этот долгий, мучительный путь привели его в Артос и, в конечном счете, к его паре.
— А ты мог просто умереть, — Ваунд указал кончиком энергетического клинка на Аркантуса. — Ты не имел права побеждать. Никто из нас не имел права вести себя так, склониться перед тобой — честь, будто ты верхушка.
— Наше место было наверху, — Аркантус крутанул запястьем и остановился, как только его тело оказалось между Самантой и Ваундом. — Я изначально смотрел на это только так. Это была моя цель. Мы собрали все эти деньги, и они должны были принадлежать нам.
— Мое место наверху. Твое — лицом вниз в луже в переулке.
Он никогда не был таким разговорчивым перед боем. Его подпитывает исключительно ненависть.
— Саманта, — мягко сказал Аркантус, — оставайся с Драккалом. Мы уедем, как только закончим. Это не займет много времени, на этот раз у меня не хватит терпения играть с ним.
— Я люблю тебя, Аркантус, — твердо сказала она, хотя ее голос был хриплым. — Будь осторожен.
— Я тоже люблю тебя, маленькая земляночка, — он повысил голос, чтобы сказать. — А теперь, Ваунд, какую сторону твоего лица ты хочешь, чтобы я удалил в первую очередь?
Издав еще одно роботизированное рычание, Ваунд взял свое оружие двумя руками и бросился в атаку. Аркантус бросился ему навстречу, ему нужно было держать битву как можно дальше от Саманты и Драккала.
Их клинки встретились со вспышкой и мгновенным сопротивлением, этого мимолетного столкновения было достаточно, чтобы отбросить мысли Аркантуса назад более чем на десять лет. Он почти слышал рев толпы, захлестнувшей его, почти чувствовал, как вибрирует пол от топота их ног. Сражения на арене всегда вызывали трепет, даже будучи рабом, он получал от этого удовольствие, но теперь ему предстояло сражаться за гораздо большее, чем слава или деньги победителя. Теперь ему было что терять.
У него была Саманта.
Их клинки разделились, и танец начался всерьез.
Энергия потрескивала в воздухе, описывая синие и желтые дуги, когда сражающиеся размахивались, наносили удары, парировали и уклонялись, их движения были быстрее, чем можно было представить. Не раз энергетический меч Ваунда проходил достаточно близко, чтобы Аркантус почувствовал его жар на своей коже.
За десять лет Ваунд действительно набрался опыта — он был намного быстрее и сильнее, чем в прошлый раз, когда они сражались.
Ярость Аркантуса усилилась, заострившись до предела. Несмотря на кибернетические протезы, они с Ваундом были почти равны по физическим возможностям.
Но между ними было ключевое различие — несмотря на свою хитрость, несмотря на холодность, Ваунд все еще сражался с той же жестокостью, что и раньше. Его атаки должны были быть ошеломляющими по силе и скорости, должны были скорее одолеть, чем превзойти своего врага.
— Ты, кажется, запыхался, — сказал Арк, отражая мощный удар меча Ваунда. — Мы можем остановиться на мгновение, чтобы передохнуть, если хочешь.
Ваунд зарычал и начал серию быстрых, мощных ударов, его движения были слишком молниеносными, чтобы оставить Аркантусу время для адекватной контратаки, но слишком небрежными, чтобы нанести четкий удар.
— Не хотел бы, чтобы ты оказался в невыгодном положении, Ваунд, — Арк уклонился от нисходящего удара, едва избежав лезвия.
Ваунд пришел в себя, вывернул руку, чтобы перенаправить меч на Аркантуса, и нанес удар тыльной стороной ладони. Острый угол атаки, направленной в лицо Арку, заставил Ваунда перенапрячься, на мгновение обнажив грудь.
Аркантус отбил энергетический меч в сторону плоской стороной своего и крутанул бедрами, вложив значительную силу в удар, пришедшийся по ребрам Ваунда. Толчок от удара пробежал по кибернетической руке Арка и достиг его плоти, рука ударилась с приглушенным металлическим лязгом, как будто он ударил кулаком по металлической пластине с подкладкой.
Ваунд отшатнулся от силы удара, но удержался на ногах. Его немедленная, яростная контратака заставила Аркантуса снова перейти к обороне, отступив к лестнице.
Когда Ваунд отступил для удара сверху, Аркантус ответил быстрым ударом.
Ваунд издал сдавленный звук и, прекратив атаку, отскочил назад. Клинок жесткого света задел его грудь, оставив длинный горизонтальный порез, из которого потекла темная кровь. Отступив еще дальше, Ваунд зашипел через открытый клапан респиратора и поднес руку к ране, погружая когтистые пальцы под поврежденную плоть, чтобы отодрать ее — под ней оказались не мышцы и кости, а темный металл.
— Моя умирающая плоть заставила меня внести несколько изменений за эти годы, — сказал Ваунд. — Небольшая цена за еще один шанс убить тебя.
Аркантус держал свой клинок наготове. У него давно не было такого боя, как этот, он никогда по-настоящему не встречал себе равных за время гладиаторской карьеры, хотя некоторые были близки к этому. Он слегка повернул голову, держа Ваунда в поле зрения, в то же время переместив центральный глаз, чтобы посмотреть на Саманту.
Она уставилась на него своими большими, темными, испуганными глазами, ее кожа была бледной, если не считать красных пятен на щеках и темных синяков, уже проступивших на горле. Она встала перед Драккалом, как будто хотела заслонить большого ажера своим маленьким телом.
От этого зрелища у Арка сжалось в груди, он так гордился ею, так отчаянно любил ее. Ей следовало убежать в мастерскую с остальными, но она вернулась, чтобы помочь Драккалу. Такая глупая, но в то же время храбрая, такая верная, такая самоотверженная.
Аркантус мог бы многому у нее научиться.
Ради Саманты, ради Драккала, ради всех тех, кто еще жил, и всех, кто ушел, Аркантусу нужно было покончить с этим.
— Ты слишком много болтаешь, — сказал Арк. Он бросился в атаку, превзойдя пределы своей силы, скорости и ловкости. Клинок, кулаки, ступни, локти, колени и хвост слились воедино в безжалостной, стремительной атаке.
Ваунд издал еще больше хрипов и рычания, когда удары Аркантуса прорвали его защиту, клинок жесткого света отсекал куски бледной плоти и вгрызался в лежащий под ней металл, а голые удары Арка наносились с оглушительной силой, неуклонно отбрасывая Ваунда назад к частично открытой противопожарной двери.
Арк попал Ваунду в грудь боковым ударом, тот отлетел назад на несколько метров, врезавшись в противоударную дверь. Со звериным рычанием он поднял пустую руку, направляя ладонь на Аркантуса. Броня на его
