Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 120
–Я… Я не знаю, как они поступят. Не думаю, что они меня послушают.
–Потому что не хотят, чтобы ты лишал их власти. Но это ведь ты – сын императора Кина. Твой дядя и твой дедушка обязаны своему положению только тебе. Пригрози лишить их власти, и они станут послушными.
Принц Дзай не встал с подоконника и не поднял головы.
–Нам… нам лучше возобновить экскурсию. Дедушке не понравится, что я сидел тут и разговаривал с тобой.
Вот и ответ, хотя и не тот, на который я надеялась.
–Да, конечно.– Мы пошли в обратном направлении.– Но твой отец обрадуется, что мы поладили.
–Ты так считаешь? Я редко с ним встречался, но никогда не слышал от него ни единого доброго слова о тебе или…
–Или о моем брате? Или матери? Это так, но он человек прагматичный и не хотел бы, чтобы мы стали врагами.
Мы вернулись туда, откуда пришли, ненадолго умолкнув, пока проходили через дворик с шелестящим бамбуком. Лишь оказавшись в длинном коридоре, принц сказал:
–Его величество умирает? Я знаю, мне не следовало этого говорить, но…
–А ты этого хотел бы?
–Нет! Ну, то есть я его боюсь, но… Я не…
–Дзай! Дзай!– раскатился по коридору голос лорда Оямады.
Юный принц закрыл глаза.
–Ну вот.
–Не волнуйся, я притворяюсь, что мне смертельно скучно и я с радостью передаю тебя на его попечение, его это вполне удовлетворит,– прошептала я, когда дед принца приблизился.
Дзай стрельнул в мою сторону благодарной улыбкой.
–Мы здесь, лорд Оямада,– откликнулась я, когда тот показался с другого конца коридора. Рядом шел канцлер Горо.– Его императорское высочество был… молчалив, но думаю, сад ему понравился.
С прямой, как доска, спиной лорд Оямада низко поклонился, как положено по этикету, хотя напряженная улыбка под тщательно постриженной бородой выглядела кислой.
–Ваше высочество,– сказал он.– А как поживает его величество?
–Ему немного лучше,– солгала я.– Лекарь Акио надеется, что через несколько дней он сможет покинуть свою комнату и отправиться с армией в Рисян.
Лорд Оямада поднял брови.
–Поехать в Рисян? Конечно, его величество всегда неутомим, но не думаете ли вы, что сначала ему следует набраться сил?
–Вряд ли сейчас есть время на отдых, ваша милость,– сказала я, не глядя на принца Дзая, хотя чувствовала, как он смотрит на меня.– Это не просто война, это завоевание, и мы проигрываем. Пусть лучше он умрет, сражаясь за свою империю, чем в постели, дожидаясь прихода врагов. По крайней мере, так считает его величество.
Канцлер Горо откашлялся.
–Разумеется, я посоветую ему как следует отдохнуть,– сказал он.– Императору необязательно присутствовать на поле боя. Для этого есть генералы и министр Левой руки. Министр Мансин вполне способен справиться с задачей.
–Это верно, канцлер. Но солдаты всегда сражаются лучше, когда в их рядах император. Император Лан проиграл больше сражений, сидя на троне, чем император Кин, сидя на коне.
Лорд Оямада хмыкнул со сдержанным одобрением.
–К тому же император Лан все равно погиб от меча, хотя и считал, что он в безопасности.
Лорд Оямада довольно засопел и, поклонившись, увел мальчика. Я проводила их взглядом. Канцлер Горо вернулся к прерванной лекции, как будто никогда и не прекращал ее.
–Здесь вы можете видеть Арку Основателей,– сказал он.– Каждая правящая семья внесла один камень…
Я предоставила их самим себе, хоть и испытывала искушение последовать за ними, чтобы услышать ответ Горо, когда Дзай неизбежно спросит, почему в Арке Основателей нет камня семьи Ц’ай. Потому что еще совсем недавно Ц’аи были бедняками. Однако такой ответ вряд ли упрочит мир, как и то, что краеугольный камень арки несет на себе символ Отако, ведь Отако – и есть Кисия. С самого основания империи наша семья удерживает ее воедино.
* * *
Гвардейцы перед покоями его величества не произнесли ни слова, когда я прошла между ними и закрыла за собой дверь. У меня под мышкой был очередной свиток от канцлера. Сквозь бумажные панели в сумрачную спальню Кина проникал свет, отбрасывая тень от склоненной фигуры рядом с алтарем из благовоний и ароматных трав. Я вошла, обрадовавшись, что застала Акио, и уже собиралась заговорить, как вдруг вторые двери беззвучно разъехались в стороны.
Рядом с телом Кина стоял на коленях светлейший Батита. Мое сердце ушло в пятки, но, когда он обернулся, на мгновение я ощутила покой, сбросив с плеч груз лжи.
Батита откинул алый покров, выставив напоказ иссохший труп императора Кина, чья кожа потрескалась, как кора.
–Добрый вечер, малышка Мико,– произнес Батита, улыбкой приглашая меня войти.– Входи же, присоединяйся. Думаю, нам с тобой лучше это обсудить.
Я закрыла за собой дверь, но не подошла к нему. Я переминалась с ноги на ногу, и циновки зашуршали под моими сандалиями.
–Я сделала это ради Кисии,– в отчаянии прошептала я.– Если люди узнают, то испугаются. Они должны верить, что солдат-император сражается за них.
От улыбки светлейшего Батиты, на которого падал лишь мерцающий свет молитвенных свечей, у меня мурашки пошли по коже.
–Ты очень умна. Всегда найдешь нужные слова. Надеюсь, министры тоже под впечатлением от твоей лжи.
Он прикоснулся к щеке мертвого кузена.
–Он так… хорошо сохранился.
Акио занимался телом – днем раздевал его и обмывал, а потом высушивал солью и натирал ароматными маслами. Так не было принято у кисианцев, но это отгоняло неприятные запахи.
–Вот только когда ты объявишь о его смерти, никто не поверит в то, что император умер недавно. Лучше было бы воспользоваться льдом.
–Это вызвало бы подозрения. Что вы собираетесь делать?
–В смысле, собираюсь ли я рассказать всем о том, какая ты лживая изменница? Я не стану так поступать со своей женой.
Женой. Я стиснула зубы.
–Не могу оценить предложение по достоинству. Это неподобающе, дядя.
–Как и лгать о трупе.– Он поднял с молитвенного алтаря кубок и пригубил вино.– Я понял, что ты лжешь, потому что в детстве перенес желтую болотную лихорадку. Как и он. А поскольку ей можно заболеть только один раз…
У меня заныло сердце. Мои пальцы, еще лежащие на двери, задрожали, и на одно безумное мгновение у меня зародилась мысль сбежать. Просто убежать по коридору и вон из дворца, в город, и… И куда дальше? Я не рождена, чтобы быть белошвейкой. Я рождена Отако. Краеугольным камнем империи.
–Не волнуйся,– сказал Батита, снова отхлебнув вина.– Я не буду по нему скучать. Мертвый Кин не возвысит вместо меня Оямаду. Мертвый Кин не будет возражать против брака, который обеспечит мне положение, а моим наследникам – будущее. Может, ты и не красавица моих грез, но твое происхождение все искупает.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 120
