словно желая убедиться, что никто не услышит того, что он собирается сказать.
— Ты уверен в этом, Майкл? Это же семья, в конце концов.
Я киваю.
— Иногда семья не значит ни черта, а иногда мы готовы на все, чтобы защитить ее.
— Если ты уверен… — Он пошевелил пальцами в воздухе. — Когда ты нажмешь на курок, пути назад уже не будет.
— Я сделаю то, что должно быть сделано.
— Ну, я, например, считаю, что ты поступаешь правильно.
Как раз когда я собираюсь уходить, звонит мой мобильный. Я сразу же достаю его и вижу на экране имя Элси.
Мои губы дрогнули в улыбке, которую я никак не могу сдержать.
— Брак тебе очень идет, — говорит Патрик, его рот искривляется.
— Я знаю, — бросаю я, нажимая на кнопку. — Привет, де…
— Майкл, — всхлипывает она, и мой пульс подскакивает к горлу. — О, Боже… они пришли за нами.
Я слышу, как София всхлипывает, и мое сердце… я никогда не знал, что оно может испытывать такую боль. Мое зрение затуманивается, горло сжимается.
— Элси? — Мои ноги на автопилоте вылетают за дверь. — Кто пришел? Я уже в пути. Блять!
В ушах стоит гул, как будто что-то взорвалось у меня в голове.
Патрик рядом со мной, когда я дергаю за воротник рубашки.
— Люди с оружием. Они связали нас. Сказали, что мы нужны им живыми. Я выстрелила в них. Один еще жив. Я… я… пожалуйста, поторопись. — Она всхлипывает. — Полиция уже едет.
— Я узнаю, кто это сделал, детка. И я заставлю их заплатить.
Она только сильнее плачет.
— Кто-то пришел за твоей семьей? — спрашивает Патрик с беспокойством в густых седых бровях.
Я киваю, слушая, как она рассказывает о том, что происходило, пока я был здесь, оставив их беззащитными.
— Они связали мою гребаную дочь. Мою жену, — говорю я.
Мои пальцы скрючились от ярости, а сердце заколотилось в грудной клетке. Как, черт возьми, они расправились с моими людьми? Сколько их было? И кто их послал? Я буду потрошить того, кто еще стоит на ногах, пока он не завизжит, как поросенок.
— Возьми с собой моих сыновей. — Патрик машет им рукой, и они подходят. — Теперь мы семья. — Он хлопает меня по плечу, его взгляд напряжен.
— Я этого не забуду, — говорю я ему, бросаясь к внедорожнику, который все еще стоит снаружи, а Джио и мой отец уже внутри.
Мне нужно попасть на самолет прямо сейчас, пока за моими девочками не пришли еще люди.
Я сажусь рядом с Джио и захлопываю дверь, крепко сжимая телефон, который все еще держу в руке.
— Элси, слушай меня внимательно. Ключи от машины лежат в барной комнате. Прямо под статуей льва. Возьми их. Они от синего внедорожника.
— Куда мы должны ехать?
— В безопасное место. — Я назвал адрес. — Повтори его для меня.
Она повторяет.
Отец поворачивается с пассажирской стороны и с любопытством смотрит на меня.
— Я собираюсь отвезти вас двоих домой, но только после того, как выясню, безопасно ли вам возвращаться.
— Поторопись. Ты нам нужен, — задыхается она.
— Ты мне тоже нужна, детка. Вы обе.
— Поторопись вернуться.
— Я возвращаюсь домой, детка.
Затем звонок обрывается.
— Что случилось? — взывает мой отец.
Внезапно его телефон тоже отключается, как раз в тот момент, когда я собираюсь сказать ему об этом.
— Да? — говорит он, сосредоточенно глядя на меня. — Когда? — Его челюсть пульсирует. — Что там было написано? — Он вдыхает, ноздри раздуваются. — Мы убьем его.
Мы с Джио в замешательстве смотрим друг на друга.
— Пришлите мне его фотографию. — Затем он отключает звонок и передает телефон мне. — В одном из наших новых ресторанов только что произошел пожар. — Его тон пропитан язвительностью. — Угадайте, кто оставил записку?
Я опускаю взгляд на экран и, увеличив фотографию, нахожу записку, о которой он говорит.
Все мое тело напрягается, и я сжимаю кулак.
— Что там написано? — спрашивает Джио со стороны пассажира.
— До новых встреч, брат.
— Блять, — бормочет он, сжимая переносицу.
И я тут же понимаю, что если он замешан в том, что случилось с моими девочками, то все закончится сегодня же.
Он перешел черту.
— Пришло время встретиться лицом к лицу с нашим братом и разобраться с этим раз и навсегда.
— Кто тебя послал? — Я бью кулаком по лицу мужчины, из его рта сочится кровь.
Элси хорошо поработала, стреляя в него и сохраняя ему жизнь для меня. Как только я узнал, что она позвонила в полицию, я позвонил своему знакомому в участок и сказал, чтобы они не появлялись, что я все уладил. Он согласился. Он всегда так делает. Он руководит участком.
— Я… — Ублюдок передо мной резко кашляет, его дыхание затруднено. — Не… знаю.
— Лжец.
Я наклоняюсь к нему, стиснув зубы, и врезаюсь лбом в его лоб. Я едва успеваю почувствовать боль, как он кричит.
— Я убью тебя медленно. Я разрежу тебя на миллион гребаных кусочков… — Я хватаю его за волосы и дергаю. — …если ты не назовешь мне чертово имя.
— Он убьет мою семью.
— Нет, если я убью их первым. — Черты моего лица становятся звериными. Я чувствую это, даже не видя себя в зеркале.
Здесь только я и он. Мой брат и отец пошли проверить Элси и Софию.
— Я больше не играю в игры. Ты пришел за моей, а я приду за твоей.
Я отступаю назад, хватаю нож, лежащий на земле возле его ног. Когда я подношу нож к его горлу, его грудь борется за воздух, который он вот-вот потеряет.
— Если ты не заговоришь сейчас, я приду за всеми, кого ты любишь. За твоими детьми. За твоими родителями. За твоей женой. Все умрут из-за тебя. Поэтому скажи мне… — Я вонзаю острие клинка ему в горло, разрезая его начисто, но только на поверхности. — Кто причинил вред моей семье?
Его рот начинает шевелиться, в темных глазах плещется страх, когда он смотрит на меня.
— Говори! — Я наклоняю ухо ближе, пока не могу почти разобрать имя.
— Это…, — заикается он.
Но как только он произносит его, мой мир переворачивается с ног на голову. Я хотел верить, что он никогда не опустится так низко, что он никогда не сможет причинить вред Софии. Но я ошибался.
Я выпрямляюсь, нож все еще зажат в моей ладони, когда я поднимаю его и сильно пронзаю его шею, поворачивая лезвие до тех пор, пока последний вздох не покидает его легкие.
Окровавленной рукой я достаю свой мобильный и делаю звонок, который наконец —
