нельзя нести в одиночку. Конечно, если не несешь ее под крылом «F-18». Помощь Эван была необходима.
Подтянув штаны, Смоллек плюнул в пыль струйкой слюны.
— Что, она подтирает тебе носик? Неудивительно, что дьявол так хорошо устроен в среде наших военных. Надо же, девочки помогают транспортировать имущество…
Пэкстон шагнул вперед:
— Показывай.
Брайан кивнул в сторону зеленого пикапа:
— Сначала покажи Люка и Табиту.
— Будет так: сначала делаешь, что мы говорим, потом получаешь, что мы даем.
Брайан не отводил взгляда от пикапа, пытаясь что-то разглядеть сквозь сверкающие на солнце тонированные стекла.
— Отлично. Но сначала позволь их увидеть.
Пэкстон изменил позу.
— Нет. Самое время понять: не ты ведешь это шоу.
Брайан слегка приподнял плечи. Едва уловимое движение, но я заметила, как он вдруг напрягся. По шее побежали мурашки, и вдруг я поняла: в пикапе нет ни Люка, ни Табиты. И Пэкстон возразил брату дважды. Мы уходим к варианту с «Сайдуиндером».
— Ладно, будь по-твоему. Ракета здесь.
Брайан уверенно повернулся, и его взгляд почему-то меня успокоил. Отойдя, я заняла позицию за укрытой брезентом ракетой. Хрустнула рация: «Брайан…»
Пэкстон неспешным шагом вошел в сарай, С колотящимся от волнения сердцем я выключила рацию. Марк определенно что-то заметил. Что? Стараясь не выдать себя, я хотела видеть, что происходит. Смоллек вместе с мотоциклистами поспешили в сарай, словно нетерпеливые дети, желающие взглянуть на подарки от Санты. Сквозь щели, словно кнут, с силой хлестал ветер. В воздухе носился песок, сверкая на солнце.