Несколько драк — худшее, с чем я сталкивался, работая с преступным миром Нью-Йорка. Но в этот момент я говорю серьезно. И она, должно быть, это видит, потому что в ее глазах тоже есть что-то еще.
Благодарность. И тепло, которое говорит мне о том, что еще она чувствует.
— В любом случае, — она снова облизывает губы, снова опуская взгляд. — Я все еще девственница. И я… я еще очень далека от того, чтобы быть готовой что-то с этим сделать. Но я…
Она прерывается, и мне так хочется протянуть руку и провести пальцем под ее подбородком, наклонить ее лицо вверх, чтобы она посмотрела мне в глаза. Но я не могу прикоснуться к ней.
Пока не могу.
Через мгновение она поднимает на меня глаза.
— Я доверяю тебе, — мягко говорит она. — И я хочу этого в итоге. Я знаю, что ты не причинишь мне вреда.
Мой пульс гулко бьется в ушах. Все мое тело напряжено, член в тренировочных шортах — болезненный, твердый слиток железа, и Белла гораздо больше верит в мою способность не спешить, чем я сам. Но я должен это сделать, потому что меньше всего на свете я хочу нарушить доверие этой женщины.
Ей причинили боль, и она доверяет мне, чтобы я помог ей восстановиться. Одного этого достаточно, чтобы сказать мне, что я не должен этого делать, как бы эмоционально я ни был недоступен. Но она сказала, что не хочет, чтобы это было надолго. Что мы сделаем это как друзья. И что в конце концов кто-то другой займет мое место.
Это не должно вызывать во мне такого жжения ревности, как сейчас. Но, правильно это или нет, я пока отгоняю ее, потому что не могу с ней смириться. Единственный реальный вариант — вообще не начинать этот путь, а когда передо мной стоит Белла и мило просит научить ее получать удовольствие от всего сексуального, я не могу смириться с мыслью, что скажу ей нет.
— Хорошо, Белла, — пробормотал я, глядя на нее с желанием, бушующим в каждом дюйме моего тела. — Скажи мне, чего ты хочешь.
Она тяжело дышит, напряжение между нами такое сильное, что кажется, будто я могу протянуть руку и схватить его.
— Я хочу, чтобы ты меня поцеловал, — шепчет она. Ее глаза расширены, она нервничает, ее полный рот приоткрыт, и все во мне хочет поглотить ее. Я успокаиваю себя, наклоняюсь вперед, одной рукой упираясь в стену рядом с ее головой.
Черт. Я могу это сделать. Я могу просто поцеловать ее, мягко, нежно, и остановиться на этом, если это то, чего она хочет. Мне придется погладить возбужденный член в душе после этого, просто чтобы функционировать до конца дня, но я не пойду ни на шаг дальше того, о чем она просит. Я не могу поверить в то, о чем она меня просит, но в какой-то мере это имеет смысл. Я уже помог ей. Я показал, что хочу, чтобы у нее была свобода, что я хочу, чтобы у нее была возможность проложить свой собственный путь в этом мире. Это всего лишь еще один шаг в этом направлении. Именно поэтому она попросила меня помочь ей в этом.
В глубине души я знаю, что обманываю себя, если думаю, что мы можем дурачиться, продолжать делать то, что делаем, вплоть до того, что я стану первым мужчиной, который когда-либо был внутри нее, а потом просто уйду. Но ее доверие ко мне и то, насколько я потерян в ней, делают невозможным сопротивление.
— Габриэль? — Белла шепчет мое имя, и я чувствую, как напрягаются мышцы в животе, как дергается мой член при звуке моего имени на ее губах. Она наклоняет голову, ее глаза становятся все более и более нервными. — Что-то не так?
Я качаю головой, с трудом сглатывая.
— Нет. Я просто давно думал о том, чтобы поцеловать тебя. И я хочу, чтобы это было хорошо для тебя.
Она слабо улыбается.
— Мне не с чем сравнивать.
Каким-то образом это придает мне смелости. Я вдыхаю, наклоняясь к ее рту, запах ее пота, мыла и шампуня заполняет мои чувства, а мысль о том, что я собираюсь впервые попробовать ее на вкус, заставляет меня пульсировать от ни с чем не сравнимой потребности. Я касаюсь ее рта губами, и чувствую, как она задыхается.
— Габриэль…
Она выдыхает мое имя мне в рот, и моя рука сжимается в кулак у стены рядом с ее головой, а я борюсь за контроль. Я снова целую ее, на этот раз чуть более крепко, и Белла издает тихий хныкающий звук, который простреливает прямо в мой член.
Ее глаза открываются, и она разрывает поцелуй, ее нос касается моего, когда она невинно смотрит на меня.
— Ты можешь снять футболку? — Шепчет она. — Только футболку. Я хочу попробовать прикоснуться к тебе.
Мое сердце словно вырывается из груди. Я киваю, облизывая пересохшие губы, и тянусь к краю футболки, стягивая ее через голову и бросая на пол. Белла опускает глаза на мои грудные мышцы, и я вижу, как она впивается зубами в нижнюю губу, как она слабо вздыхает от возбуждения.
— Тебе нравится то, что ты видишь? — Я не могу удержаться от вопроса, мой голос звучит грубо и немного рвано. Белла молча кивает и медленно поднимает руки, ее пальцы на мгновение замирают на моей коже, прежде чем она прижимает ко мне свои ладони.
Я чувствую, как от ее прикосновения по коже пробегают мурашки, как ее пальцы впиваются в мою кожу, как закрываются ее глаза. Ее спина слегка выгибается, наклоняясь ко мне, и я подхожу к ней настолько близко, что почти касаюсь ее, но не совсем, когда наклоняюсь, чтобы поцеловать ее снова.
— Скажи мне остановиться, если я зайду слишком далеко, — шепчу я, а затем прижимаюсь к ее рту.
Даже в таком состоянии, при близком поцелуе, ее губы невероятно сладкие. Мягкие и полные, их прикосновение к моим губам заставляет мой член пульсировать с каждым движением моего рта к ее. Я высунул язык, нежно провел им по ее нижней губе, проверяя ее, и она задыхается, ее рот открывается для меня, когда она вдавливает свои пальцы в мою грудь и проводит своими короткими ногтями по верхней части моего живота.
— Блядь, детка… — простонал я ей в рот, мои бедра дернулись вперед, и я остановился, едва не прижавшись к ней, когда все мое тело напряглось под ее прикосновениями. Мой член
