Это понятно, ― осторожно сказал Доминик. ― Она должна винить их в том, что произошло.
Взгляд Сабины пригвоздил меня к месту, словно она знала, что я что-то скрываю. Не было смысла защищать ее от этого. Она не заслужила такой любезности, и теперь, когда она знала, что Камилла жива, она будет искать ее. Она должна быть готова к тому, что найдет.
― Нет, она вступила в союз с Мордикумом, чтобы помешать Совету действовать в чужих интересах.
― Кого? ― Моя мама закатила глаза.
― Уильяма Дрейка.
На этот раз комната взорвалась, возгласы полетели со всех сторон как шрапнель.
― Все, блядь, живы? ― проворчал Себастьян.
― Похоже, что да, ― ответил Лисандр.
― Если Уильям Дрейк жив, я подам его голову на блюде к следующему равноденствию, ― объявила Сабина, ― но Совет никак не может находиться под его влиянием. Я бы знала. Окончательность ее тона подсказала мне, что потребуется не один разговор, чтобы убедить ее в истинности этого утверждения. Может быть, если я смогу привести сюда Камиллу, она поверит ей.
― Я не уверена, что переживу их обеих, ― прошептала Тея в ответ на эту невысказанную мысль. Остальные продолжали препираться, качать головами и показывать пальцами. Моя пара зевнула, и я заметил круги под ее глазами.
― Тебе нужно отдохнуть, ― сказал я, быстро продолжив, когда она открыла рот для протеста, ― и нам нужно побыть наедине.
Ее брови взлетели вверх, но она сжала рот в тонкую линию, которая сказала мне, что она согласна, но это не будет приятно.
У меня были неприятности. Большие неприятности.
ГЛАВА ПЯТИДЕСЯТАЯ
Джулиан
Утреннее солнце заливало светом гостиную, совершенно не сочетаясь с разгорающимся спором. Моя семья кричала друг на друга, каждый следующий возглас был эмоциональнее предыдущего. Сейчас был идеальный момент для побега. Я осторожно потянул Тею в сторону холла. Никто, казалось, не заметил, как мы на цыпочках прошли по полированному мраморному полу.
У нас почти получилось.
― Куда это вы собрались? ― Воскликнула Сабина громким голосом, который заглушил остальных.
― Мы были близки, ― пробормотала Тея.
Я остановился и повернулся к матери, крепче сжав руку Теи. ― Мы оба вымотались за ночь, играя в игры Совета, ― сказал я ей, ― и мне все еще немного больно от того, что ты вонзила в меня меч.
Было мало шансов, что ее заинтересует хоть одна из моих причин. Неудивительно, что ее лицо оставалось каменным, ни намека на эмоции не просочилось сквозь ее напряженные черты. Это была моя мать. Не знаю, что было хуже: то, что она почти зарезала меня, или то, что она ни капельки не сожалеет об этом.
― Твоя пара бросила мне вызов. Я просто хочу знать время и место, ― ответила она, полностью проигнорировав мои слова.
Я вздрогнул. Я боялся, что она воспримет пощечину Теи как приглашение к насилию. ― Она не знала…
― Это не имеет значения, ― огрызнулась она.
― Это не первый раз, когда кто-то дает тебе пощечину, ― сказала Тея и снова зевнула, что еще больше усугубило ее ответ. Я закрыл глаза, гадая, не захотелось ли вдруг моей паре умереть. Она развязала битву, которую не могла выиграть.
― Нет, это не так, но это самый долгий срок, который я позволяла кому-либо жить после этого, ― ответила моя мать. ― Назови время и место.
Я напрягся, понимая, что она говорит серьезно, но Тея закатила глаза. ― Для чего? Совместный бранч? Шоппинг?
Глаза Сабины прищурились от ее легкомысленного тона. ― Для нашей дуэли.
― Повтори еще раз?
― Ты вызвала на дуэль главу семьи, ― объяснила моя мать.
― Я всего лишь дала тебе пощечину, ― сказала Тея.
Как бы я ни уважал ее право вести собственные сражения, настало время вмешаться. Она и понятия не имела, насколько серьезно моя мать к этому относится. А если бы знала…
― Тея ― член семьи. Думаю, мы можем не реагировать так остро, ― возразил я, но Сабина нахмурилась.
― Она не моя семья. Она оскорбила меня, к чему я не отношусь легкомысленно, и напала на главу этого дома. По нашим законам это вызов, поэтому она назовет время и место. Я даже позволю ей выбрать оружие, ― сказала она так, словно это был жест доброй воли.
― Мама, ― позвал Лисандр. ― Подумай об этом.
― Оружие? ― безучастно ответила Тея, словно обдумывала предложение матери.
― Это дуэль. Мы можем пойти врукопашную, но я подозреваю, что с оружием ты будешь чувствовать себя увереннее. ― Она улыбнулась ей.
Тея покраснела, но расправила плечи. ― Что считается оружием?
― Все, что, по твоему мнению, ты сможешь удержать в своих хрупких пальчиках, моя дорогая.
― Ты не можешь… ― начал я, но на этот раз вмешалась Тея.
― Хорошо, но сначала я вздремну.
И она, топая, скрылась в коридоре. Я бросил умоляющий взгляд на Жаклин, которая смотрела на меня сквозь ладони. Она кивнула, выглядя такой же усталой, как и я. Я не знал, какой магией она владеет или какую лазейку может найти, но если кто-то и мог, то это была она. Мой взгляд обратился к отцу, который приподнял уголок рта, давая понять, что сделает все возможное, чтобы переубедить жену.
А я тем временем попытаюсь образумить свою пару.
Я направился за ней по коридору, нагнав ее за несколько шагов благодаря своим более длинным ногам.
― Даже не пытайся отговорить меня от этого, ― огрызнулась она. ― Я могу закончить то, что начала, Джулиан.
― Я ничего не говорил.
Она постучала себя по лбу. ― Но ты это подумал.
― Ты действительно думаешь, что я позволю тебе драться с моей матерью? спросил я со вздохом.
Она ничего не ответила. Она просто продолжала идти. Через несколько шагов она остановилась и огляделась. С одной стороны была стеклянная стена с видом на греческую деревню. С другой ― коллекция произведений искусства, от которой кураторы музеев могли бы упасть в обморок. Но если Тея замечала Моне, Пикассо или кого-нибудь еще, она ничего не говорила. Вместо этого она смотрела в бесконечный коридор.
― Я не знаю, где наша комната, ― сказала она.
― Пойдем. ― Я взял ее за руку, решив оставить спор на потом. Ей нужно было поспать. Я чувствовал ее усталость
