не было пальбы за стеной. Пахло немытыми телами, мочой, водкой и очень живым потом. Человек шесть поспешно жрали, топтались в очереди к сдвинутым столам. Среди бутылок, рассыпанных фисташек, селедочных голов и пакетов с соками, лежала Исполнительная, держала огромные ляжки задранными, блаженно ахала, принимала. Дорвалась под конец, повезло…
Хари повернулись к керсту, гнилозубо оскалились. Нечто, еще недавно бывшее Тать-Ванною, возопило матерно…
Игорь раздавал пули экономно, без особой спешки. В него опять успели попасть: на этот раз банкой шпрот, хорошо, что почти опустошенной. Все равно бронежилет маслом испоганили…
Керст, стараясь не наступать на лица и животы, прошел к шкафу. Аптечка стояла на месте, жгут резиновый имелся, пакет первой помощи — все на месте. И ополовиненная бутылка коньяка нашлась. Плеснул на дырку в мясе руки, в рот… Стало чуть лучше.
Игорь выбрался в коридор. Вот такая она, значит, Психа. Впрочем, Исполнительная давно, наверное, была инфицирована, нынче обострилось у нее. В любом случае, смерть ей ничуть не к лицу. У, забыть бы…
А внизу все еще тихо. Не атакуют подвал. Хотя, судя по часам всего девять минут прошло. Не успели подтянуть силы?
— Второй! — ожила рация. — Куда запропастился?
— Возвращаюсь как раз.
— Осторожнее. Выдвигаются чубакры к подвальной лестнице. Типа разведки боем.
— Понял тебя. Как раз будет.
— Ты, наглый, на лифте, что ли? Тьфу…
В кабине Игорь поменял магазин. Рука почти не мешала, кровь редко капала на пол. Куртка, конечно, на выброс. Вот что об этом думать?
Зашипели двери. Керст начал стрелять в увеличивающуюся щель, едва увидев за ней шерстистые тела. Столпившиеся чубакры задвигались, заметались — удара во фланг не ожидали. Игорю пришлось вжиматься в угол лифтовой кабины — бессмысленные существа ввалились и внутрь, скребли лапами с рыжими когтями. От подвальной лестницы бил из маузера начоперот…
Игорь перебрался через подергивающиеся трупы, пришлось опираться здоровой рукой — на ощупь чубакры оказались вроде китайских мохнатых игрушек. Только чересчур твердые.
— Рука? — поинтересовался начоперот, втискивая в маузер новую обойму.
— Работает пока, — отозвался Игорь.
Рука вроде действовала, но в целом было не очень хорошо. Заваленный телами «предбанник» перед лифтами слегка покачивался. От каменной пыли от исклеванных пулями стен и запаха крови дыхание затруднилось.
Слишком живо тело и чувства керста. Сейчас бы наоборот.
— Соберись, не обманывайся, — понимающе потребовал Вано. — Сейчас сила важна. Что толку просто стоять тенью, да следить как прут? Их еще тьма. Драться нужно.
Керсты смотрели в сторону вестибюля: в ту сторону чубакры лежали однослойно, а за углом вновь начиналась груда. Мрамора пола вообще не видно: багровое кровавое болото с клочками шерсти и блестками гильз. В вестибюле топтались и густо дышали. Сколько там чужаков уместится? Сотня? Полторы?
Внезапно там задвигались, взволновались. Керсты вскинули оружие.
Где-то в районе развалин ресепшена внезапно взвизгнули и возмутились:
— Это чего⁈ Шмондец какой, предупреждать нужно! Куда лапы, лохматка⁈ Убери, говорю!
Тихо ухнул схлопотавший ножом чубакр, потом там проорали «держитесь, хлопцы!» и все стихло.
— Лоудка заглядывала или вообще глюки начались? — озадачился начоперот. — Ладно, отходим, тебе попить нужно, а здесь тихо не подойдут — поднавалено.
На лестнице Игорь пытался обтереть о ступени подошвы кроссовок, да где там… прилипали и чавкали.
В подвальном коридоре высились баррикады, перекрывающие подходы к складу и сопутствующим помещениям. Проходы оставлены узкие, боком едва протиснешься.
— Здесь еще порядком гадов положим, — заверил начоперот. — Жаль с патронами туговато.
Ворона смотрела исподлобья. Не столько на инспектора, сколько на его руку.
— И что такая трагическая пауза? — удивился Вано. — Обычное дело. Не в домино, небось, сели играть. Дай хлебнуть бодрящего, да перевязывай человека.
— Я не умею, — сказала Ворона.
— Охереть! Столько смен прожить и такие пробелы в элементарной подготовке! — возмутился начоперот и полез за бинтами. — Ты, Верка, не перестаешь удивлять.
Разлохмаченный рукав камуфляжа комсомолец срезал, бинт ложился корявыми, но уверенными витками. Игорь цедил спирт — Ворона налила стакан до краев, очень уместная доза.
— Встретим у первой баррикады, желательно навалить их поболее, чтоб наглухо пробку забить, — излагал начоперот план очередного этапа баталии.
— Допустим. Чубакр им не жалко, погонят влегкую. Но зачем? Должны они понимать, что пробка нам на руку.
— Понимать они понимают, но толковых штурмовых групп не имеют. Наверное, еще не подошли. С другой стороны, правильного штурма все равно не выйдет. Нас тут без взрывчатки и огнеметов попробуй, возьми. А эти средства исключаются. Остается переть в лоб.
— Ну, наверху были не такие уж тупые, — возразил хозинспектор.
— Это ты по-настоящему опытных бойцов не видел, — пренебрежительно поморщился Вано. — Нет их у Психи, или очень мало. Потому и держимся. Но отсутствие серьезных сюрпризов действительно странно. Пусть не боевых, а психических. По идее, именно ими Психа и должна давить. Кстати, пустота со стороны бойлерной настораживает. Должны уж тамошний коридор нащупать, должны.
— Если они идейные, то могут исключительно в лоб идти, — тихо сказала Ворона.
— Ты не намекай! — обиделся начоперот. — Одно дело открытое партсобрание, искренность и прямота, другое — боевой штурм. Бывало, и мы в лоб ходили, но то в виде исключения. Или по глупости отдельно взятых непрофессиональных командиров-самодуров. Дураки всегда найдутся. Но ты не обобщай! Мне, может, чубакров тоже немного жаль.
Керсты ощутили движение у противника и одновременно встали.
— Идут? — Ворона еще слабо чувствовала здешний Дом.
— Куда ж они денутся, — начоперот оправил ремень. — Но не суетятся, что тоже хорошо.
— Игорь, вам лучше? — осторожно спросила девушка.
— Намного. Передохнул. Да и вообще Ваша близость меня бодрит и тонизирует, — заверил хозинспектор.
— Да, жаль что время не
