его головой. — Марш домой! — крикнул он, когда юноша, пошатываясь, ушел.
Дальше мы ехали в тишине. Потом водитель ее нарушил.
— Лучше бы я этого не делал.
«А! Раскаяние», — мелькнула у меня мысль, но я ошибся. Он остановил машину на обочине.
— У меня звезды перед глазами. Ни хрена не вижу.
Когда приближались очередные похороны бойцов ИРА, в католических районах Белфаста начиналось что-то близкое к истерии. Королевская полиция Ольстера занимала сдержанную позицию, позволяя ИРА самой заниматься организацией похорон собственных членов. Это была политика, которой суждено было стать трагически ошибочной.
Кортеж ИРА двигался через западный Белфаст, когда между скорбящими внезапно проехала машина. Вскоре она была окружена возбужденной толпой. Раздался выстрел, толпа на секунду отпрянула назад, а затем с новой яростью набросилась на машину. В конце концов, оттуда вытащили двоих мужчин и застрелили. Ими оказались капралы Дерек Вуд и Роберт Хаус.
Я сидел дома и смотрел все это по телевизору, и первой моей мыслью было то, что в машине ехали наши люди. Я позвонил в штаб САС в Белфасте и переговорил со своим другом, который подтвердил, что парни, находившиеся в машине, не были сотрудниками САС, или «Отряда». Все считали, что это было очередное нападение протестантских военизированных группировок, которое пошло не по плану.
Мой телефон не умолкал весь день, друзья звонили мне со всего Ольстера и Великобритании, чтобы убедиться, что эти люди не из САС. Отвращение, которое все испытывали к тому, как были убиты эти два человека, было очевидным. У многих, кто разговаривал со мной в тот день, в голосе чувствовались слезы. Об этих смертях было написано много. Некоторые авторы расследований, ссылаясь на неназванные источники, попытались предположить, что убитые являлись членами сверхсекретного подразделения спецназа, известного как ВПИ.88 Подобные утверждения — полная чушь. Эти два человека были связистами, все просто и понятно.
Их реакция показывает, что они не имели специализированной подготовки, а ограниченное вооружение, которое у них было при себе — два пистолета с двенадцатизарядными магазинами — также свидетельствует о том, что они не были сотрудниками САС или какого-либо другого секретного подразделения. Когда они оказались захваченными врасплох и въехали в толпу, они больше боялись повредить свою машину, чем стремились выйти из ситуации. Когда они открыли огонь, это был всего один выстрел, да и то он прозвучал слишком поздно, чтобы принести пользу. Группа САС попыталась бы пробить себе путь и открыла бы огонь гораздо раньше. Люди из ИРА, находившиеся в толпе, все же смогли бы по итогу добраться до них, но для этого им пришлось бы перелезать через огромное количество тел. Почему они там оказались? Никто точно не знает, но лучшее предположение — что они просто ездили без определенной цели. Возможно, передавали друг другу обязанности (один из них только что прибыл из Великобритании). Может быть, старослужащий показывал своему сменщику западный Белфаст. Немного бравады, которая стоила им обоим жизни.
На местах реакция была одна — отвращение. Однажды в Ардойне меня остановила одна старушка.
— Сынок, я полагала, что мы не можем упасть еще ниже, пока не увидела, что они сделали вчера с этими двумя молодыми мальчиками, — в ее глазах блестели слезы. — Это ужасно, просто ужасно.
Впервые в жизни я услышал, чтобы кто-то в республиканском районе выразил сочувствие по поводу смерти военнослужащего.
В Королевской полиции Ольстера решили привлечь к ответственности всех, кто принимал участие в этом событии. Сам эпизод, ставший впоследствии хрестоматийным примером того, как необходимо расследовать вспышку массового насилия, был смонтирован из различных записей инцидента на видео, разослан в каждый полицейский участок Северной Ирландии, и постепенно каждый человек на видео был опознан, арестован и привлечен к ответственности за содеянное.
Среди арестованных оказался один из ведущих деятелей ИРА в Ардойне, «Клики» Кларк, человек, который обхватил руками капрала Вудса, когда тот отчаянно пытался бежать. Когда он открыл свою дверь и увидел ожидающих снаружи полицейских, то просто сказал:
— Я вас ждал.
*****
В апреле меня на шесть месяцев откомандировали в распоряжение отдела уголовных расследований Теннант-стрит. Не успел я переодеться в штатское, как в Тиндейле стали расследовать крупное убийство. Все началось с попойки в одном из местных баров, на которую собралось большинство членов Ассоциации обороны Ольстера Тиндейла. «Мойщик окон» был пьян. Характер у него и в лучшие времена был нестабильным, а в сочетании с выпивкой это было все равно что смешать азот с глицерином. По причинам, которые так никто и не смог понять, он напал на отца своего заместителя, и когда человек из Ассоциации попытался вмешаться, чтобы предотвратить избиение старика до смерти, «Мойщик окон» набросился и на него. Нападение было настолько жестоким, что человек в считанные секунды потерял сознание. Но на этом ничего не закончилось. «Мойщик окон» вытащил неподвижное тело своего лейтенанта на улицу, отправился на соседнюю стройплощадку, вернулся с куском шлакоблока, и обрушил его на голову мужчины, убив того мгновенно.
Когда мы приехали вскоре после случившегося, я едва мог сказать, что мертвое тело когда-то принадлежало человеку. Через несколько секунд нам сообщили, кто совершил преступление — обычно замкнутая община была ошеломлена бессмысленной жестокостью и убийством одного из своих членов. Мы направили к дому «Мойщика окон» патруль, который обнаружил, что он сжигает свою одежду, и арестовали его. Казалось, что один из самых жестоких убийц в северном Белфасте наконец-то преступил черту; у нас было четыре свидетеля, готовых дать показания, включая владельца бара. «Мойщику окон» было предъявлено обвинение, и его заключили под стражу.
Когда подозреваемый является членом военизированной группировки, обычно ожидается определенное запугивание свидетелей, но в специальном отделе полагали, что Ассоциация не поддержит «Мойщика окон» в этом деле. Поэтому когда первый свидетель явился в участок, чтобы отказаться от своих показаний, это стало неожиданностью. Друзья «Мойщика» в Тиндейле не оставили его, независимо от того, чего хотели остальные члены организации.
Свидетели отказывались от своих показаний один за другим, пока не остался только владелец бара. Ему была предоставлена круглосуточная охрана, и я входил в группу, которая присматривала за его женой и молодой семьей. Однажды утром ему принесли записку, написанную от руки. В ней перечислялось, где работает его жена, где она делает покупки и куда ходят в школу его дети. Заканчивалась она так: «Нужно ли говорить еще что-то? Отзови свое заявление».
Бармен отказался от своих показаний, и через неделю «Мойщик окон», который в переполненном баре одного человека убил, а второго оставил
