Я медленно убрала руку от ботинка, боясь, что выдам присутствие ножа.
– К тому же я хорошо слышу в темноте. Вот как я узнал, что ты следовала за мной к озеру той ночью. Твое сердце сейчас бьется так быстро, как у птицы. Ты боишься меня, Нора? – Его дыхание коснулось моей щеки, и я отпрянула от него. Он был со мной в камере. Как я могла не услышать, когда он вошел? Стражники развязали меня, когда бросили обратно в камеру, но без света с моей стороны было бы глупостью попытаться ударить Сирена ножом. С таким же успехом я могла бы заколоть им себя.
Мысль о том, что он мог видеть меня, в то время как я его – нет, заставила меня задрожать.
Что-то мягкое коснулось моей руки, и я рванула вперед, туда, где, как я надеялась, была дверь. Но руки Сирена обхватили мою грудь, прежде чем я успела пройти два фута, сомкнувшись вокруг меня, как стальной капкан.
– Шшшш, – прошептал он мне на ухо. – Я собираюсь освободить тебя, маленькая птичка.
– О чем ты говоришь? – шумно вздохнула я.
Он провел пальцем по моей щеке.
– Ты действительно думала, что я прикажу тебя убить? Что я буду растрачивать впустую такую красоту, такую силу? Когда я услышал, что мой брат будет здесь к дуэли, у меня не было выбора, кроме как использовать тебя в качестве приманки.
– А теперь? – сказала я сквозь стиснутые зубы.
– Теперь я здесь, чтобы предложить тебе сделку.
Я усмехнулась.
– Сделка? Разве ты уже не договорился со своим братом?
Его теплый смешок заставил меня вздрогнуть.
– Все всегда так легко давалось моему брату. Сила, родственные связи, женщины. Но ты никогда не должна была принадлежать ему. – Сирен ослабил хватку, чтобы дотянуться до чего-то, и я воспользовалась возможностью, чтобы достать свой нож. Но прежде чем я успела вытащить его из своего кожаного ботинка, он зажег факел, которым осветил всю камеру, показывая, насколько отвратительными были мои условия жизни.
Он держал корону перед собой как подношение, корону, непохожую ни на что, что я когда-либо видела.
Она был сделана из кровавого коралла, необработанного и красного, изогнутого и блестящего, образуя обруч. Среди коралловых ветвей были рассыпаны ярко-розовые варинийские жемчужины, которые поблескивали в свете факелов. Контраст между ними был поразительным, но в то же время ошеломляющим. Я никогда раньше не видела их вместе, и от этого зрелища у меня перехватило дыхание.
Я всегда считала кровавый коралл зловещим и уродливым, но рядом с жемчугом он больше не выглядел угрожающим. Я поняла, что он был прекрасен, идеальное дополнение к гладким розовым жемчужинам.
Нора и Зейди. Коралл и жемчуг.
Могущественные и красивые благодаря друг другу, а не вопреки.
Он протянул мне корону.
– Возьми ее, Нора. Он принадлежит тебе.
Я ахнула.
– Что? Где ты ее взял?
– Мать Иларии сделала ее из кровавого коралла, который вырос из сердца ее дочери. Ее никогда не носили, потому что ни одна женщина, иларийка или варинийка, не считалась достойной ее. Но ты другая, моя дорогая.
Я повертела корону в руках. Мертвый коралл не был ядовитым, сказал отец. Только если он повредит кожу, это может нанести какой-либо ущерб. Я провела пальцами по жемчужинам, одним из самых розовых и блестящих, которые я когда-либо видела. Я не могла не представить, что подумали бы все девушки в Варинии, если бы увидели что-то настолько редкое.
– Почему ты предлагаешь мне ее? – наконец спросила я.
– Я даю тебе шанс стать королевой Иларии. Выходи за меня замуж, и я не причиню вреда твоему народу. У меня будет все, что мне нужно, прямо здесь, в Новом Замке. Вместе мы сможем противостоять женщине-королю и любым другим угрозам нашему королевству. Наши сыновья будут самыми сильными и здоровыми из всех, кто когда-либо правили. Мы можем завоевать мир вместе, Нора.
Я недоверчиво моргнула.
– Ты хочешь, чтобы я вышла за тебя ради короны?
Он улыбнулся.
– Я не настолько глуп, чтобы поверить, что ты выйдешь за меня по любви. Нет, я знаю, что эта честь принадлежит моему брату. – На его лице промелькнула печаль. – И так и должно быть. Он такой же хороший и красивый, как и ты. Но ты приехала сюда не только для того, чтобы выйти замуж за принца. Ты приехала сюда, чтобы посмотреть мир, не так ли? Я могу дать это тебе, Нора. И в обмен на то, что ты станешь моей королевой, я могу дать твоему народу свободу.
– Свободу. – Я скептически посмотрела на корону. – Как?
– Они смогут покинуть Варинию, если захотят. Они смогут торговать в порту, как и все остальные, и получать справедливую рыночную стоимость. Никто никогда больше не будет перекрывать им доступ к пище или воде. Вариния будет самостоятельным суверенным королевством.
Мой пульс ускорился от его слов. Вариния, свободная и независимая, – это было больше, чем я смела надеяться.
– И больше не нырять за жемчугом для тебя? – осторожно спросила я.
Он покачал головой.
– Он мне больше не нужен.
– Но если ты не будешь есть жемчуг, разве ты не станешь слабее? – спросила я в замешательстве. – Я думала, ты хочешь быть физически сильным.
Он снова улыбнулся той темной, зловещей улыбкой, которая всегда заставляла меня холодеть от страха.
– Да. И я буду, благодаря тебе.
Мой желудок сжался от ужаса. Моя кровь. Он хотел сохранить меня в качестве источника моей крови.
– Но что ты собираешься со мной делать? – спросила я. – Пускать мне кровь каждый день до конца моей жизни?
– О нет, моя дорогая. У меня уже есть все, что мне нужно.
О чем он говорил? Что он нашел в моей крови? Я посмотрела вниз на корону. Кровавый коралл дал мне мои целебные способности, когда он вошел в мой кровоток. Возможно ли, чтобы те же самые целебные свойства могли быть переданы от моей крови Сирену? Неужели это уже сработало?
Я снова изучающе посмотрела на него. На его щеках и губах было больше румянца, чем я помнила, и обострившиеся черты его лица выглядели мягче. Словно почувствовав мой оценивающий взгляд, он вздернул подбородок и расправил плечи. Он выглядел сильным, могущественным. Готовым завоевать мир, как он и сказал.
– Как? – вздохнула я.
– Так же, как я получаю то, что мне нужно, от жемчуга.
Он прочел ужас и отвращение на моем лице… и улыбнулся.
Я не знала пределов своих сил, но, основываясь на моей встрече с Саландрин, я знала, что меня трудно убить. Такая способность, оказавшись не в тех руках, может привести к катастрофическим последствиям. И в этот момент мне стало ясно, что недостаточно просто освободить Варинию. Пока Сирен жив, он будет использовать любого, кого сможет, в своих собственных целях. Даже изгнания было бы недостаточно, чтобы остановить кого-то вроде него.
